Валерия Чернованова - Похищенная, или Красавица для Чудовища [СИ]

Слабый кивок и глаза в пол.

— Это точно не лугару, они не запечатывают чарами рот. Но тогда кто? — Только спросив, он уже знал ответ на свой вопрос. — Мари Лафо, — прошептал молодой мужчина и скривился. — Зачем ты к ней обратилась? Чего тебе не хватало в жизни? Как ты могла довериться этой ведьме?! Разве не понимала, что будут последствия?! У тебя было всё: дом, семья, красота, толпы поклонников…

Мишель прижала руки к лицу, силясь подавить испуганный крик и понимая, как близок он к разгадке, а она ничего не может поделать, чтобы заставить его прервать свои размышления. Раньше она мечтала, чтобы Донеганы узнали правду, а теперь готова была отдать всё, лишь бы тайное оставалось тайным.

Лишь бы Кейран не узнал о совершённой опрометчиво постыдной ошибке.

Вот только он всё понял и без её ответов. Усмехнулся и добавил с горечью:

— Вот почему он так внезапно на тебе помешался, вёл себя так странно… У тебя действительно было всё, Мишель. Всё, кроме моего брата.

Мишель стояла, опустив взгляд. Не зная, что сказать, не в силах подобрать слова. Оправдываться? Но её губы по-прежнему запечатаны магией, и все объяснения будут походить на коровье мычание. Заплакать? Мужчин порой так просто разжалобить. Вот только сейчас ей не хотелось притворяться, а слёзы, что стояли в глазах, были совершенно искренними.

— Я ничего к нему не испытываю, — проговорила она еле слышно, заставив себя посмотреть на Кейрана, лицо которого сейчас было серым и как будто окаменевшим.

Ещё секунду назад она собиралась каяться, просить прощения, но последние слова Кейрана подействовали на неё, как удар хлыстом по оголённой спине.

— Сказал тот, в постели которого побывали все нью-фэйтонские шлюхи. И не только! — Мишель понимала, лучше бы ей остановиться прямо сейчас, но вместо этого она с ещё большей яростью продолжила выплёскивать свои эмоции: — Можно подумать, ты, Кейран Донеган, не совершал ошибок! В скольких дуэлях принял участие? Сколько жизней покалечил? И это я не о рабах. Я о бедолагах, пытавшихся защитить честь своих сестёр и дочерей. Бедолагах, с которыми ты стрелялся и которые теперь, благодаря тебе, гниют в могилах. Просто потому, что ты не в силах пропустить ни одной юбки!

— Ну я хотя бы не бегаю по колдуньям и не краду жениха у собственной сестры, — заметил с мрачной усмешкой Донеган.

— Вместо этого ты крадёшь невесту у собственного брата, — прошипела Мишель.

— А ты и рада, великая интриганка.

Почувствовав, как злость отступает, девушка покачала головой:

— Всё, что было с тобой…

— Всё, что было со мной — очередной каприз избалованной девчонки, — резко перебил её Донеган. В голове продолжало шуметь. Он даже не заметил, как схватил девушку за плечи, как впился в них яростно, возможно, причиняя ей боль, и процедил в побелевшее не то от обиды, не то от страха лицо: — Нет нужды напоминать мне, что я чудовище. Я живу с осознанием этого уже долгое время. Но каким бы ни был я монстром, я никогда! Никогда не обманывал тех, кого любил!

Оттолкнув от себя девушку, он вышел из шалаша. Несколько секунд замешательства — попытка осознать, что это: пустые слова или неожиданное признание, и Мишель бросилась следом за мужчиной.

— И что теперь? Вот так просто возьмёшь и сбежишь?!

— Лугару отвезут тебя в Лафлёр, — сказал Донеган, не оборачиваясь. — А дальше… желаю вам с Галеном счастья. Хоть, наверное, мне следовало бы посочувствовать брату. — С этими словами Кейран забрался в седло.

Мальчишка-лугару, удерживавший лошадь, отпустил поводья, и животное, подстёгиваемое плетью и яростным криком хозяина, сорвалось с места.

Мишель сорваться с места не позволила Аяша. Удержала девушку за руку, и та, отчаянно дёрнувшись, сдалась. Осталась стоять, вглядываясь в поглотившую Донегана лесную чащу. Сжимая кулаки и больше не сдерживая слёзы.

Беззвучно плакала, пока не услышала тихий голос пожилой женщины:

— Пойдём, красавица, тебе пора возвращаться. А от него этой ночью лучше держись подальше.

Кейран совершил невозможное — домчался до Нью-Фэйтона всего за пару часов. Молодой человек с яростью хлестал ни в чём не повинное животное и с такой силой сжимал повод, что тот лишь чудом не рассыпался пылью у него в ладони.

В точно такую же пыль он мечтал превратить Мари Лафо. Разыскать нью-фэйтонскую ведьму как можно скорее и свернуть её длинную шею. С каким удовольствием он бы вонзился в неё клыками, терзал, рвал протравленную чарами плоть. Упивался бы её страданиями.

Уничтожил бы Мари Лафо.

Кейран чувствовал, как его затапливает ненависть к Королеве. Как сознание мутится от злости и гнева. На беспутную девчонку, что так долго с ним играла. Что, если она и его тоже околдовала? Что, если чарами лишила его покоя и сна ради своей забавы!

Капризная избалованная аристократка. Вот какой была Мишель Беланже.

Девушки из его снов не существовало.

Промчавшись по центральной улице города, Донеган резко натянул поводья и, оставив лошадь у дороги, бросился к особняку колдуньи.

«Мишель нужен был Гален», — словно охотничьим ножом, раз за разом сердце пронзала боль. Ради него она не побоялась обратиться к самой опасной колдунье графства. За него же согласилась выйти замуж. Не потому, что пожалела Катрину, Аэлин, рабов. Его, Кейрана, в конце концов.

Всё оказалась намного банальней: ей просто нужен был Гален.

Молодой человек тяжело ударил в дверь. Раз, другой, третий. Он бил в неё кулаком, до крови сдирая кожу на костяшках, и при этом не ощущал боли. Одну лишь глухую ярость.

И зверя, что пробуждался в нём и с каждым часом становился всё сильнее. Требовал крови и новых жертв.

В доме Мари Лафо было так тихо, как может быть только на кладбище, и у Донегана даже возникло ощущение, что он пытается пробраться в склеп, а не в один из самых старинных и некогда роскошных особняков Нью-Фэйтона.

— Тварь! — в сердцах выругался молодой человек, ударяя по двери ногой.

Сбежав по ступеням крыльца, обошёл дом, но и на заднем дворе стояла такая же мертвенная тишина.

— Сука, — процедил, сплюнув.

И Мари Лафо очень повезёт, если это произойдёт до ночи.

Вскочив на лошадь, он повернул в обратную сторону, но не успел проехать и пары кварталов, как его нагнали отец с братом.

— Где Мишель?! — преградив ему дорогу, набросился на него Гален.

— Не бойся за свою невесту, она уже едет домой.

Гален спешился, чуть ли не силой стащил брата с лошади и прорычал, хватая его за ворот:

— Увёз! С помолвки! Какая же ты сволочь!!!

На этот раз Кейран позволил себя ударить. Не стал защищаться и уж тем более не собирался давать сдачи. Тёмные зрачки Галена стремительно сужались, человеческий облик стирался, обнажая личину зверя.