Купава Огинская - Морра [litres]

– Когда я обещал тебе оторвать уши?

Только услышав голос, я осознала то, что все поняли еще несколько секунд назад, когда за укрепленным стеклом показалась фигура хозяина. В нашей теплой компании появился лишний.

– Илис… а ты здесь откуда?

Напряженный Кадай сидел не шевелясь, и, не моргая, смотрел на Илиса. Я сразу поняла, что он собирается сделать, стоит хозяину приблизиться.

– Зачаруешь его, я тебе глаза выцарапаю! – зарычала я на аспида, разрываясь между необходимостью следить за приближением хозяина и действиями Кадая. Рискуя заработать косоглазие, я совершенно не представляла, что делать в сложившейся ситуации. На ум приходило только расплакаться, но едва ли это могло помочь.

– Ная прибежала напуганная, сказала, что ты из комнаты пропала, и никто не знает куда. – Илис разговаривал вроде как со мной, но смотрел на аспида. – К счастью, моя следилка все еще на тебе.

Сдержать мученический стон не удалось. Фанат следилок, весь в отца.

– Я, пожалуй, не буду спрашивать, что здесь делает барон. – Хозяин был совершенно спокоен. Настолько спокоен, что неспокойно становилось мне. – Я хочу знать, кто он.

– Ну так… ба-барон, – промямлила я, ища поддержки, но прекрасно понимая, что помощи ждать неоткуда.

Генерал и Рик в этом деле не помощники, а Кадаю самому помощь нужна. Вон как смотрит. Еще чуть-чуть, и точно глупость сделает.

– Это я помню, – кивнул Илис. – И к вопросу о том, как он стал бароном, мы еще вернемся. Меня интересует, что он за нечисть?

Было такое ощущение, что сердце просто остановилось на секундочку. Взяло перерыв, неспособное справиться с такими нагрузками.

– Что?

– Морра, я похож на дурака?

Мне очень хотелось сказать, что вот такой вот хмурый, он очень похож на своего отца, но вряд ли такой ответ ему понравится.

– Человеческое тело ты в прямом смысле получила на моих глазах, но Ная утверждала, что вы с этим бароном очень хорошие друзья. И тут возникает вопрос: где ты могла познакомиться и даже сдружиться с человеком, который впервые в город приехал в начале этого года?

Кадай хмыкнул и несколько расслабился.

– Кто он? Хищная нечисть? Или еще одна высшая рагра? Быть может, тарса?

– Мальчик, – хрипло спросил Кадай, с каким-то странным выражением лица глядя на Илиса, – а не скажешь, как зовут нового лорда Тэлавира?

И вот тут хозяин растерялся. Посмотрел на меня, потом снова на аспида и не смог ответить на вопрос.

– Вот тебе урок на будущее, пушистая, хотя вряд ли у тебя получится ему последовать, – усмехнулся Кадай. – Даже если есть хотя бы незначительная вероятность, что тебя могут найти те, кто не должен, не позволяй никому запомнить твое имя.

– А почему его просто не сменить? – нервно огрызнулась я, чувствуя себя странно. Словно меня подвесили над пропастью на тонкой веревочке, которая перетирается при каждой попытке пошевелиться. Возможности спастись нет, но и дернуться, чтобы веревка лопнула, прекращая все эти безнадежные мучения, нет никаких сил.

– А зачем? Это мое имя. Я с ним родился, можно сказать. Как человек – так точно. И то, что по глупости назвал его какому-то кадету, – считавшему себя моим хозяином, ничего не меняет.

Я была с ним не согласна, но ситуация к спорам не располагала.

– Морра, сделай так, чтобы он никому ничего не рассказал, иначе я сам все исправлю, – на меня сверкнули разгорающимися в глубине зрачков красным огоньком. – Зачарую так, что он имени своего не вспомнит.

Я не успела даже пискнуть, не говоря уже о том, чтобы полноценно возмутиться, как легкая волна пришлась по телу Кадая, а в следующее мгновение по песку, уворачиваясь от атак Илиса, полз большой черный аспид. Ловчая сеть почти накрыла его, но гибкое тело успело, извернувшись, броситься в сторону. Проскочив мимо Илиса, Кадай вывалился в коридор, хозяин бросился в погоню, а мы остались ждать.

– Знаешь, Морра, пойду я, пожалуй, в свой вольер, – засобирался Рик, когда звук шагов хозяина затих в глубине коридора.

– Сбегаешь? – обиделась я, страшно ему завидуя.

Коту, в отличие от меня, серьезный разговор с Илисом не грозил, а мне даже сбежать некуда. Хозяин везде меня найдет.

– Ты у нас теперь девушка, тебя он не обидит, Рован – его подчиненная нечисть, а я могу оказаться крайним. – Рик забавно сморщился, прижимая уши. – А оно мне надо, крайним быть?

– Понимаю, – вынуждена была признаться я, – не осуждаю.

Когда запыхавшийся, злой и упустивший жертву Илис вернулся в виварий, Рик уже был успешно заперт в своем вольере, а я сидела рядом с генералом в грязных носках, жалея, что не додумалась обуться. Почему-то казалось, что для поездки на аспиде обувь не обязательна.

Я чувствовала себя вымотанной, но Илис, вместо того чтобы проникнуться состраданием, безжалостно требовал правды.

– Выбирай, Морра: или ты все рассказываешь мне, или мы идем к отцу, и ты все рассказываешь ему! – Растирая ладони, он все пытался перевести дыхание. – И я очень жалею, что нельзя рассказать еще и Керсту, ему было бы полезно об этом узнать.

– Никто не должен ничего узнать! – испугалась я, и мой искренний страх чуть смутил Илиса.

Приближаться ко мне он сразу не спешил, предпочитая топтаться у входа, периодически оглядывая коридор, но после этого напуганного требования подошел. Присел на колени передо мной и, заглядывая в глаза, спросил:

– Он тебе угрожал?

Почему-то после этого вопроса вспомнилось, как я с железкой наперевес гоняла аспида по пустым улицам, обещая сделать из него суп. Тут еще непонятно, кто кому угрожал.

– Илис, я тебе все расскажу, ты только по-обещай, что никто, кроме тебя, об этом не узнает.

Хозяин не хотел обещать, он был зол и не собирался идти на такие уступки, а я была беспринципной рагрой без стыда и совести, сбитой с толку и уставшей, и, вместо того чтобы пытаться его уговорить, собралась плакать.

Против этого Илис оказался совершенно бессилен.

– Я обещаю, – быстро сказал он. – Обещаю, что не стану ничего рассказывать отцу, если аспид не опасен. Только не плачь.

Вытерев щеки, по которым успело сбежать несколько слезинок, я удобнее оперлась на бок генерала, готовясь рассказать Илису правду.

К моменту, как хозяин знал все, что знала я, включая недавнюю встречу с крачиттом, часы, висящие в коридоре над дверью, показывали одиннадцать часов ночи, я охрипла и хотела пить, а Илис, задумчивый и очень мрачный, сидел рядом, сжимая мою руку.

– Предположим, про Кадая я не расскажу, хотя не буду скрывать, очень хотелось бы, но про крачитта отец должен знать.

– Не надо.

– Он тебе угрожал.

– И Кадай обещал за это мне его голову.

Илис поджал губы, сдерживая рвущееся наружу раздражение.

– Если вас интересует мое мнение, – подал голос генерал, мирно лежавший все время, пока я рассказывала, – то директору лучше не знать о появившейся в городе высшей нечисти.