Кейт Бакстер - Неприрученный вампир

Телефон зажужжал в кармане, и мужчина вытащил его, чтобы найти сообщение от Арена.

А: Сработали детекторы движения. Северный конец участка. На камерах ничего, хотите, чтобы я проверил?

Пальцы Гуннара забегали по экрану, когда он набирал быстрый ответ:

Г: Я снаружи. Займусь этим вопросом.

Инстинкт почему-то подтолкнул его сделать это в одиночку. Это могла быть его волчья гордыня. Альфе стаи не нужно подкрепление. Но он почувствовал, что есть еще одна причина проявлять осторожность и не предупреждать стаю о возможности постороннего нахождения на территории. Гуннар хотел бы знать, в чем причина.

Его телефон снова завибрировал.

А: Я присоединюсь к тебе.

Предупреждающий тремор промчался по спине Гуннара.

Г: Нет необходимости.

Он быстро отправил сообщение.

Г: Я тебе позвоню.

А: 10–4 [1] 10-4 — полицейский код или код дальнобойщиков — «сообщение принял», «окей» (прим пер.). .

Гуннар закатил глаза. Его зам должен был направить своего внутреннего дальнобойщика?

Тихими шагами Гуннар прошел по обширной лужайке к северному концу участка и заметил таинственную полосу движения, которая привлекла его внимание. Его сердце забилось сильнее, ударяясь о грудную клетку. Запах, который сводил его волка с ума, усилился, затуманив мысли Гуннара. До полнолуния оставалось еще две недели, и все же он обнаружил, что уступил животному, что не должно быть возможным.

Он подозревал, что магия может быть замешана. В этом случае ему понадобится Арен и вся стая. К ведьме или магу, достаточно сильному, чтобы повлиять на его волка, нужно было относиться с определенной осторожностью. И все же Гуннар ничего не сделал. Он позволил своим чувствам направлять его, когда выслеживал нарушителя, мимо южного патио, пруда и сада. Гуннар обернулся, когда еще одна вспышка движения привлекла его внимание, и он посмотрел на возвышающийся трехэтажный главный дом, над ним. Место было совершенно зловещим в низком лунном свете, его окна казались зоркими глазами отеля. Кто бы ни был достаточно храбр, чтобы проникнуть в эту крепость, он должен был желать смерти. Потому что злоумышленник не мог выбраться отсюда живым.

Предупреждающий рык собрался в груди Гуннара. Но этот предостерегающий звук не был рассчитан на потенциальную угрозу. Нет, волк Гуннара предупреждал его. Подозрение, что в игре была нечистая магия, выросло в нем, и холод пробежал по спине. За все века, что он ходил по земле, Гуннар никогда не сталкивался с силой, которая могла бы создать такой раскол в его двойственной природе. Он и волк жили синхронно. И все же он чувствовал себя чужаком в собственной шкуре. Будто он узурпатор облика, а не волк.

«Успокойся, черт возьми».

Будто команда могла заставить животное. Гуннару нужно было привести себя в порядок. Кто-то был на его территории, и ни один из его воображения не был доброжелательным нарушителем. Берсерки были быстрыми. Быстрее оборотней. Такими же быстрыми, как вампиры. И один берсерк в полной боевой ярости мог легко уничтожить нескольких врагов, не затратив ни грамма усилий.

Телефон Гуннара зажужжал. Он взглянул на экран и увидел еще одно сообщение от Арена.

А: Датчики движения, чердак.

— Дерьмо, — слово вырвалось из стиснутых зубов. На чердаке был только сейф. Кто-то думал воровать у него? Гуннар вырвет руки вору.

