Марина Багирова - Город Ящерров: Венилакриме [СИ]

Он глубже зарылся мне в волосы.

— Я хотел, чтобы этот дом стал и твоим. Было время, когда я верил, что это произойдёт.

Было время, когда и я в это верила.

— Вчера… вчера ты ясно дал мне понять, что это не так.

Он молчал. Мне послышалось тиканье часов, хотя я знала, что часы в комнате очень тихие.

Я не могу! Не могу тянуть резину, не могу и дальше оставаться в этом болоте, не зная, что делать, как поступить!

Я не могу! Не могу! Мне нужно сбежать!

— Разбуди меня рано утром… В пять часов. Мы поедем на Переправу.

Не знаю, чего я ожидала. Скажет, что занят? Откажется ехать без охраны? Передумает?

— Хорошо, Лин, — прозвучал усталый голос. — Поедем. Завтра я тебя разбужу.

Я потянулась к прикроватной тумбочке и тремя кликами настроила планшетник. Его покорность раздражала.

— Не волнуйся, если ты забудешь, я тебя разбужу.

Думала, он ничего не ответит. Но спустя некоторое время услышала:

— Я не сомневаюсь, Лин… Ты ни за что не откажешься от этой поездки.

Я закрыла глаза. Никогда ещё мне так не хотелось уснуть. Но чем больше я старалась, тем меньше у меня получалось. В результате всю ночь я слушала, как поскрипывает матрас от переворачиваний во сне Руанна, но ни разу не позволила себе пошевелиться.

Забыться смогла лишь под утро, а всего через мгновение послышался настойчивый звук мелодии — вставай, Лин, пора убивать того, кого…

Сердце бабахнуло как ненормальное. Одновременно с этим к моему плечу прикоснулась рука:

— Просыпайся, Лин, — Руанн тряхнул меня за плечо.

Я обернулась мгновенно, собранно, будто позади меня лежал убийца с ножом. Но это был всего лишь Руанн, и он сказал:

— Собирайся. Мы едем на Переправу.

Я потратила десять минут, чтобы смыть с себя остатки вчерашней истерики. Сушка очень быстро привела с порядок мокрые волосы, и это было приятно — ощущать чистоту хотя бы на голове, если не внутри неё.

Дом как будто замер. Я шла пустыми коридорами, и перед глазами проплывали яркие пятна воспоминаний: Руанн заводит меня в своё логово, впервые показывает помещения. Теперь-то можно сказать: для него было предельно важно, чтобы я полюбила это место. Но я не верила. Не умеют ящерры любить обычных девушек — вот что мне говорили.

Он ждал в холле, до двери — каких-то три метра. Три метра между мной и улицей — защитой его дома и враждебным миром, в который мне уже сегодня предстоит вернуться.

— Лин, не бойся.

Я вздрогнула. Его голос как будто прозвучал у меня в голове.

Неуклюжей улыбкой я попыталась скрыть неловкость. Руанн кивнул и подал мне руку. Так и не отпустил её, пока мы спускались вниз.

«Кто ты, незнакомец, — хотелось спросить, — и кем был вчерашний ящерр?»

Мы оказались на улице. Вдали мерцал пост терциев. Вежливые «жуки» сгруппировались в небольшие стайки: прилипли к сгибам ступеней, завиткам перил или просто к столбам прицепились. Они мирно спали. Не чудища технические — обычные жуки.

Ночь даже не думала уходить. Вокруг было по-прежнему темно. И если бы не лампочки — небольшие яркие точки по всему периметру, — я бы ничего не увидела. Что за дурацкая любовь именно к этому виду освещения?

Машина ждала. Внутри я не увидела водителя, но и автопилота не было. Я почти отстранённо взглянула на Руанна. Ящерры давно уже не водят машины. Единственное исключение — если за рулём охранник.

— Ты ведь хотела один на один, — понимающе кивнул Руанн. — Пусть сегодня всё будет так, как ты захочешшшь. Садись.

И я села. Он — спереди, мне видна лишь его шея и плечи, к которым я так любила прикасаться. В горле образовался ком. Захотелось вернуться домой, лечь в кровать и забыть об этом чёртовом мире.

Мы тронулись в путь.

Минут десять машина приближалась к выезду из его территории, так как транспорт с ручным управлением развивал ничтожно малую скорость (по меркам ящерров). Когда ворота оказались позади, я долго не могла оторвать от них взгляда.

Уезжая, я знала, что никогда не вернусь обратно. Никогда мне не стать хозяйкой этого дома, частью ящерриного мира. Мне придётся прятаться, укрываться, опасаться. За мою голову объявят наивысшую награду. Никогда уже не буду я пить сок из красивых прозрачных стаканов.

Я смотрела на утренний, по-своему уютный город, и впервые не было во мне ненависти или напускной брезгливости. К тому времени я уже понимала: большая часть того, что есть в Гнезде, — заслуга Руанна. Он не создавал подземные трубы, но находил на это средства и покровительствовал одарённым людям — архитекторам, художникам, инженерам. Он защищал и усиливал влияние своего города любой ценой.

Поэтому я воспринимала архитектуру, эти мелкие красочные огни, скверы, узкие взлётные полосы не как нечто чужое и враждебное, а как часть мужчины, которого я…

…Которого я сегодня убью…

— Тебе не холодно? — спросил Руанн, нажимая на пульт управления и добавляя тепла.

— Да… спасибо.

Он знает этот город как свои пять пальцев. Ему не нужны указатели, время от времени всплывающие на стекле, он отключил голосовые системы. Всё это ему совершенно не нужно.

В голове всплывали советы Виры. Куда отойти, когда прозвучит выстрел, куда смотреть, когда охрана судьи — она всё же была, но ничтожное количество по сравнению с ордами терциев, приставленных в обычное время к Руанну, — начнёт приближаться.

Мне казалось, солнце уже давно должно было взойти. Я хотела, чтобы это произошло. Возможно, тогда мне станет спокойнее.

Мы в машине вдвоём. Он — спереди, я позади. Его рука мягко давит на рычаг. Костяшки его пальцев побелели. Нет, правильнее будет сказать — осеребрились.

Он меня любил, Руанн действительно меня любил…

Мы начали сворачивать, я узнавала величественные очертания мостов. Водопад казался намного спокойнее, чем мне запомнилось.

Мы свернули с главной трассы. Послушное транспортное средство мигнуло красным — опасность, но всё же последовало приказу водителя — сойти с маршрута. Некоторое время мы ехали по глухим заброшенным дорогам, которые и дорогами-то не назовёшь. Поверить тяжело, что подобные трассы всё ещё существуют в высокотехнологичном Гнезде.

— Как видишшшь, людей мало, — Руанн заглушил мотор. — Все в городе знают, что в это время корабли не появляются… да и кому интересно вставать в такую рань, если нет особого интереса. Не так ли, Лин?

Автомобиль плавно затих. Руанн повернулся ко мне. Схлопнулись защитные слои над стёклами. На секунду в машине воцарилась темнота. Почти сразу же автоматически зажглось несколько лампочек. Мы как будто оказались в гробу, в совместном гробу с освещением.

— Выходи, — скомандовал он, посматривая на меня с полуулыбкой.

Когда дверь послушно отъехала в сторону, я удивилась. На мгновение показалось: никогда мне не выбраться из этой липкой полутьмы, хотя я пробыла в ней всего несколько секунд.