Екатерина Бакулина - Восемь ночей Сан-Челесте [СИ]

Под столом он касался ногой моей ноги… и у меня прямо что-то сжималось в животе.

А потом завтрак закончился.

Он поднялся первый, подошел, обнял меня за плечи. Молча. Заглядывая я глаза.

Я… поняла, что пробирает дрожь.

Я прижалась к нему, как и сидела, лбом к его животу.

Он присел рядом на корточки. Осторожно коснулся пальцами моих волос, убрал за ухо прядь волос, которая выбилась и падала на глаза. Кончиками пальцев провел по щеке, большим — по подбородку и чуть-чуть по губам.

— Знаешь, я так рад, что ты не послушалась и не стала ждать, — сказал он. — Проснуться, и узнать, что ты приходила, что ты хочешь видеть меня… это очень здорово. А то пришло бы еще несколько дней без тебя… не могу представить.

Улыбнулся, усмехнулся даже, но очень по-доброму.

— Если бы я не пришла, — сказала я, — ты бы уехал в Илой?

— Нет, ну что ты, — он покачал головой. — Я бы без тебя никуда не поехал. Только вместе с тобой. Иначе, зачем оно мне…

Он потянулся, поцеловал меня. Его пальцы скользнули по моей шее, по плечам, на грудь, так недвусмысленно давая понять, что одними поцелуями он ограничиваться не собирается. Я обняла его, и он легко поднял меня на руки.

— Ты дрожишь? — сказал тихо. — Не бойся меня, я очень осторожно, не сделаю тебе больно…

Мой огромный страшный дракон!

— Я не тебя боюсь… просто волнуюсь. Не знаю… Ведь в прошлый раз, все-таки, была не совсем я…

Наверно, не стоит сейчас говорить об этом.

И я, все же, не Пенелопе. Не знаю, чего я боюсь. Немного стесняюсь раздеваться перед ним, хотя ничуть в нем не сомневаюсь. Немного боюсь, что сделаю что-то не так… Ужасно боюсь, до дрожи. Глупо, я понимаю. Отступать поздно. Да я сама хочу этого так, что прямо все сводит внутри, как хочу. Я почти вишу на нем, обхватив ногами, обняв за шею, а он нетерпеливо гладит мои бедра, его пальцы скользят нежно и напряженно одновременно, едва сдерживаясь, сминая платье… и под платье тоже. А белья на мне все равно нет… было, но я не надела после душа. И, обнаружив это, Рой довольно хмыкает.

У меня голова кружится от этих прикосновений.

«Вот у него с Пенелопе все отлично выходит…» — я помню. А со мной? Нет, конечно, он не сделает мне ничего плохого, дело даже не в том…

Его ноздри возбужденно подрагивают.

Давай же, сейчас, сразу! Иначе я просто сойду с ума. А все остальное — уже потом.

— Сейчас… — на выдохе шепчу ему на ухо я, почти сама не осознавая.

Штаны он уже успел расстегнуть, и я чувствую, что прямо сейчас он готов, и к черту все… Меня всю трясет от возбуждения и от волнения разом. Он держит меня одной рукой, а другой нежно гладит… ему не тяжело меня так держать? Да я понимаю, что вешу, наверно, втрое меньше, чем Рой, но все же… А потом он медленно опускает меня на себя, медленно-медленно и осторожно, и все дурацкие мысли уносит сразу. Я чувствую, как он наполняет меня собой, сама подаюсь ему навстречу, и даже немного темнее в глазах. Он целует меня, жадно и горячо. И становится так невыносимо хорошо, от того, что я вдруг чувствую — именно сейчас все по-настоящему, мы вместе, и теперь все правильно, так как должно быть. По-настоящему вместе! Окончательно. И что я ему нужна, и он мне тоже безумно нужен, иначе уже никак.

А потом он, все же, тащит меня в кровать. Я чувствую, как пытается сдерживать себя, словно боясь испугать меня резким нетерпеливым движением… Не бойся, все хорошо… Он улыбается, и целует меня снова. И все равно, я чувствую, как его руки чуть подрагивают от напряжения, потому что так тихо и осторожно ему мало, желание просто разрывает его. Но у нас впереди еще куча времени…

Я люблю его. Я счастлива вот так, в его руках.

А потом, когда все заканчивает, и я чувствую, как он кончает в меня… я… Я, наверно, дура, потому, что осознала только теперь.

— Подожди, — говорю я осторожно, хотя ждать-то уже совсем нечего, мне просто нужно осознать. — Подожди, послушай… но я же не Пенелопе… это у вас тут все предусмотрено, а я… наверно, надо было сказать сразу, да? Я…

Я кусаю губы. Он так странно смотрит на меня, сомнение пополам с весельем, даже не разобрать чего больше.

— Ты можешь забеременеть? — говорит он. — Я думал, ты не против. Хотя, на самом деле, это маловероятно, что получится так сразу. Драконы долго живут, но вот дети у нас появляются очень редко, это сложно… Ты хочешь подождать с этим? Мы можем подождать… но ты же все равно станешь моей женой, так что какой смысл…

Он запинается, мне кажется, только сейчас осознав что-то важное.

Я…

— Что? Я…

И по его глазам я вижу, что да, осознание только сейчас происходит. Мы никогда не обсуждали это. Да, он говорил, что хочет, чтобы я поехала с ним, но не больше. Никогда всерьез не говорили о будущем.

И вдруг становится таким серьезным.

— Вера, — Рой так внимательно заглядывает мене в глаза. — Ты ведь станешь моей женой, правда?

И теперь меня пробирает смех. Даже не могу сдержаться. Я понимаю, что мы все еще лежим, обнявшись, как и лежали, и он еще во мне, и я…

— Ты выбрал самое удобное положение, что бы просить моей руки. Мне даже девать от тебя некуда.

Я смеюсь. Он неуверенно улыбается, и я понимаю, что ему внезапно нужен серьезный ответ на этот очень серьезный вопрос. Очень нужен мой ответ. Это он все для себя решил, и даже не подумал, что я могу быть не согласна. А теперь испугался…

— Да, — говорю я. — Конечно. Как же я без тебя?

И он так отчетливо с облегчением выдыхает.

Никогда не думала, что предложение можно делать таким образом.

Он целует меня, и я чувствую, как желание вспыхивает с новой силой.

— Я изо всех сил постараюсь быть тебе хорошим мужем. Честно. Наверно, со мной не очень просто, и, сама видишь, я не замечаю очевидных вещей. Я давно должен быть тебе это сказать. Я дурак, да? Я просто люблю тебя, и очень хочу, чтобы ты всегда была со мной. Если я что-то делаю не так, ты говори мне сразу, ладно? Или что-то важное не говорю… или тебе неудобно… Но я сам постараюсь… Вера…

— Вот сейчас мне очень удобно, — честно говорю я. — Прям очень-очень.

Чуть-чуть ерзаю под ним, чувствуя, как внутри меня он становится все больше.

— А можно, я все же сниму с тебя платье? — довольно спрашивает он. — Хочется посмотреть на тебя…

— Поздно смотреть, — смеюсь я, — ты уже сделал мне предложение.

И сама стаскиваю с него рубашку.

Так безумно приятно прижаться кожей к коже, почувствовать его всего.

— Ты самая красивая, — мне на ухо, так горячо, шепчет он.

А потом снова становится не до разговоров.

— А вот и наше чудовище! — Пенелопе радостно махала нам рукой. — Арру, ты совсем обнаглел! Мы вас ждем, между прочим!

Удивительно видеть ее со стороны, а не в зеркале. Да она же совсем девочка.