Людмила Цымбал - Провидица [СИ]

Мы шли и молчали, думая каждый о своем. Ориен, как курица — наседка, хлопотал около меня. То из моего ведра мешочки со специями уберет, то свечи норовит вытащит. А я отмахиваюсь и гордо несу свою ношу. Отдав ему испачканный в крови платок, я шла дальше. Видя, что разговора у них со мной не получиться, он отстал.

А, впрочем, хорошие они. Грем правда тоже ни слова не говорит. Хмурится чему — то своему. Я этого понять никак не могу. Впереди послышалось конское ржание и скрип колес. На этот раз, уже ехала обычная повозка. Возница помахивал своим кнутом в воздухе, рассекая его, тем самым подгоняя чахлую лошадку. Та с испугу начинала ускорять шаг, но потом уставала и опять плелась, как и прежде.

На телеге ехали еще двое мужчин. Они поравнялись с нами, заставляя остановиться лошадь. Ей и так тяжко приходилось везти такую тяжесть, а тут остановка. Ее впалые бока наводили на ужас. Толи ее совсем не кормят, то ли она совсем стара. Зачем же животину так мучить?

— Здорово будете путники, — поздоровался тощий мужичек, который и подгонял лошадь. Его соломенная шляпа, местами уже порядком потрепанная, сползла на глаза. Тот поправил ее и стал рассматривать меня как куклу в витрине магазина, — Куда путь держите?

— С чего это вдруг мы тебе говорить будем? Езжайте своей дорогой, — грубо ответил Ориен.

Я такого от него никак не ожидала. Поэтому даже обернулась посмотреть, не обманывает ли меня слух.

— Ты чего грубишь, парень? — спросил здоровенный детина, сидящий сзади возницы. Рваная безрукавка, еле сходилась на широкой груди. А лицо не приятное… Сальная улыбочка размазана на пол рожи.

— Ориен, прекрати, — тихо сказала я другу, — идемте дальше. Нам некогда останавливаться иначе ненастье нас все же застанет в дороге.

Я хотела уже уходить. Даже ведро свое подняла с земли. Меня остановил третий, на повозке.

— Может быть тебя красотулечка подвезти? Нам точно с тобой по пути… Твои приятели сами дойдут куда им нужно. А тебе незачем ножки свои стройные стирать о пыльную дорогу. Садись не стесняйся.

Его улыбка вызывала только отвращение. Коричневые, местами отсутствующие зубы совсем не красили и без того некрасивого мужика — шийенца. Узкие глазки скосились в мою сторону. А я встала, как вкопанная и не знала, что ответить. Такого нахальства я даже от булочника не слышала.

А вот мои мальчики не стали терпеть этих хамов. Они опять поставили свою поклажу около себя. Чтоб в случае чего не мешалась и не попортилась.

— Извинитесь перед девушкой, — спокойно сказал Грем и стал ждать.

А те и не думали этого делать. Видя перед собой двух молодых парней (судя по внешнему виду, обычных деревенских трудяг), они не рассчитывали на достойный отпор. Поэтому загыгыкали противно и громко. Детина даже закашлялся, от такого веселья. Верхняя пуговица его безрукавки не выдержала варварского напора и сдалась (точнее оторвалась и попала, прям в косой глаз шийенца). Тот, остался этим недоволен, и двинул соседа по плечу. А ему, что мошка пощекотала лапками, даже не заметил.

— Извиняться! — прогремел здоровяк. — За что? Мы ж помощь предлагаем. Вам парни, нет — сами понимаете. Места мало самим, а вот девчонку так уж и быть подвезем. Да вы не переживайте, мы ее не обидим, правда ребята? — весело спросил у своих друзей возница.

— Конечно не обидим! — подтвердил здоровяк.

— Даже развлечем немножечко, — подвякнул косоглазый шийенец.

Они опять заржали гаденько. Здоровяк слез с повозки, намереваясь усадить в нее меня. Причем моего разрешения или согласия им точно не требовалось. Парни не стали ждать извинений, правильно рассудив, что от этих троих ждать чего-либо в этом духе не следует. А следует проучить хамоватых наглецов. Грем достал спрятанный за поясом нож, который я купила у жестянщика. Вот и пригодился! Мужик скосился на него, и ухмыльнулся, оскалив ряд ровных, но полностью желтых зубов.

— Ты бы убрал игрушку, а то, и пораниться не долго, — с нажимом попросил здоровяк. — Дайка лучше его мне. Тебе он вряд ли сегодня пригодится или вообще когда-нибудь.

— У меня на этот счет другое мнение, — спокойно ответил Грем и резко метнул нож в мужика.

Я взвизгнула, думая, что Грем его убил. Ан, нет! Мужик с остекленевшими глазами стоял и боялся пошевелиться. Ножик почти на половину вошел в деревянную телегу. Аккурат, меж ног у здоровяка, прижимая к доске грязные штаны из грубой ткани. Еще бы хоть чуть- чуть и мужику не нужно было бы общение с противоположным полом. Сидел бы себе на завалинке, на лютне играл, да пел тоненьким голоском.

— Вы чего, мужики? — спросил осипшим голосом детина. — Мы ж это… Того…. Пошутили! Шутки у нас такие. Вы что… Не поняли? Еже ли ж, мы б только знали, что с вами шутки не шутят, то и не стали бы. Ну мы это… Домой нам пора… Извините!

Так интересно было наблюдать, как этот здоровяк блеет, словно баран на скотобойне. И совсем ничуточки мне его не было жалко. Может потому, что ему ничего плохого не сделали. Так припугнули чуточек! Остальные двое вжались в телегу и боязливо смотрели на нас.

«Странно как-то получается. Почему трое взрослых мужиков так сильно испугались молодых парней? Двоих».

Мне объяснил Грем (когда мы опять продолжили свой путь), что те двое храбрились из-за спины того огромного дядьки. А сами бы ни в жизнь не стали так вести себя и нагло приставать. Стоило только здоровяка припугнуть и все!

— Умеешь ты Риса находить себе приключения, — сказал Грем.

— А что я то сразу? Это они сами. Я веду себя скромно и никого не трогаю. Чего они все на меня… То эти трое. То булочник в лавке…

— КАКОЙ булочник? — перебил мою вдохновенную речь Ориен.

— А… я вам не рассказывала, — скромно потупилась я. — Так это… и он тоже, ко мне приставал. Но я ему сказала, что нахожусь в дерене со своими братьями, тот и отстал быстренько. Даже вкуснятину мне продал подешевле. Точно! Как я про нее могла забыть!!!

Из кармана своего халата, я достала тот самый комочек, который берегла пуще денег. По краям рисовая бумага уже местами потрепалась и изрядно посерела от скопившейся в углах пыли. Выглядело это слегка не аппетитно. Парни с сомнением уставились на мой сверток.

— Риса, только не говори нам, что это можно есть! — осведомился Грем.

— Очень даже можно. Хотела с девчонками поделится, но так и быть… За то, что вы меня спасли от… Не важно! Короче, угощайтесь.

Я щедро протянула кусок непонятной для мальчишек штуковины. Вижу, сомнений у них не поубавилось. Мне так смешно стало. Судя по тому, как этот серый комок выглядит, если б мне такое предложили, я бы тоже не стала есть. Поэтому просто развернула бумагу и показала содержимое.

— Халва! — изумились они. — Давай скорей, чего ж ты раньше — то молчала! Где взяла?