Ирина Котова - Королевская кровь. Книга 9

— Феби (старика) эфенби (юноша) несет, — кричали дети радостно и бежали рядом. Потом Вей Ши видел, что они стали играть в него — кто, мол, больше друзей унесет и дальше с ними на спине уйдет.

Вей Ши приходил под палящим полуденным солнцем, спускался в домик старика, помогал одеваться и нес в храм. Там Амфат в ожидании обеда сидел на лавке, выстругивал из деревяшек какие-то дудочки и свистульки и оживленно болтал со всеми — с такими же стариками, как он, с прихожанами, монахами, послушниками. А потом, после обеда, Вей относил изрядно потяжелевшего деда обратно. И до вечера то бегал по его заданиям, то таскал на спине по друзьям, кальянным, стоянкам кочевников — везде у Амфата были друзья и везде его принимали с почтением, вели разговоры, вспоминая былые дни и приключения в те времена, когда Пески еще были опасной пустыней, полной хищников и жестоких духов-песчаников. Вей обычно сидел в стороне, погруженный в свои мысли, но волей-неволей прислушивался и сам не замечал, как его захватывал тонкий голос рассказчика — и вот он уже сам брел по барханам, отгоняя трещоткой гремучих змей, или искал воду, или обманывал глупых духов. Правда в байках стариков перемешивалась с волшебным вымыслом, но как увлекательно было их слушать.

— Может, я буду вам сюда обед приносить, феби? — поинтересовался Вей Ши через несколько дней мрачно. — Вам, наверное, тяжело по такой жаре.

Старик, разлегшийся на кровати в своем доме закряхтел и метнул на Вея острый взгляд хитрых глаз.

— Так я ж помолиться хожу, эфенби, — запричитал он, — богов о здоровье попросить. Кто обо мне, старике, кроме них, позаботится? Налей-ка мне, кстати, воды, горло пересохло, сил нет.

— Помолиться. И с людьми поговорить, — пробурчал Вей Ши, наливая из кувшина воду в большую чистую чашку. Вообще в домике старого пройдохи было слишком чисто для того, у кого были отняты ноги.

Но тут Амфат попытался присесть, забарахтался в постели, и Вей, устыдившись своих мыслей, поднял его, усадил аккуратно.

— Конечно, поговорить, — сказал старик, напившись. — Вот полежи в одиночестве, внучок, и с таким невежливым юношей, как ты, за радость будет поговорить.

Вей Ши молча принял у него кружку, повернулся спиной, присел, и старик вцепился в его плечи как клещами. Императорский внук снова потрусил к храму, чувствуя, как привычное раздражение в душе капля за каплей сменяется усталым равнодушием, щедро замешанным на обиде. Он понимал, что Мастер что-то хочет показать ему. Но не понимал, что.

В храме было прохладно и малолюдно, и императорский внук опустил старика на скамью — тот сразу капризно потребовал воды, умыться после жары и попить, и Вей, сам пропыленный и умирающий от жажды, поднес ему воды, полил на руки, и только потом отошел подальше и принялся умываться сам. С кухни доносились запахи овощной похлебки и стук посуды, и Вей, чтобы не думать о еде, набрал полный черпак воды и начал пить.

Краем глаза он увидел что-то пестрое, мелькнувшее в воротах двора, а следом донесся и звонкий голос гостьи Мастера — она здоровалась с послушниками и стариками, рассевшимися на лавочках. Вей шагнул в тень колонны, услышав от девчонки и свое имя, На ее вопрос откликнулся дед Амфат, что-то долго рассказывая скрипучим голосом, и, кажется, расхваливая "эфенби" на все лады, а потом громко воскликнул:

— Так вот, внучка, посмотри, не он там, у родника? Глаза слабые стали, ничего не вижу…

— Он, — подтвердила девчонка, направляясь к Вею. — Спасибо, дедушка.

Вей Ши со вздохом ополоснул черпак в чаше родника и повесил его на стену, из которой и била струя воды. У него опять начинала болеть голова, и он ушел бы, если бы старики, рассевшиеся по скамейкам как седые голуби, не смотрели в его сторону с жадным любопытством и не обсуждали бы что-то — наверняка его — между собой.

— Привет, — робко сказала девчонка, остановившись в нескольких шагах. У ворот храма замерли охранники.

— Зачем пришла? — сухо бросил Вей Ши, глядя в сторону.

Она тут же вспыхнула.

— Не к тебе, не волнуйся. Нужно больно. Я ищу свои вещи. И альбом. Я оставила их здесь… тогда, — она обиженно фыркнула. — Ты не видел, не знаешь, где они могут быть?

Вей хотел ответить "Они у меня". Но почему-то буркнул:

— Не знаю.

Зачем? Ей достаточно спросить у любого другого монаха или послушника про альбом, и все укажут на Вея.

— Жаль, — расстроилась юная художница. Сильно расстроилась, закусила губу, опустила глаза. — Жааалко… Но что делать. Сама виновата. Нельзя оставлять…

Она бубнила себе под нос, раскачивалась и терла ладонью глаза. Голова у наследника императора разболелась еще больше.

— Ну ладно, ладно, — пробормотала девчонка. — Вей Ши?

— Чего? — откликнулся он, уже желая, чтобы все вокруг провалились сквозь землю — и что-то щебечущий тонким голосом старик, и надоедливая девчонка, и храм этот вместе с картошкой.

— Ты только не кричи, как прошлый раз, — она порылась в сумке и достала оттуда маленькую баночку. — Я тебе принесла мазь для спины. Мне травница сделала. Она ваша, из Йеллоувиня. Возьмешь?

Он протянул руку — только чтобы отделаться, — коснулся ее ладони. И тут девчонка, дернувшись и чуть не выронив баночку, на чистейшем напевном йеллоувиньском произнесла трехстрочное стихотворение — илью. Из тех, что не могла знать.

— Что ты сказала? — ошарашенно переспросил Вей Ши.

Девчонка недоуменно посмотрела на него.

— Я спросила, возьмешь ли ты мазь, — словно больному, повторила она медленно.

— Нет, — раздраженно сказал Вей. — После этого. Ты сказала "Старый тигр, белые кости, слава тебе в смерти и посмертии…", — повторил он на рудложском строки из старого предсказания, хранящегося в доме Ши уже пятьдесят лет.

— Да ты что, — засмеялась Каролина. — Я понятия не имею, как это произнести. Зато могу теперь выговорить "У тебя красивая прическа". Хочешь?

Послушник скрипнул зубами и призвал себя к терпению. Нелепый какой-то розыгрыш.

— Ты точно сказала… — снова начал он, но тут девчонка помахала кому-то за его спиной.

— Смотри, — воскликнула она радостно. — Твой дедушка тебя подзывает.

Вей Ши оглянулся. Дед Амфат уже подпрыгивал на скамье, указывая на храмовую кормильню — там накрывали на стол.

— Тебе пора, да? — затараторила девчонка. — Иди. А ты поспрашиваешь про мой альбом? Поспрашивай, а? — она умоляюще сложила руки. — Там много важного. Я завтра еще приду. Или послезавтра.

— Внучок. Помоги дедушке, — донесся от скамьи вполне себе молодцеватый голос деда Амфата. Девчонка еще что-то говорила, дед требовательно покрикивал, шумели направляющиеся в кормильню страждущие, и Вей едва удержался, чтобы не схватиться за голову. Он наклонился, плеснул себе в лицо еще ледяной воды и, не слушая больше девчонку, пошагал к старику.