Алекс Анжело - Я превращу твою жизнь в Ад

И эта загадочная троица промолчала…

Когда магистр вошел, почти все места оказались заняты. Студенты поглядывали на нечто прикрытое тканью и переговаривались. Я задумчиво вычерчивала в блокноте линии, пирамидки и неосознанно перешла на граффити из местных букв. Я неплохо рисовала и на Земле собиралась стать архитектором. В то недолгое время, что я ходила в художественную школу, учительница часто меня исправляла: «Мы не рисуем, а пишем». На самом же деле одного таланта мало, нужна усидчивость, которой мне всегда не хватало, и опыт. Надо рисовать постоянно, каждый день. Возьми я сейчас карандаш, кисточку, пастель и попробуй создать что-то серьезное, собственные руки покажутся деревянными и чужими.

— Что, если вас отравили неизвестным ядом? — прокаркал магистр сухим старческим голосом.

Шепотки в аудитории затихли, сменившись пытливым молчанием.

— На все чистые природные яды есть противоядия… — несмело заговорили у стены. — Если же он составной…

— На самом деле нас не интересуют созданные, и отчасти мой вопрос был риторическим, но вы молодцы, что попытались на него ответить. — Магистр сплел руки за спиной, сгорбленной из-за возраста. — Везде нас поджидают сюрпризы. Вы заявили недавно, что к природным ядам уже есть противоядия. На самом деле те, кто пишет подобное в своих книгах, — глупцы, не верьте им. Яды — та наука, что никогда не останавливается! Новые виды составной отравы появляются регулярно. — На мгновение его глаза загадочно блеснули, даже алчно, предвкушая удивление. — Впрочем, как и природные.

Ткань слетела, волнами ложась на пол.

С громким, почти оглушающим хлопком мои ладони приземлились на стол, а я подскочила. Кровь пульсировала в висках. Нахмурилась, и от пристального внимания клетка, которую скрывала ткань, задвоилась.

— Удивительно, верно? — Магистр засмеялся, будто заскрипели несмазанные дверные петли.

Я сглотнула. Студенты, что сидели рядом, смотрели по-разному, кто с обычным недоумением, а кто с очевидным сомнением в моей адекватности.

Притихнув, я вернулась обратно на место.

Отростки с зазубринами, рассекающие воздух с низким щелчком, красно-черные листья, соседствующие с зелеными, а в центре, в вышине — пышный белый цветок. Перемы не изменились.

Однако они не только не вернули изначальный вид, но и… срослись? Кольца черно-красного стебля, оплетающего мое растение, стали плотнее, длинные колючки едва выглядывали из-за них, а красный сок, пущенный колючками, словно окончательно зацементировал два стебля.

— Это перемы, которые не смогли принять изначальный вид. Некоторые из вас видели их преображение, а двое — создали. — Магистр подошел к клетке, красно-черные щупальца бросились в его сторону, а я посмотрела на некроманта.

Сведенные брови, переплетенные в замок пальцы и сосредоточенное лицо — Даниэль тоже об этом не знал.

Студенты озирались по сторонам, словно в поисках преступника.

Поначалу промелькнула мысль о паразите: перем некроманта мучает мой. Но ответ оказался куда безрассуднее и страннее: красно-черный ужас защищал белый бутон. Я поняла это, когда щупальца кинулись к магистру. За несколько дней мой цветок увеличился в размерах, а по краю лепестков появилась голубая каемка.

— Сколько им? Почему они не изменились? — Почувствовав настроение преподавателя, студенты оживились.

— К сожалению, я не могу однозначно ответить на ваши вопросы. Спросите обо всем у магистра Арнолида. Магические растения — его прерогатива. Нас же интересует нечто иное, — грубым скрежещущим голосом проговорил старик. — Несложно догадаться, что эти отростки опасны. — Он остановил взгляд на перемах. — Но сок, текущий в этом красно-черном стебле, куда ядовитее. Одна-единственная капля способна убить — почти без мук и за несколько минут.

По аудитории разлился ужас. Напряжение витало в воздухе, словно электроразряды. Перем выглядел устрашающе, зазубрины лиан оставляли след даже на металлических прутьях.

Я оцепенела, но разум оставался кристально чистым, не способным прийти к каким-либо мыслям и выводам.

— Надеюсь, Даниэль, вы больше не коснетесь ни одного перема. Иначе добавите старику проблем, — выдал магистр и хихикнул.

Вот же старый интриган! Преподаватель выстраивал свою речь так, чтобы каждая последующая новость производила эффект взорвавшейся бомбы, калибр которых постоянно увеличивался.

Взгляд магистра обратился ко мне. Похоже, наступила моя очередь.

— Достаточно сложно придать перему настолько индивидуальные свойства. И ещё удивительнее, что перед нами сегодня два таких исключения. Верно, госпожа Райалин? — Поначалу все взгляды метнулись к Ивонне. Да, сестра тоже посещала занятие по ядам, в первую встречу я просто не понимала, кто она такая. — Конкордия Райалин.

Мне захотелось исчезнуть, но так бы поступила Конкордия, не я. Пусть нервы завязались в узел, но я старалась это скрыть.

— Именно перем этой молодой особы является противоядием для столь опасного яда, — продолжал магистр. — Вам двоим стоит друг к другу приглядеться. Перемы — отражение духовной силы, и подобное преображение кажется символичным, верно? — Преподаватель выразительно посмотрел на меня и некроманта. — Конкордия, Даниэль, задержитесь, пожалуйста, после занятия.

Эти два растения в симбиозе? Старик прав, необычное совпадение.

Преподаватель с удивительным ему проворством поднял серую ткань с пола и ловким движением матадора накрыл клетку с перемами. Какое-то время кусок материи ещё трепыхался, потревоженные отростки неистовствовали, привлекая к себе внимание и не давая слушать лекцию.

За несколько минут до окончания магистра неожиданно вызвала девушка из администрации госпожи Фаден.

— Лефевр, Райалин, у вас ведь последние занятия? — спросил преподаватель и, не дожидаясь ответа, проскрежетал: — Если я не вернусь до звонка, дождитесь меня.

Откатив поддон с клеткой за сетку и активировав её, магистр ушел.

Аудитория опустела, словно покинутый улей. Оставив вещи на месте, я поднялась и подошла к потрескивающей от магии сетке. Накрытые перемы будто уснули. Они с момента создания имели свою волю.

— Тебя не так легко застать врасплох, Даниэль. Но, похоже, у магистра вышло, — медленно протянула я, услышав тихую поступь мага смерти.

— Старик страдает тягой к театральному искусству. — Парень остановился рядом, спрятав руки в карманы.

Некромант, сощурившись, посмотрел на накрытую тканью клетку. Усмехнулся своим мыслям и за секунду вновь стал серьезным, покачал головой.

«Что у тебя на уме? Как мне относиться к тебе?»

— Думаю, из-за них магистр попросил нас задержаться, — констатировала я, и, похоже, некромант со мной согласился, потому что промолчал.