Мика Ртуть - Во власти чудовища [СИ]

— Рассказывай.

Она рассказала. Пока рассказывала, Тан допил вино, но пьяным не выглядел, скорее — задумчивым.

— Ну, и что тебя возмущает? — спросил он, когда девушка замолчала. — То, что он тебя поймал, сама виновата, нечего было жадничать. А то, что объявил фавориткой, так он тебе же лучше сделал.

— О, да, лучше! Конечно же! Выставил подстилкой перед высшим светом! Шлюхой, готовой прыгнуть в постель по первому же приказу…

— Дура, — жестко припечатал Тан. — Правду говорят, что бабам боги не дали мозгов.

— Зато мужикам дали, и весь он у вас между ног! — не осталась в долгу Тина.

— Тина — а, — притворно застонал Тан. — Как думаешь, отправляя тебя за портсигаром, он просто так вдруг воспылал к тебе любовью? Лорд палач, который баб пользует только для собственного физического удовольствия? И у которого очередь под спальней стоит из желающих развлечь лорда, хотя бы на одну ночь? Он вдруг возжелал… — Тан окинул девушку задумчивым взглядом, и Тина словно увидела себя его глазами: темные кудри по плечи, большие карие глаза, аккуратный носик, губки бантиком. Милая невинная девушка. — Ну… не уродина, конечно, даже наоборот, но сиськи маленькие, да и задница могла бы быть более пухлая. В общем, он просто подстраховал тебя на случай провала. Как думаешь, что бы сделал с воровкой злой хозяин драконьей шкуры?

— Сдал страже.

— А что бы он сделал с фавориткой второго человека в империи? Ничего! Не рискнул бы.

Тина промолчала, понимая, что Тан прав, но не желая сдаваться.

— Мне еще и благодарить его за это нужно?

— Думаю, он и сам возьмет оплату, — хохотнул Тан.

Тина насупилась и посмотрела на друга с обидой и злостью.

— Он меня пугает.

— Это правильно, — кивнул парень. — Я разузнаю о нем у отца, он часто бывает при дворе и должен знать больше, чем просто сплетни. — Он встал, показывая, что разговор закончен. — И мой тебе совет, не зли лорда.

— Да пошли вы оба!

Тина громко стукнула дверью, а Тан подошел к окну, проследил, как она села в карету, и, вернувшись к столу, сел писать письмо. Если лорд заинтересовался девчонкой, то следует исчезнуть из города на некоторое время и желательно как можно дальше. Например, навестить подругу в Альвении, а папаше сказать, что поехал присмотреть невесту, старый граф давно уже мечтает о внуках.

Золотая улица называлась Золотой, потому что земля на ней стоила баснословно дорого, настолько, что не каждый вельможа мог себе позволить даже сарайчик на этой улице, поэтому жили здесь в основном аристократы, чей род начинался вместе с империей. Короткая, утопающая в зелени, которая прекрасно скрывала от любопытных глаз жизнь богатых счастливчиков, она упиралась одним концом в старый городской парк, а вторым — в дворцовую площадь. Вдоль дороги росли высокие буки, величавые и снисходительные к копошащимся в их кроне птицам, было тихо, не лаяли собаки, не бегали дети. Часть особняков пустовала, их владельцы предпочитали жить в более шумном и оживленном Верхнем городе — деловом центре столицы.

Особняк лорда находился в тупике, и окружающий его участок сливался с парком. Небольшой, белоснежный, в два этажа, с высокими арочными окнами и изящными балкончиками, дом, казалось, парил над зеленой лужайкой.

Ограды не было, да и зачем она магу? Какой дурак полезет к опекуну и советнику императора? Вместо забора вдоль дороги росла низкая живая изгородь из кустов самшита, аккуратно подстриженная и ухоженная, ни одного желтого листика. Тина на мгновение задержалась перед особняком, окинула взглядом фасад. Окна на втором этаже были открыты, и из них доносилась музыка. Кто — то играл на рояле.

сжала в руках атласную сумочку, глубоко вздохнула и решительно направилась к двери. Вокруг царила идеальная геометрия. Строгие формы клумб, прямые дорожки, выложенные плитами альвенийского песчаника, даже круглый фонтан венчала не скульптура обнаженной девы с кувшином, а композиция из мраморного куба и пирамиды. И только белые цветы… Белое и зеленое, других цветов в окружающем пейзаже не было.

Кроме открывшей двери особняка горничной… или это дворецкий?

Пожилая женщина была одета в строгий черный мужской костюм, черные кожаные туфли без каблука и белоснежные перчатки. Она окинула Тину внимательным взглядом, задержавшись на ее руках в атласных перчатках под цвет бледно — сиреневого платья, на лаковых туфельках на каблучке, на маленькой шляпке с вуалью, и только после этого произнесла, отодвигаясь в сторону:

— Лорд ожидает вас.

Затем горничная четко повернулась и с идеально выверенной скоростью — неторопливо, без лишней суеты, — проследовала в дом,

Дверь за их спинами медленно закрылась, погружая большой светлый холл в полумрак. Тяжелые темные шторы были задвинуты, и окна не давали достаточно света, чтобы рассмотреть детали интерьера. Массивная мебель угадывалась лишь по очертаниям.

— Почему здесь так темно?

— Лорд не любит солнечный свет.

Горничная что — то тихо произнесла и хлопнула в ладоши. На стенах загорелись магические светильники, сразу стало намного уютнее.

Тина с мрачным интересом смотрела по сторонам. За порогом ковровая дорожка переходила в большой мягкий ковер, украшающий паркетный пол овальной гостиной, из которой вело несколько дверей. С высоченного потолка свисала хрустальная люстра, от вида которой у Тины свело зубы. Она таких люстр никогда не видела. Отчего — то первая мысль, которая возникала в голове, была о том, что произойдет, если цепь внезапно оборвется? Завалит все осколками по самую щиколотку. На второй этаж вели две симметричные деревянные лестницы, сливающиеся наверху в одну площадку.

— Следуйте за мной, — чопорно произнесла горничная и, развернувшись, чинно направилась к лестнице. — Лорд примет вас в кабинете.

«Радует, что не в спальне», — кисло подумала про себя Тина.

Встреча с лордом и пугала, и вызывала странный трепет. Это было как перед очередным заказом. Кто кого? Хотя, пугала, конечно, чуть больше.

Кабинет занимал половину второго этажа и был совмещен с библиотекой. У распахнутого, но зашторенного окна стоял черный рояль с открытой крышкой. Горели светильники, пахло какими — то горькими травами. Лорд сидел в кресле и смотрел на Тину чуть иронично и слегка презрительно. Он даже не потрудился одеться! Черная шелковая пижама, растегнутая на груди, черные тканевые шлепанцы, расшитые золотой нитью, и черный матовый перстень с головой барса на безымянном пальце. Когда Тина видела перстень последний раз, он казался отлитым из железа. Да уж, лорд, похоже, признает всего три цвета: черный, белый и зеленый.

— Госпожа Тина, ваша светлость.

Горничная поклонилась и вышла, плотно закрыв за собой двойные двери.