Валентина Елисеева - Черная кошка для генерала-2 (СИ)

Вернулся Леон уже в сопровождении Гильдара. Король сказал своему генералу:

— Снимаю перед тобой шляпу, Леон. Ты не только на войне гений, ты и в семейной жизни великий стратег и тактик. Как ты умудрился так быстро идеальную жену себе из Солары воспитать?! Представляешь, что она мне сейчас заявила в ответ на предложение в столице пожить? «Муж сказал — в поместье, значит — в поместье!»

Гильдар с уважением посмотрел на старшего товарища:

— Ну ты силен, друг. Как жениться надумаю — за советом к тебе приеду. — И хлопнул Леона по плечу. — Я же говорил, что тетушка отличной женой тебе станет, а ты все не верил!

Леон сделал для себя только один верный вывод из этих необоснованных восторгов: ни король, ни кронпринц никак не замешаны в интригах его женушки. Не в курсе дел они! И он пока не в курсе, что и удручает сильнее всего…

А Лара тем временем уже обозревала местный сельскохозяйственный рынок. Ну и шумно же здесь было! Ржали кони, блеяли овцы, мекали козы, мычали коровы, на все голоса гоготали разнообразные домашние птицы. Но больше всего Лару поразила чистота этой базарной площади, ковровые дорожки на ней и немногочисленность покупателей: лишь три группы хорошо одетых людей с вооруженной охраной неспешно перемещались между немногочисленными торговцами. Женщин тут не было ни одной. Группа Лары стала четвертой и самой многочисленной. Воины Леона сделали суровые лица, обступили ее со всех сторон и важно положили руки на рукояти мечей. Эта картина маслом называлась, видимо: «Принцесса на выгуле под усиленной охраной».

— Вы бы хоть расступились немного, мальчики, а то единственное, что я вижу — это ваши широкие спины, — попросила Лара.

Ее тоненький голосок прозвучал довольно громко и воины расступились, открыв Ларе вид на ошеломленного торговца: тот, раскрыв рот, смотрел на тоненькую девушку, которая так вольно обращалась к суровым, покрытым шрамами, бородатым солдатам. Лара приветливо кивнула купцу. Тот икнул и захлопнул рот. Судорожно повертев головой по сторонам, купец нерешительно промямлил:

— Доброе утро, леди. Вы одна?!

Лара не поняла. То есть как это одна?! Лара посмотрела вправо: кучка ее солдат стоит, посмотрела влево: еще кучка. И сзади толпятся, в затылок дышат. Он что, слепой? Тогда почему ее видит?

— Нет, конечно, — ответила она на странный вопрос. — Не подскажете, где все вот это купить можно?

Лара протянула купцу список, который обсуждала с Тельдом, но переписанный ею начисто и без указания цен (Лара твердо была намерена поторговаться — финансы мужа жене следует беречь).

Купец глянул в список, покивал и снова стал озираться. Потом воззрился на Лару и снова спросил:

— Извините, леди, но я не вижу вашего супруга. Может, вы укажете мне на него?

Не успела Лара понять, в чем, собственно, проблема, как вмешался Дригор:

— Супруг леди Ардамас сейчас занят важными делами в королевском дворце. Леди Ардамас способна закупить все необходимое для поместья и без помощи супруга. Или вы настаиваете на присутствии здесь генерала Ардамаса? — сурово спросил Дригор.

На торговца было жалко смотреть, так он побелел и затрясся.

— Нет, нет, не настаиваю, совершенно не настаиваю! — мужчина согнулся в низком поклоне и залепетал: — Извините, леди Ардамас, не признал!

Тут, видно, торговец припомнил, что женою знаменитого генерала стала принцесса рода Зоиларов, сестра короля, и затрясся еще сильнее.

«Так, надо скорее выводить его из ступора, а то мы тут до ночи проторчим», — и Лара повелительно ткнула пальчиком в список:

— Вы торгуете всем этим?

— Да-да, торгую, — пришел в себя купец.

Лару повели по дорожке вдоль прилавков, показывая «товар лицом»: торговец вещал о том, что и семена у него самые крупные, и зерно золотое-налитое, и картофель уже полностью подготовлен к посадке («яровизирован» — вспомнила Лара земное слово). Другие посетители рынка удивленно посматривали на Лару, но не подходили (злобные лица ее телохранителей пугали даже коз и овец и те испуганно жались к загородкам). Конечную цену купец назвал лишь немного превышающую ту, что прикинула по заметкам Тельда Лара: сто тридцать золотых.

«Эх, это же табун лошадей купить можно! — расстроилась Лара. Ее так и жгло желание спросить у купца про акции, скидки и сроки летней распродажи. Еще ведь живность закупать придется, а она сильно в цене поднялась за военные годы. — Интересно, это единственный рынок? Как тут у них со здоровой конкуренцией? И почему людей так мало? Все уже закупили всё?»

Оттащив Дригора в сторону, Лара стала его выспрашивать:

— Слушай, разведка, в Шариле другие рынки с этим же ассортиментом есть?

Глава разведки не подвел, кивнул, но пояснил:

— Высокородные только на этом рынке закупаются, он специально для аристократов и богатых людей содержится. Все остальные торговые площадки только для простолюдинов: там людно, гораздо шумнее, не так чисто… — Дригор выразительно развел руками.

— Вот оно как! — Значит, это ее, типа, в элитный бутик по продаже коров и навоза направили, а еще и барахолка имеется. — А качество продукции тут и там сильно разное?

— С чего ему разному-то быть? — недоуменно спросил Дригор. — С фермерских базаров сюда товар и идет. Откуда же еще ему взяться?

Лара вдохновилась и загорелась энтузиазмом. Солдаты Леона энтузиазм не оценили и уперлись рогами в землю: не положено леди среди крестьян шастать, не по уставу!

Вот упрямые, ну чисто как генерал их!

— Да ты ж пойми, Дригор, там цены наверняка ниже! — взывала к воину Лара с тоской человека, смертельно соскучившегося по настоящему шопингу, когда главная задача — найти шмотку круче, но дешевле, и по большой скидке. Обязательно по скидке! Тем более — тут такой объем!!! Шутка ли — целое поместье!

— Пощадите, леди, его высокородие головы нам открутит! Да и разбегутся от вас все крестьяне, не будут они с высокородной леди торговаться!

«Вот тут он прав, — согласилась мысленно Лара. — Припоминаю, как содержанка одного богатого дядечки после долгого просмотра передач первого канала решила себе жилищные субсидии оформить: вроде как безработная она. Даже не вникнув в тот факт, что субсидии не положены тем, кто не работает лишь из-за собственного нежелания работать, пошла себе мирно: в норковой шубке до пят, сапогах от Гуччи и в брильянтах миллионов на пять. Так ее старичок на вахте отдела по социальной защите населения даже в здание не пустил: глуховат он был, не слышал, что она ему лопочет, только повторял настойчиво, что Опера дальше, в следующем здании, и ювелирный бутик там же рядом, а тутоньки ей делать нечего, адресом она ошиблась. Она долго потом в моей конторе в тех же бриллиантах на этого старичка жаловалась».