Гуннар не беспокоился о входной двери. Он одним прыжком перелез через шпалеру на второй этаж и оказался на балконе. Оттуда он вскочил и схватился за кованую ступень на пожарной лестнице третьего этажа. Его тело качнулось изящной дугой, и он оказался на широком выступе эркера. Эта чертова штука была заперта, но Гуннар не терял времени, разбивая стекло кулаком. Сигнализация была запрограммирована на частоту, которую слышал только оборотень. Члены стаи будут предупреждены о насильственном проникновении, но их вор будет считать, что никто не был мудрее.

Пока Гуннар не разорвет козлу горло.

Воровать у него? У него опять перехватило дыхание. Гуннар закопал своего волка в глубине души. Будь он проклят, если не расправится с теми, кто пытался взять то, что принадлежало стае Форкбеард.

Гуннар залез через разбитое окно. Зазубренный край разбитого стекла зацепил его бицепсы и порезал кожу. Боль была едва заметна сквозь туман гнева, омывавший его. Он исцелится. Одно из преимуществ быть оборотнем. Теплая струйка крови стекала по его предплечью и капнула с локтя, повреждая древние татуировки, которые отмечали его кожу на предплечьях.

Босые ноги Гуннара, мягко и тихо касались деревянного пола, когда он пробирался в безопасную комнату. Дверь была приоткрыта, осколок света прорезал темноту, как отточенное лезвие. Этот восхитительный аромат, который он пытался игнорировать, врезался в него, и волк Гуннара взвыл в его душе. Проклятое животное практически закружилось в подсознании, как щенок на первой охоте.

Гуннар не знал, что раздражало его больше, что кто-то имел наглость воровать у него, или что его проклятый волк отказывался успокаиваться.

Адреналин хлынул в его кровь, когда он приблизился к комнате. Он отпустил дверь, и его гнев вспыхнул, когда он заметил, что вор уже успел взломать дверь сейфа. Черт побери. Завтра первым делом он заменит весь блок. У стаи было слишком много бесценных активов, чтобы терять их, потому что хитрый грабитель мог сломать сейф. От Форт Нокса ничего бы не осталось к тому времени, как он со всем разберется.

Дверь сейфа была широко открыта. Глупая ошибка. Стройная фигура вора, одетая с головы до ног в черное, рылась в ящиках, отбрасывая одно сокровище за другим. Разочарованный вздох наполнил тишину, и Гуннар использовал мгновенное отвлечение, чтобы наброситься. Он опрокинул вора на пол, ударив голову в шапке ублюдка об пол. Фырканье боли ответило на удар, но это не беспокоило мудака. Нет. Он был чертовски силен.

Гуннар снова поднял ублюдка, приготовившись пробить проклятый богами пол. Его волк встал с рычанием, и Гуннар замер. Его ноздри наполнились сладчайшим ароматом, будто летняя поляна после дождя. Он стащил шапочку с головы вора, открыв длинные пряди рыжеватых волос. Глубокие зеленые глаза, оправленные холодным серебром, смотрели на него.

Ее глаза широко распахнулись, и челюсть отвисла, прежде чем сменила выражение благоговения на агрессию.

— Отвали от меня, оборотень. Я сегодня не ела, и не потребуется многого, чтобы убедить меня не выпить тебя досуха.

«Клянусь богами. Вампир. И женщина».

Его волк заскреб в душе, и единственное слово резонировало в сознании Гуннара: моя . Худшее предзнаменование, которое он даже не мог себе представить.

Шок заставил Шелль застыть на месте. Она успокоилась под неуклюжей формой оборотня, ее спина выгнулась, когда ее душа снова врезалась в тело, заполнив до разрыва. Она вдохнула полной грудью и задохнулась на выдохе. Сила наполнила ее, голова кружилась и кружилась. Горло горело, будто девушка выпила пятую часть бурбона. Ее омыл запах крови оборотня. Отбросил любое чувство разума. Ее второстепенные клыки вырвались из десен, и Шелль начала бороться под ним, готовая уложить оборотня на спину, чтобы она могла погрузить свои клыки в нежную плоть его горла и перенасытиться его кровью.