Kapkan - Запах Вереска [СИ]

Ивон глядел на мужчину перед собой и с каждой минутой не верил собственным глазам. Он бы не узнал его, если бы не блеск золотых глаз. И неудивительно. Ведь Мечник до этой минуты еще никогда не видел черного альфу в человеческом облике.

Высокий и широкоплечий. Грубая простая одежда еще больше подчеркивала крепкое и натренированное тело. Черная грива волос доходила до шеи. Его губы были сжаты в тонкую полоску. На острых скулах от еле сдерживаемого гнева желваки задвигались. Он был красив. Настолько, что невозможно было оторвать взгляд. Как опасный зверь и как человек. Прямой нос, чуть грубые черты лица и крепкий подбородок. Его взгляд пронизывал насквозь и с каждой минутой еще больше темнел.

— Да, а ты тварь живучая. А я-то думал, уже подох где-нибудь в грязи.

— Видимо, мало я тебе накостылял, — зарычал взбешенный оборотень и рывком поднялся на ноги, — ничего, это поправимо.

— И кто будет поправлять? — моментально встав в боевую стойку, усмехнулся Ивон, — ты, шавка блохастая?

Если бы не вовремя вмешавшийся Балин, они бы набросились друг на друга, плюнув на все. Но стоило напомнить о клятве, как оба, злобно сверля друг друга, отступили…

Всего лишь два дня. Надо потерпеть два дня и не сорваться, и все это время белокурое чудовище будет маячить перед глазами. А все почему? Да, потому что он кретин безмозглый и, соглашаясь остаться погостить, совсем не думал о последствиях. И совсем не обязательно признаваться, что где-то глубоко в душе он желал этого.

Вино горчит на языке. Оно теплом разливается по венам и туманит разум. Праздник набирает обороты, и люди уже навеселе. Музыка звучит все громче, и танцы становятся все жарче. Веселье дурманит всех вокруг и не оставляет равнодушным никого. Он тоже одурманен. Как же иначе объяснить то, что он делает? Зачем он смотрит? Зачем ловит каждое движение? Это игра на острие ножа.

На протяжении всего вечера напряжение не покидает Ивона. Он незаметно наблюдает за своим врагом. Это нездоровая привычка. Мечник знает, но он слишком привык держать альфу в поле своего зрения. Но сегодня ему мешают. Деревенским девушкам он слишком сильно приглянулся. Они мило краснеют и бросают на него кокетливые взгляды. Вампир улыбается им и думает, что своим возрастом годится им в прадеды. Однако это не мешает самой смелой из них подойти и пригласить его на танец. А что? Сегодня он может позволить себе расслабиться. Так что, через несколько минут он уже кружится у костра со своей молоденькой партнершей. Совершенно не видя взгляд своего врага. Тот смотрит неотрывно, и все отчетливей слышен скрежет его зубов.

Огонь сотнями искр играет в серебристо-белых волосах. На чувственных губах широкая улыбка. Лихорадочный блеск глаз с лихвой выдает веселье вампира. И даже в этих простых темно-синих штанах и расстегнутой до груди рубахе он прекрасен. Лицо, покрытое румянцем, сейчас совершенно не напоминает ту холодную маску, которую привык видеть Кайрен. Он смотрит и понимает, что еще на один шаг приблизился к Бездне…

Праздник урожая длится четыре дня, но Ивон не может остаться на столько. О чем он и говорит Балину на следующее утро. Тот понимающе кивает и выходит из наглухо зашторенной темной комнаты, чтобы заняться очередными насущными делами. Больше всего сейчас Ивон хочет оказаться рядом с сестрой. Он чувствует, что с ней все хорошо, но он скучает. Диана его ищет, вампир готов поспорить на что угодно, что очень скоро она будет здесь.

Ивон ненавидит день. Он тянется долго и всегда во тьме. Такова судьба всех хладных. Жить вдали от солнца, никогда не видя рассветы и закаты. Но так хочется хоть одним глазком увидеть мир под дневным светом. Ведь для этого хватит и узенькой щели между плотных тканей, которые закрывают окно его спальни. Интерес подогревают детский визг и смех. Не удержавшись, вампир лишь на миллиметр отодвигает ткань и в следующую минуту замирает.

Это Кайрен играет с целой оравой детей у реки. Он мокрый с ног до головы, волосы взъерошены, но в желтых глазах пляшут демоны. Он смеется и, в шутку рыча, пытается поймать негодников, посмевших «топить его». Его смех обволакивает, а лицо просто преображается. Сейчас альфа просто наслаждается.

На него смотрят. Кай отчетливо чувствует на себе этот взгляд. Альфа знает, чей он. Ведь с ним он встречался слишком часто. Оборотень резко поднимает голову и в упор смотрит на глухо зашторенные окна высокого дома. Ему даже на мгновение кажется, что еще минута, и удастся даже разглядеть напряженную фигуру мечника…

Они не разговаривают и вообще делают вид, что не видят друг друга. Так проще и надежней. Потому что каждое слово острее штыков. А им и нужен повод, чтобы перегрызть друг другу глотки. Вскоре им, наконец, удастся это сделать. Сегодня их последний вечер в Лунаре, и значит, что завтра война между ними начнется по новой.

Этой ночью люди не покидают их ни на шаг. Ведь когда еще удастся увидеться снова? Сладкая медовуха течет рекой. Столы ломятся от изобилия, и костры становятся все ярче. Люди празднуют на славу. Они настолько веселы, что не сразу реагируют на истошный женский крик. А через минуту перед толпой появляется взъерошенный и бледный до синевы Балин.

— Там… Малора… Кажется, рожает…

Маркус на взводе. Они ищут брата целый день, но не могут найти и следа. Одно радует, что в пропасти не находят его тело. Так что до истерики еще далеко. Ни в соседних деревнях, ни в самой Заране нет никаких новостей. Шпионы передают, что вампиры тоже ищут их, а точнее — своего командира. Это еще повезло, что весть о том, что произошло, еще не дошла до Валентина. Между тем оборотень не находит себе места. Кровь говорит, что старший жив. Раз сто помянув взрывного братца, Маркус решает довериться инстинктам. Те еще никогда его не подводили. Не подвели и сейчас. К закату второго дня стая выходит к небольшой деревне, лежащей на нижних берегах реки. Только оборотень не учел одного — не только его может привести сюда кровная связь. Однако он это понимает, когда встречает на берегу самую красивую женщину в мире. Но стоит им взглянуть друг другу в глаза, как у обоих вырывается глухое рычание из груди.

— Какого черта приперся, щенок?! — шипит Диана, и глаза ее наливаются красным.

— Тебя забыл спросить, клыкастая блядь, — скалится Маркус и готовится к атаке…

В самой же деревне трезвая половина стоит на ушах. Малоре плохо, и женщины уже не справляются. Есть вероятность того, что либо она, либо ребенок не выживут. Услышавший это Балин сейчас немногим отличается от трупа. И пока нервного папашу откачивают в стороне, дело, а точнее, роды берут в свои руки вампир и оборотень.

Женщину с узкой постели переносят на большой дубовый стол. Она кричит и стонет от боли. Длинные волосы мокрые от пота, губы искусаны в кровь, а в глазах — страх. Ивон подворачивает рукава до самих локтей и, омочив водой кусок ткани, бережно вытирает пот с ее лба.