Кейт Бакстер - Неприрученный вампир

Слишком скоро машина въехала в сложные ворота к подъездной дорожки Михаила, ведущей к главному дому. Саид медленно выдохнул. Он не сказал бы, что его разговор с ребенком был полной потерей, но и не пролил много света на ситуацию. Знания Ванессы оказались обманчивыми и туманными, как и воспоминания Саида, пробирающиеся ночь за ночью.

Он не вернулся на исходную позицию, но отнюдь не приблизился к ее нахождению.

— Спасибо за поездку, — чирикнула Ванесса, когда машина остановилась перед домом. Ее взгляд сосредоточился на Саиде, и он не мог не быть слегка расстроен грубой силой, которую чувствовал в ней. — Не сдавайся, — торжественно сказала она. — И не бойся.

Зловещие слова, сказанные таким сладким тоном. Ребенок был действительно пугающим.

— Спасибо, что ответила на мои вопросы, Ванесса, — произнес Саид. — Пусть остаток ночи пройдет хорошо.

Ванесса хихикнула, открывая дверь машины.

— Ты говоришь очень смешно.

Не заботясь ни о чем на свете, она подбежала к входной двери и проскользнула внутрь дома.

Машина проехала по кольцевой дороге и отъехала от собственности Михаила. Призрак эмоций толкнул Саида, отчаяние, которое опустошило бы его, если бы у него была душа, напоминающая ему о заботе. Повисшая тишина нервировала его. Он почти хотел, чтобы девушка вернулась в машину, так что, по крайней мере, у мужчины был ее сладкий, мелодичный голос, чтобы отвлечь его. Коллектив звал, и хотя Саид знал, что ему нужно подождать, пока не будет в безопасности в своем доме, но чувствовал, что становится все более неспособным сопротивляться его тяге.

— Она сейчас в Сиэтле, — голос Саши пронзил тишину.

— В Сиэтле?

Саша не смотрела на него.

— Космическая игла — это башня, похожая на летающую тарелку. Это портовый город. И гора Райнер видна из города. Я не могу представить себе больше места, подходящего под описание.

Сиэтл был не близко, но и не был так далеко, как боялся Саид. Чем больше вампир думал об этом, тем больше это имело смысл. Действительно, подходящее место, чтобы начать поиски. Наконец-то проблеск надежды.

— Спасибо тебе, Саша, — она могла бы оставить это откровение при себе, но не сделала этого, доказывая, что волновалась о Саиде. Или, что более важно, она заботилась о его рассудке.

— Я готова, — сказала она, вместо того, чтобы признать его благодарность. — Я хочу, чтобы ты обратил меня. Сегодня вечером.

Тон ее был серьезным, а лицо суровым. Профиль женщины в темной машине предавал ей суровый вид и смертельную опасность. Саша и Диего будут хорошо защищать ковен. И чтобы сдержать свое слово Михаилу, Саид был уверен, что они выбрали достойного дампира в качестве третьего члена группы.

— Очень хорошо, — все встало на свои места. — Спасибо тебе, Саша.

Девушка насмешливо фыркнула.

— Не надо меня благодарить. Потому что у меня такое чувство, что ты пожалеешь о своем решении преследовать ее.

Может быть, но Саид не узнает, пока не попробует. Он слегка кивнул, но в остальном промолчал. Впервые с тех пор, как его обратили, Саид почувствовал хоть какую-то надежду. Это был лишь вопрос времени, когда он найдет фейри и освободиться от Коллектива.

Его душа скоро вернется к нему.

Шелль стояла рядом с Гуннаром. Вдалеке тело Арена положили на костер. Единственное, чего не хватало на похоронах викингов, это лодки, чтобы унести труп в море. В голове Шелль вспыхнуло воспоминание о том, как Гуннар это делал: стоял на скалистом утесе, который выходил на океан, в то время как горящий корабль плыл в море. Это было трагически романтическое видение. То, которое сжимало грудь Шелль и заставляло ее затаить дыхание.

Она взяла Гуннара за руку и прижалась к нему. Холодок пробежал по всему телу. Торжественность момента наполнила ее грустью. Она несла горе Гуннара, как свое собственное. Ей не нужно было представлять, что мужчина чувствует. Их связь позаботилась об этом.

— Мне очень жаль, Гуннар, — слова казались банальными. Она хотела бы избавиться от его боли. Стереть все, что случилось. — Что я могу сделать?

Он посмотрел на нее, его ярко-синие глаза сияли неизрасходованными эмоциями.

— Ты делаешь это, — сказал он. — Давая мне утешающий вес своего тела, когда отдыхаешь со мной.

Член стаи Гуннара, мужчина, которого Шелль еще не встречала, подошел и протянул Гуннару факел. Пламя плясало на легком ветру, единственное светлое пятно в непроглядной тьме. Оранжевое свечение освещало его лицо, отбрасывая тени под острыми углами, что делало его еще более угрожающим. Он отошел от Шелль и медленно направился к костру.

Девушка, молча, наблюдала, как Гуннар говорит с небом ритмичными словами, которые ей были непонятны. Поэзия речи звучала в ушах печальной музыкой, и она проглотила ком эмоций, подступивший к горлу. Слова Гуннара исчезли в тишине, и остальная часть стаи крикнула в унисон: «Арен!». Гуннар прикоснулся факелом к костру, и через мгновение пламя охватило башню из сухого дерева, на которой лежало тело Арена.

Огонь потрескивал и разгорался, пламя тянулось выше в ночное небо, как руки к небесам. Мысли и воспоминания, слишком много, чтобы разделить их на что-то осязаемое. Снова появилось видение Гуннара. Гордого. Сильного. Дерзкого. Одетым в меха и кожу с мечом в руке. Свирепого. Смертоносного. Викинга.

Шелль отошла от стаи к тому месту, где ухоженный газон встречался с опушкой леса. В воздухе пахло дымом, смертью и свежим весенним воздухом.

— Пытаешься убежать, пара?

Шелль была настолько поглощена своими мыслями, что даже не заметила приближения Гуннара. Ночной холод смешивался с жаром костра, заставляя мурашки бегать по коже.

— Просто хотела дать тебе минутку уединения, — тихо сказала она.

— Интересно, как мое сердце может быть таким тяжелым и полным одновременно.

Шелль прекрасно понимала, что он имел в виду.

— Впереди еще неровная дорога.

Гуннар кивнул. Он подошел к Шелль сзади и обнял ее за талию. Она прислонилась спиной к его груди, упиваясь теплом его тела, проникавшим сквозь слои одежды.

— Да, — согласился он.

— Но мы ничего не можем поделать.

Гуннар поцеловал ее в макушку.

— Верно.

Шелль полезла в карман. Она открыла ладонь, чтобы показать Гуннару третий александрийский ключ, лежащий в ее ладони.

— Я не собираюсь открывать библиотеку, — сказала она. — Ты прав, что, возможно, некоторые тайны должны оставаться нераскрытыми.

— Ах, Шелль, — теплое дыхание Гуннара коснулось внешней стороны ее уха, и она задрожала. Он протянул руку и сжал ее в кулак, складывая пальцы над ключом. — Я был неправ, сказав тебе это. Я говорил от страха.

— Иногда страх — это нормально, — сказала Шелль. — Ронан однажды сказал мне, что страх — это все, что стоит между жизнью и смертью.