Kapkan - Запах Вереска [СИ]

Он задыхается от всего этого. Стискивает зубы и рычит, словно дикий зверь, потому что его волю подавляют и играют с его телом. А сил все меньше, и вскоре он перестает дергать свои деревянные оковы. Вместо этого оборотень, как пьяный, невидяще смотрит в потолок, пока жадно вылизывают и мнут бедра. Он извивается на сбитых простынях, сорвав дыхание и облизывая искусанные в кровь губы. Над ним нависает все еще безликая тень, которая шепчет ему голосом Алана и пахнет так же сладко, как и он. У тени его руки и та же буря эмоций, что травит Кайрену кровь словно наркотик. Он чувствует собственный вкус на губах, которые снова сминают его рот и жадно вылизывают изнутри. И тяжесть тела так реальна. Он даже чувствует возбужденный член, который трется о его промежность. Еще минута, и у него окончательно поедет крыша. Она уже едет, потому что он подается навстречу рваным толчкам. Обвивая крепкие бедра ногами, и прижимая ближе. Он растворяется в чужом дыхании, которое настолько близко, что он жадно пьет его, еле касаясь распахнутых губ напротив. В них столько огня, столько желания и голода, что кровь буквально кипит от этого безумного коктейля. Они трутся друг о друга, словно животные, и рычат точно так же. Наслаждения так много, оно так сильно, что разрядами тока проходит по телу и, словно сумасшедшее, тащит за собой. Оно скручивается внутри и, превращаясь в натянутую до предела струну, оглушительно рвется. Ослепляя белизной и напрочь взрывая мозг. Под его веками вспыхивают цветные круги, и сердце все еще безумно быстро бьется в груди.

Его тело покрыто капельками пота и все еще вздрагивает от оглушительного оргазма. Разум все еще затуманен, когда над ухом раздается смешок, и когти царапают бока. Влажные губы касаются рта, и язык проникает глубже. Обведя кромку зубов и вылизывая его собственный. Они самозабвенно целуются и не обращают внимания на дикий шторм за окном и шатающийся потолок. Альфа сейчас в таком тормозном состоянии, что не успевает среагировать, когда дверь с грохотом распахивается и в комнату врывается взбешенный до предела Крист. В одних лишь пижамных штанах и с дробовиком в руках.

— Убери от него грабли! — рявкает злой мужчина.

Тень резко поднимается во весь рост и скалит кровавую пасть. Только Готфрид уже готов. Секунда, и слышится грохот выстрела. Тень ревет и, свернувшись, растворяется во тьме комнаты. Деревянные оковы со скрипом сползают с рук дрожащего и пьяно покачивающегося на локтях оборотня. Альфа оглушено мотает головой, пытаясь собрать в кучку разбегающиеся мысли, но это все еще не получается. Крист напряженным взглядом обводит комнату и останавливается на обнаженном Кайрене. У того дико блестят глаза и волосы стоят дыбом. Он весь покрыт кровоточащими царапинами и багровыми укусами, а в воздухе стоит тяжелый запах секса.

— Что, черт возьми, это было? — еле волоча языком, хрипло произносит Кайрен.

— Я слишком стар для всего этого дерьма, — раздраженно перезарядив оружие, бормочет Готфрид и направляется к двери, — и мне нужен твой погреб, парень…

Маркус даже не пытается ничего сказать. По опыту знает, что все доводы отскочат от упрямой головы брата. К затылку которого он сейчас прикладывает мешочек со льдом. А вот Кристофер молчать не собирается. Он орет в трубку на Роберта и благим матом вспоминает всю их семейку. Диана только морщится на особо ярких оборотах и закатывает глаза. Она помешивает в кружке очередной отвар от Эбота и молча сует Кайрену.

Весь замок уже час, как стоит на ушах. Слуги молча прибирают последствия кое-чьей бурной магической деятельности. Молодежь только что отправилась досыпать. Они первыми почувствовали, как лихорадит замок и подняли тревогу, толком не зная, что происходит. Вследствие чего все они сейчас были в маленькой гостиной.

Кайрен благодарно кивнул вампирше и, отхлебнув из кружки и поморщившись, прикрыл глаза. Тело все еще было слишком расслабленным, а голова — тяжелой, словно свинец. Затылок простреливало адской болью каждый раз, когда он пытался пошевелиться. В жизни не пьянеющий оборотень сейчас вовсю вкушал все прелести похмельного состояния. И так было хреново, а Крист даже и не думал затыкаться. Человек был взбешен до того, что впервые не мог сдержать собственные щиты. Его эмоции, словно раскаленные прутья, ввинчивались в мозг и обжигали до боли.

— Сядь ты уже, — раздраженно произнес Кай и даже не открыл глаз, — у меня мозги скоро вскипят из-за тебя. Держи себя в руках, в конце концов, ничего ТАКОГО не произошло.

На последних словах Крист даже замер. Он прищурил холодные глаза и убийственно спокойно произнес:

— Тебя оглушили, почти изнасиловали и устроили шоу «невъебенные радости матушки природы». После всего этого ты мне говоришь, что ничего ТАКОГО не произошло?!

— Какое, к черту, шоу? Что со стаей? — вскинулся оборотень, на что получил красное лицо явно озверевшего Готфрида.

— А начало ты благополучно пропустил, — не хуже змеи, прошипел мужчина.

— Сделал фрагментацию информации, дорогуша, — язвительно процедил Кай, — и с чего ты вообще взял, что меня насиловали?!

— О, так значит, это были ролевые игры, и ты ничего не имеешь против мозгового прессинга, после которого вместо твоих чертовых извилин могла остаться серая каша!

— Да, блядь! А еще я тащусь от связываний и вибратора в заднице! — гаркнул взбешенный Кайрен, и предметы подпрыгнули на своих местах.

Воцарившееся после этого молчание разорвал побитый голос прикрывшего глаза рукой Маркуса. Которого пыталась успокоить булькающая от еле сдерживаемого смеха Диана.

— Это не то, что я хотел бы знать о своем старшем брате, — пробормотал Марк.

— И, когда мы, наконец, узнали о моих экзотических предпочтениях, — все еще зло продолжил Кай, — ты, наконец, скажешь, что там произошло со стаей?!

— Да живы все, — отмахнулся остывший Крист и налил себе виски, — замок замяло до второго этажа. Волчий Двор сейчас пытаются привести в порядок после ледяного урагана, а твой чертов лес цветет и пахнет, словно у нас тут гребаная весна. Остальное еще не видели. Старик Джер гово…

Крист так и застыл, не закончив, когда по стенам снова заплясали тени и побежали первые серебристые искры. В комнате на мгновение стало настолько тихо, что не было слышно даже дыхания. Напряженные до предела, они медленно привстали со своих мест, когда высокое старинное зеркало начало покрываться мелкими трещинками и, дрогнув, провалилось вовнутрь себя. А уже через минуту в нем отражался край неровного каменного пола, который резко уходил во тьму.

— Кристииии, — протянул знакомый раздраженный голос, — я тебе эту пулю еще припомню, козел старый!

Он медленно вышел из тьмы, на ходу вытирая кровь с заживающей за секунды раны на скуле. На пробу пошевелив челюстью, Дагура замер прямо перед ними. Гневно сверкая голубыми глазами на строившего морду кирпичом Криста. Готфрид был невозмутим и даже бровью не повел на слова проклятого Небесного. А тот уже не смотрел на него, он перевел взгляд на Кайрена и теперь не отпускал его.