Елена Кисель - Расколотый меч [СИ]

– Я видел это место сотни лет в своих снах, – отозвался рыцарь тихо, - да, я уверен.

Кажется, он ожидал от своего мира большего при такой встрече. Или от себя.

– Значит, ты теперь Поводырь не только по Дружине?

– Да, Эдмус, да… – потом рыцарь уловил намек, встрепенулся и заговорил более живо: – Здесь недалеко должен быть дворец домина, где я когда-то был начальником стражи, и мы могли бы там узнать, что нам нужно… если, конечно, его еще не сравняли с землей время и войны.

А вот и причина того, почему Йехар не очень-то радуется возвращению домой. Он просто не знает, сколько он отсутствовал. На его счет – прошли сотни лет. А что здесь?

Да и вообще, возвращаться домой в составе Равновесной Дружины, уже одно появление которой обозначает, что мир нарвался на неприятности – как-то невесело.

Рыцарь шел по роще удивительно уверенно, как будто и не отлучался из своего мира ни на день. Ему почти не приходилось выбирать дорогу – он словно руководствовался каким-то высшим чутьем. Попутно затеял объяснять, как именно в этом мире и конкретно в этой местности обстояли дела, когда он еще не был светлым странником.

– Городов здесь крайне мало. Если не считать, конечно, Города Алхимиков за пять дней скачки… я зря это сказал?

К этому выводу он пришел, едва взглянув на заинтересованное лицо Веслава. Впрочем, алхимик скоро благополучно изобразил на лице независимость и брезгливость – мол, что мне города собратьев? Так что Йехар продолжил:

– В наши с Глэрионом времена все события, какие случались, можно было разведать у замка домина. К нему приезжали издалека для торговли или обмена новостями. Неподалеку устраивались турниры… – голос рыцаря зазвучал нездоровой мечтательностью.

Ну ладно. Судя по тому, что он говорит – нас занесло практически в типичное средневековье – с поправкой на то, что процентов десять населения обладают какими-либо магическими способностями. Большая цифра, но ничего удивительного нет: в местности, где основной транспорт – лошади, а самый сложный механизм – арбалет, автоматически прирастает стихийная магия. Впрочем, многие стихийники наверняка не подозревают о своих силах, поскольку входят в «необразованное большинство». Как в бедном крестьянине может проявиться стихия воды, воздуха или земли? Когда он пашет, что ли? Иное дело военное сословие и знать: у этих экстремальных ситуаций в жизни предостаточно.

– Мужчины в нашей стране всегда предпочитали ратную потеху иному делу. Их можно было бы счесть эталонами мужественности и благородства – и это говорю я, побывавший во многих мирах. Клинок при рождении непременно нарекается именем и считается частью своего владельца.

– То есть, тут все говорят о себе «мы»?

– Нет, мы с Глэрионом исключение в этом. Но если кто-либо будет представляться вам – готовьтесь, что вам на церемонии назовут и имя клинка.

Мы еще не успели оценить, чем грозит нам пребывание в этой сказочной стране и высказаться по этому поводу вслух, а до нас донесся хор суровых мужских голосов, выкрикнувших одновременно:

– Стоять, чужеземцы!

Захват проводился в классических жанрах фильмов о спецназе. Мгновение – и нас уже окружили серьезные ребята во внушительном количестве. В основном – воины, если судить по клинкам и копьям. Но было и несколько магов с качественными стихийными амулетами. Среди стихий преобладали вода и воздух.

Йехар выхватил клинок отработанным движением, но заговорил миролюбиво, протягивая его вперед:

– Опустите оружие. Мы не чужеземцы и не враги вам.

– Йехар? – в ответ в рядах воинов началось движение, и очень скоро мечи и копья придвинулись гораздо ближе к нам, чем было до того. Маги начали один за другим приводить амулеты в состояние готовности.

– Любят же тебя дома, – шепотом заметила Виола, приподнимая арбалет.

– Оставьте оружие, говорят вам! – голос странника загремел командирскими нотками. – Кайхим? Что дворцовая стража нынче делает вне дворца?

– Защищает подъезды ко дворцу, – холодно донеслось в ответ. – Так ты, значит, приполз назад… через два года!

Йехара шатнуло.

– Всего два года?! – прошептал он.

– Уже два года, – поправили его. Говорил один из воинов, крепкий, с загорелым обветренным лицом и в прочной кольчуге, на которой виднелись знаки отличия. – Что это с Глэрионом?

– Пылает, – сказал странник, успокаиваясь и окончательно опуская клинок. – Вы воюете с кем-то?

Ему не ответили. Оружие чуть приподнялось, а маги перестали делать пассы над амулетами, показывая, что сейчас мы где-то в состоянии опасного нейтралитета. Но взгляды не стали менее вызывающими и менее напряженными.

– Я никого не предавал и никуда не сбегал, что бы Стэхар не говорил обо мне, – отчеканил наш рыцарь, глядя начальнику стражи в глаза. – Меня едва не убили, предательски заманив в западню, а после мне пришлось… странствовать.

– Правдоподобно, – бросил стражник тоном, говорящим, что он не поверил ни единому слову.

– Как бы то ни было, мы идем во дворец. Не хватайся за оружие, Кайхим, ты не мог сразиться со мной даже до того, как я постранствовал по мирам. Впрочем, вы можете проводить нас под конвоем, если подозреваете в чем-то…

– Знаешь, у них такие лица, будто они подозревают нас в жутком преступлении: что мы с тобой, – пробормотала я.

Никто не услышал, но мои слова подтвердились разнокалиберными подозрительными взглядами в нашу сторону:

– Твои друзья?

Ой-ёй… похоже, если Йехар ответит «да» – нас прямо тут в прах развеют…

Ответ скитальца по мирам удивил и нас, да и его соотечественников тоже. Он закатал рукав, показывая знак Арки, и просто сказал:

– Они, как и я, призваны в Дружину.

И сразу стало понятно, что все знают, о какой Дружине речь: кольцо вокруг нас расступилось. Взгляды из вызывающих стали почтительными, а кое-где мелькал и страх. Ну, им же невдомек, что у нас в совокупности сил – хорошо если на одного магистра магии.

Исключая Эдмуса, но он на моей памяти воспользовался стихией любви всего два раза, и обстоятельства были самыми форс-мажорными.

– Большая честь, – задумчиво проговорил главный патрульный. – Вы будете допущены во дворец. Не сомневаюсь, вас примут. Но прежде вам нужно назвать себя, чтобы я мог о вас доложить.

Как минимум двое из нас закатили глаза. Формальности… формальности…

– Ольга, – сказала я затем, на всякий случай демонстрируя свою метку. – Уровень мастерства – ученик, стихия – вода.

Едва ли, конечно, у них те же измерения уровней, но он понял. Только в глазах отразилось колебание – ученик это как? Но вопроса не задал, и светлая или темная я – не спросил. Может, увидел, а может – понял по названию стихии, вода никогда не поддерживала темных магов… Нобольше вопросов не последовало, только вежливый поклон со стороны стражи.