Людмила Цымбал - Провидица [СИ]

— Грем?

— Что?

— А можно, каким-нибудь образом вырваться из таких «объятий»? Ну, чтоб не навредить себе.

— Конечно можно. Ты это к чему спрашиваешь?

— Во сне меня так же держал громила, которого я встретила здесь. Может быть, мне это поможет.

Грем ослабил хватку, но полностью не стал меня отпускать. Вместо этого он начал мне рассказывать:

— Первое, что тебе необходимо сделать — это втянуть, как можно сильнее шею, поднять плечи вверх и по возможности просунуть между его руками свои руки. Это делается для того, чтобы противник не смог тебя моментально задушить.

Я округлила глаза, представляя, как это у меня получиться. Ведь, как я помню свои ощущения, то двинутся мне, никак не удавалось.

— А что-нибудь попроще можно?

— Это еще не все. Не спеши. Дальше тебе необходимо избавиться от захвата. То есть уйти от противника. Делается это несколькими способами…

— Так, чувствую — это будет долго!

— А ты хотела пощекотать, и тебя отпустят? Теперь слушай, что нужно делать. И повторяй мои указания, поняла.

— Наверное. А я не убью тебя?

Грем только засмеялся:

— Ну попробуй, птенчик!

— Как ты меня назвал?

— Не важно… мы так и будем стоять? Учти, я-то совсем не против.

«Между прочим, не ты один!»

Вот только говорить вслух этого совершенно не нужно. А то поймет ещё не так.

— Учи меня мастер! — вместо этого скомандовала я.

— Самое действенное для новичка, тем более девушки — это элемент неожиданности. Первое, как вариант, ты можешь со всего маха ударить затылком о голову противника. Тем самым (если элемент удался), ты разбиваешь ему нос. У того дикая боль, кровотечение, как следствие он отпускает тебя и хватается за больную часть. Ты убегаешь… Ежели противник оказался умнее и держит свою голову в стороне от твоего прямого удара, то можно сильно наступить ему на пальцы ног. Как можно сильнее! Затем со всего маху локтем ударам назад, ему под дых. Он ослабляет хватку, ты выворачиваешь противнику руки и опять убегаешь.

— Мне всё это не запомнить.

— Вот поэтому, я спрошу разрешения у учителя и потренирую тебя. Как мне кажется — это отличная идея. Всегда пригодиться в жизни. Если ты опять повстречаешь таких же хамов, что встретились нам тогда, на пути из деревни, то сможешь дать им достойный отпор.

— О! Это просто великолепная идея, — я развернулась в его объятиях (которые он даже не пытался разъединить) и теперь смотрела ему в глаза, — обязательно нужно так сделать. А еще девочки тоже должны уметь это делать. Согласен?

— Да. Правильно…

Дальше он не стал даже спрашивать моего разрешения, а нагло впился в мои губы поцелуем. Вот только и я не стала возмущаться. Признаться, честно, в тайне, ждала этого. Мне было настолько приятно, что все мое тело покрыли мурашки. Толи от холода, то ли от удовольствия. Сейчас попробуй, разберись!

Он, не спеша, отстранился от меня и стал рассматривать мое лицо. Внимательно, как будто ища в нем что-то давно забытое. Затем неожиданно собрал мои распущенные волосы на макушке, захватывая выпавшие из общей массы локоны. Теперь он ухмыльнулся, но я в этот момент совсем не понимала, что тот делает.

— Сделай удивленные глаза, — неожиданно попросил он.

— Зачем? — я была обескуражена.

— Хочу убедиться.

— В чем? — не отставала я.

— Тебе что трудно?

— Нет. Только я не пойму, для чего это тебе?

Я сделала, как он попросил, а он неожиданно отпустил мои волосы. Те водопадом обрушились на мои плечи, укрывая их словно одеялом. Грем не переставал, при этом лукаво улыбаться.

— Чего? — не выдержала я.

— Это была ты, — констатировал Грем.

— Где, была? Я тебя не пойму совсем…

— В ванной, когда крыша обрушилась вместе со мной.

Я смотрела, не моргая, на парня и до меня понемногу начал доходить смысл сказанных им слов.

«Это был он»!?

Что в такой ситуации делать я не понимала, охваченная сильным ступором. Вспомнив, что мог видеть Грем, я покраснела, как маков цвет. Что говорить в этот момент естественно тоже не знала. Да и что можно сказать сейчас, глядя на повеселевшего парня, в упор? Не придумав ничего умного, я развернулась и, не сказав ни слова, убежала к себе. Как часто делала, когда голова отказывалась помогать мне в сложной для себя ситуации. Благо парень не стал меня удерживать, давая возможность для отступления.

Закрыв за собой дверь в комнату, стала вслушиваться в его тихие, приближающиеся шаги. Грем прошел мимо моей комнаты, а я с замиранием сердца ждала, что он будет делать. Не захочет ли зайти. Но парень, лишь на секундочку остановился около меня. Теперь нас разделяла лишь тоненькая дверная перегородка. В этот момент я даже перестала дышать, боясь быть услышанной. Но он лишь тихонечко произнес:

— Спокойной ночи, моя Риса!

Я, конечно, услышала его слова, но в ответ так ничего и не сказала.

«Трусиха! Дурочка! Ты ведь сама хотела знать, кто это был. Зачем понадобилось убегать? А хотя, с другой стороны, что я могла сказать? Конечно, неопытной в подобных вопросах мне, совершенно неловко хоть что-то говорить. Это был Грем! УХ! Что ж — ладно. Меня это более чем устраивает. А то если б, например, это был кто-то другой… все, даже думать не буду»!

Дед был озадачен, когда я пересказала ему свой сон. День близился к своему завершению, и он вернулся в монастырь, как и обещался. Мы сидели в маленькой часовне, где дед приводил в порядок урны, протирая их. Затем зажег палочку и, та стала тлеть, в медной лампадке, над постаментом в центре.

Источник сиял в разинутой пасти волка, непонятно как улавливая дневной свет. Солнце закатными лучами заливало все вокруг, но никак не проникало в помещение часовенки. Или камень светился просто сам по себе, своим внутренним светом? Мне всегда казалось, что яркое сияние должно давать тепло, но когда я подносила ладони, то ничего не ощущала.

— Значит, ты увидела, кто это был? Хорошо, — дед пригладил свою седую бородку и положил пыльную тряпку себе на плечо. — Но сколько их, ты не знаешь, правильно?

— Да.

— Я думаю, не меньше десяти человек. Может быть в разы больше. Вооруженные… Скорее всего наемники. Что ж, теперь мы знаем, с кем будем иметь дело. Вспомни Риса, когда ты вылезла из своего окна наружу, какая погода была? На деревьях были листья, может быть, ты заметила траву?

— Не могу вспомнить, — от усердия я даже потерла виски пальцами.

Мне действительно никак не удавалось это сделать. Сейчас я понимала, что это очень важно. Ведь так можно понять, когда примерно они придут к нам. Хотя, как в том сне можно было вообще что-нибудь замечать вокруг?

— Я точно помню, что холода не ощущала.

— Нет Риса. Во сне обычно и не чувствуешь таких вещей. Поэтому нужно вспомнить именно то, что ты видела. Сегодня же, после ужина мы идем с тобой ко мне в комнату, и вместе попробуем разбудить твою память. Необходимо вытащить детали этого сна.