Пинтип Данн - Забыть завтра

Внезапно он вскочил на ноги и большими шагами подошел к факелу. Пламя окружило его тело светом, словно погрузив в огонь.

― Я никогда не смогу загладить свою вину перед ним.

― Почему нет? Ты был просто ребенком. Не было ничего, что бы ты мог сделать. Конечно, ты можешь увидеть это теперь.

Он повернулся, и его лицо осветилось светом пламени. Я увидела выражение опустошения от сотни бессонных ночей. Многих лет самобичевания.

― Знаешь, что? Я должен был вернуться в город Эдем. Я должен был сделать в точности то, что говорит Майки, что хочет Майки. И даже тогда я все еще буду обязан ему большим, чем смогу возместить за одну жизнь. ― Он прижал пальцы к углам глаз. ― Я рассказал тебе больше, чем когда-либо рассказывал кому-либо. Но я не рассказал тебе всей правды.

Я замерла.

― О чем ты говоришь?

Он сделал глубокий вдох. Воздух поколебал огонь, и пламя выбросило языки в небо.

― В тот день я был на поле для игры в ракетбол с Майки и его друзьями. Они были больше меня, лучше меня. Я не мог избавиться от ощущения, что меня, словно бумажный пакет, выбросило на обочину. Поэтому я заставил мяч высоко взлететь над нашими головами, крутя и дергая его, выписывая восьмерки. Я думал, что остальные будут впечатлены. Вместо этого они попятились от меня и Майки и побежали рассказывать учителям.

Мои мысли понеслись вскачь.

― Ты имеешь в виду, что это ты был тем, кто заставил мяч взлететь?

― Да. Телекинез ― это моя ранняя способность, не Майки. Он просто прикрыл меня. АпИТ пришли арестовать его, а я стоял там и позволил ему взять вину на себя, ― его губы задрожали. ― Ты не видишь? Это моя вина, что он здесь. Из-за меня он потерял все.

Слова покинули меня. Единственное, что осталось ― это знание, исходившее из его глаз, проистекающее из линий его лба и сжатой челюсти.

― Я уверена, что Майки простил тебя, ― сказала я, но слова сдуло, словно упавшие листья ветром.

― Это не имеет значения. Потому что сам я себя не простил. И поэтому я должен вернуться, ― сказал он, его голос был полон решимостью. ― Теперь я это вижу. Не знаю, о чем я думал. Ни в коем случае я не мог бы остаться. Ни в коем случае я не собираюсь разрушать жизнь моего брата еще больше, чем уже сделал.

Я должна бы быть счастлива. Это то, чего я хотела. Это то, что я пыталась убедить его сделать. И все же, мне было в сотню раз хуже, чем до этого.

Берег выглядел, как пустой отрезок грязи и травы, спускающийся к хмурой воде. Я поискала на поверхности воды отражение луны. Меня бы успокоило увидеть две луны-близняшки, круглые и безупречные, из которых одна вершит суд в небе, а другая мерцает под ним.

Но вода была слишком изменчива и разбивала любое отражение на миллион кусочков. Мое сердце болело. Как Логан может оставить меня? Как мы могли принять решение Майки, не поискав другого выхода? Я думала, что между нами что-то особенное. Я думала, то, что есть у нас, не каждый день происходит.

Я нагнулась и подняла плоский камень. Отведя руку назад, я запустила булыжником в реку, пытаясь пустить блинчики по воде. Но поток был слишком силен и поглотил камень.

Тысячи вопросов кружили в воздухе. Я могла сорвать любой из них с неба, но один вырвался вперед, требуя ответа.

Люблю ли я его?

Да, прокричало мое сердце. Я всегда любила его. Всегда.

« Нет», ― ответил мой разум, настроенный удержать эту стену на месте. Я не люблю его. Я не могу. Логан и я только воссоединились. Нам так много нужно узнать друг о друге. Я даже больше не знаю, что означает любовь.

Я думала, что люблю Джессу. С того момента, когда моя сестра повернула ко мне свое сморщенное красное личико, и ее крошечные кулачки застучали по воздуху, я полюбила ее. Ее рука ухватилась за мой палец и сдавила его с необъяснимой силой, и я поклялась, что я никогда не позволю произойти чему-нибудь плохому с ней.

Я была неправа. Я считала, что любовь превосходит все. Но теперь я знала, что в этом мире есть кое-что сильнее, чем любовь. Что-то такое, что может заставить меня решить забрать жизнь моей сестры. Эта сила заставит меня взвесить все ― родимое пятно у нее на талии, похожее на мазок краской, то, как она поочередно откусывает с разных концов сэндвича, ее кошачье хныканье, когда ей снится кошмар ― и выбрать смерть вместо жизни.

Подняв другой камень, я перебросила его из одной руки в другую. Тонкий слой грязи покрыл мои руки, а камень выскользнул у меня из пальцев и упал на землю.

Если я не могу понять что-то настолько простое, как любовь к своей сестре, откуда мне знать, что значит любить парня? А учитывая, что Логан через два дня уйдет, стоит ли пытаться выяснить?

Начался рассвет, и тьма рассеялась. Рассеянное освещение превратилось в настоящий свет. Я вытерла с лица слезы, переоделась и вернулась к реке. Рыбаки сбились в кучу на берегу, крича и подбадривая. Заметив тощее тело Брайдена, я подошла к ним.

― Что происходит?

Брайден повернулся ко мне. К своей бейсбольной кепке были пришиты полоски ткани, чтобы защитить шею от солнца.

― Гонка.

Он указал на реку. Две фигуры скользили сквозь волны, их мощные корпусы вырывались из воды, словно дельфины. Безоблачное голубое небо сияло над нами, а стая птиц низко летала над водой, словно они тоже надеялись посмотреть на пловцов.

― На кону гордость, честь и порция вяленой оленины. Видишь ли, прежде чем сюда прибыл Логан, королем воды был Дон. В первый раз, когда я встретил его, он попросил называть его Посейдон. Поняла? Посей-Дон, ― он закатил глаза. ― Я сказал, что буду называть его «позер» (Прим.: Poseidon ― Посейдон, poser ― позер). Предполагаю, что ему было тошно оттого, что каждый говорит о скорости Логана в воде, поэтому он вызвал нашего друга на состязание. Они проплывут десять раз до крабовых ловушек и обратно, каждый раз таща груз. Побеждает тот, кто финиширует первым.

Я вгляделась в воду. Это голова Логана? Фигуры слишком далеко, так что я не могла быть уверена.

― Кто выигрывает?

― Как ты думаешь? ― усмехнулся он. ― Мой друг Логан. Они совсем не равны. Он обгоняет Дона уже на два круга.

Ну, конечно. Не просто же так он будущий золотой чемпион по плаванию. Я всегда знала, что в воде Логан хорош. Но я не знала, что так хорош. Даже если бы его воспоминание о будущем не доказало его потенциал, показав его в финальном заходе, он бы попал в национальную команду за свои собственные достижения. Он настолько талантлив.

У него впереди блестящее будущее в цивилизации. Его воспоминание говорит об этом, и если мне нужно было любое другое доказательство, оно прямо передо мной. У него будут престиж и влияние. Он будет звездой с соответствующим образом жизни.

Мои колени словно превратились в жир, который Анжела использует в светильниках. Вот почему Майки хочет, чтобы он вернулся. Не только потому что он необходим Хармони, но также из-за будущего, которого он лишится, если останется здесь.