Мари Ардмир - Разбуди Лихо! [СИ]

— Да, из Дарлогрии, — сообщил рыжий вампир, — в других мирах таких нет.

— А сделать срочный заказ? — я поклипала глазками и улыбнулась. — Все же Вы всесильный и влиятельный…

Я-то думала, он на мою лесть поведется, даже ближе к нему подступила. А Зарбу вдруг в лице изменился и, постарев на десять лет, отдал приказ оградить нас от чужих ушей. Удивительно, не успел он завершить команды, вампиры раскрыли над нами какой-то купол и застыли снаружи него.

— Лихо, объясни ей.

— Краля, заказать нового на замену не получится. Сони сухопутное существо, — Лихо указал на погибшего, — а мир Рюдри может открываться на время только для водных миров и принимать только лишь водников.

Зарбу еще сильнее посуровел и состарился:

— Без Сони ты выбываешь из игры…

— Срочно нужно решить вопрос с тобой, обо мне не беспокойся, — шепнул Лихо.

Вот уж дудки! Чтобы в оставшиеся дни до окончания празднеств меня опять на куски рвали, прятали и крали, какой-то белой Моалью обстреливали, да ни за что! Лучше быть в гуще событий, тогда и противники побарахтаются в ней. И вдруг кто помрет мне на радость.

— Нет., - ответила как отрезала, — я приму участие.

— Ты не можешь.

— Смогу.

Лихо грюмо процедил:

— У тебя что, есть знакомый скоростной слизень?

В памяти тут же возник образ синих глазок на длинных ножках. Я ухмыльнулась:

— Есть! У меня есть такой. Более того, это лучший в мире слизень и он как раз из водного мира.

— Но ты не сможешь с ним общаться и давать команды, — сообщил на глазах молодеющий рыжий.

— А мне и не надо, Жакоромородот сам с головой. Из огня вынесет, из беды спасет. Укусить никому не даст и если надо будет, то всех-всех перебьет. — Восторженно выдохнула. — Вы сможете его сюда доставить? Он сейчас в Гарвиро, и поверьте, просто так в руки не дастся. Слизень является обладателем юридической степени в сорока двух мирах, владеет боевыми искусствами и живет уже семь столетий.

— Сможем, но это будет несанкционированный переброс, — протянул Владыка, — а скорее похищение.

Вот тут я вспомнила еще одну присказку своей любимой тети:

— Зарбу, если мы оплатим ему потраченное время и в короткие сроки вернем обратно в целости и сохранности, то это будет наем.

Вурдалак согласился. С улыбкой сообщил, что поставит на оба лота — мою жизнь и мою ночь. И довольный собой удалился, а вместе с ним исчез и купол, и охрана в красном кружеве.

— Эх, Краля… — сокрушенно качая головой Лихо, обнял меня и утянул в пол. Уже там пробираясь по мелким тоннелям дыр Патторуса, тихо спросил: — Ты уверена, в своих силах?

— А мне ничего не остается, — ободряюще похлопала его по когтистой руке. — Кстати, в виду последних событий, предлагаю проверить палатку на наличие новых ставок или плат. И перенести ее куда-нибудь далеко-о-о-о, чтобы больше никто заплатить не пытался.

— Так и сделаю. И в следующий раз тебя с финиша заберу тебя я.

Демонесса спешила в кабинет Светлейшего из Темнейших, легко подпрыгивая на каждом пятом шагу. Настроение было на высоте, веселый смех рвался из души, и все вокруг казалось прекрасным. Нардо, который долгие годы тосковал по серокожей стервозине, уже не думает о ней в свете самых сладких воспоминаний и не грустит о былом. Оклемался, как сказала бы Галя, и все благодаря ей — простой девушке из четвертого мира. И еще одна маленькая радость заставляла водную демонессу петь, ее почти супруг вспомнил, что уделяет жене слишком мало внимания, и пригласил на совместный обед.

Жизнь прекрасна и все в ней удивительно!

Демонесса подошла к двери, ведущей в тайный кабинет дьявола, и когда она вдруг трансформировалась из закрытой прямоугольной в открытую круглую, перед Олимпией предстала знакомая белая зала. Та самая из великолепного дворца 129 мира, где они с утра пораньше пытались вырвать Галю из когтистых лап серокожих. Дьявол сиесекундно оказался возле демонессы, и взял ее за руку. И дверь закрылась, отсекая их от Аида.

— Прости, моя радость, но обед придется отложить. Кружево и плетку так же. — Расстроено шепнул он.

Это у нее было заготовлено заранее и не пропадет, но все же легкую озабоченность вопросом проявить надобно.

— Почему? — она удивленно распахнула глаза, позволяя дьяволу с головой окунуться в глубину синевы. А затем кокетливо улыбнулась. — А, в принципе не страшно. Ты ведь подождешь?

В глазах Люциуса полыхнул красный огонек, а кадык дернулся.

— К тебе гость, — с сожалением он поцеловал ее кисть. Повернувшись, Олимпия оказалась лицом к лицу с реве Татихом, отображающемся в черном плоском камне. Лукаво искрящиеся, глаза старца предвещали открытие новых тайн и близость интересных событий.

— Приветствую прекраснейшую из Повелительниц!

— Здравствуйте, — улыбнулась она, и позволила почти мужу провести себя к ближайшему креслу.

— Повелитель позволил украсть ваше внимание на доли минуты, а потому я не буду откладывать в долгий ящик.

— Приступайте, — по взмаху дьявольской руки, кресло Олимпии увеличилось до диванчика на двоих, и Темнейший с улыбкой сел подле нее. — Итак, мы вас слушаем.

— Я потревожил вас, потому что проклятья сожженные с ауры Нордо Олдо Даро в основе своей исчезли, но… Но вынужден признать, некоторые из них возникли вновь и даже усилились.

— И это помимо новых ее ругательств? — понимающе кивнул Повелитель Аида. А про себя заметил: «Должно быть, она опять прокляла Нардо две сотни раз и на мою голову добавила не один десяток».

«Люциус, — мысленно возмутилась демонесса, — неужели нельзя верить в нее».

«В Галю можно, самой Гале нет. Видишь ли, у нее отсутствует выдержка к ругательствам. Даже заклинание словоохотливого Бургомита не помогло».

— Простите, что прерываю, — подал голос Татих, — но численность проклятий от бывшей жертвенницы Гали Гари снизилась колоссально.

— Приятно слышать, что мы в безопасности, от новых приступов головной боли и неприятных неожиданностей. — Не посмел, не заметить Люциус, а мысленно уже подумал: «Ее явно укусили».

«Только не это… — Олимпия побледнела, — бедная Галочка!»

Дьявол ласково погладил ее бедро и неожиданно ущипнул.

«Дорогая, в самую пору жалеть не Галочку, а вурдалака, покусившегося на нее. Он теперь отравлен».

— Что?! И это ты говоришь о жертвеннице, которая нас свела?

— Да, о ней. Она может быть и умная девица, но зараза еще та! — ухмыльнулся Темнейший, раздумывая над тем, что его семейная жизнь всегда будет радостно сладкой.

— Люциус!

— Да, милая? — он опять ее ущипнул.

— Ты…!

Далее диванная подушка, выуженная синеглазой красавицей из-за спины, полетела в рогатую голову. И, вопреки всем расчетам, растворилась перед дьявольской ухмылкой: — Что, дорогая?