Кира Бег - Антония Де Вельвиче. Читающая [СИ]

— Что? Но как же…

— Антония, пожалуйста, все вопросы к инспектору. На вашем месте я бы не рассчитывал на подробные объяснения, узнаете вместе со всеми уже по результатам расследования.

— А почему в столицу?

— Вероятно потому, что вы сами вести допрос не могли, а в столице у инспектора достаточно связей и возможностей, чтобы провести это дело в кратчайшие сроки. Если вопросов больше нет, то приступайте к делам. Лендер, жду через полчаса у себя в кабинете. Все, отдел, шевелим шестеренками, у нас еще три висяка помимо Чучела.

Читающая растерянно провела рукой по лицу. Она считала, что как пострадавшая сторона имеет право быть в курсе расследования. И хотя бы присутствовать при допросе, если уж вести его действительно у нее нет возможности. А, какого ржавого робота. Вот прямо сейчас пойдет к Питтерсону и спросит, что за мутные типы на нее напали и почему.

— А кто-нибудь в курсе, где сейчас инспектор? — Антония обвела взглядом коллег.

— Он занял кабинет на третьем этаже, рядом с капитаном городской стражи. Если не умчался по очередному «очень важному» делу, то искать его следует там, — сарказм в голосе Вика можно было мазать на хлеб вместо масла.

Антония поспешила наверх. Она бы и бегом припустила, пока не растеряла решимости пообщаться с инспектором, но нога все еще беспокоила, а после двух лестничных пролетов и вовсе стала ныть. Зато это придало здоровой злости, и стук в дверь вышел вполне уверенным.

— Войдите.

Почему-то от звуков этого голоса, привыкшего командовать, у Антонии что-то екнуло внутри. Ответит на вопросы или прогонит? Тряхнув головой, девушка прошла в кабинет, привычно пряча взгляд за шляпкой.

— Доброго дня, Антония. Как самочувствие?

— Доброго, инспектор. Спасибо за беспокойство. Я по поводу…

— Дела о нападавших? Хм. Но вы же взрослая девочка и понимаете, что я не могу позволить вам вести допросы в рамках этого происшествия, вы слишком в нем заинтересованы. Как, впрочем, у меня нет желания привлекать к этому ваших коллег. В конце концов, у них тоже есть свой интерес, все же пострадал сотрудник их отдела. Так что не разочаровывайте меня, вы так ловко бросались ссылками на закон при нашей первой встрече, даже жаль видеть сейчас вас в этом кабинете.

Уши и лицо девушки пылали. Этот тип решил, что она пришла клянчить разрешение вести допросы нападавших? Больно надо. Ссылок на закон захотел? Да пожалуйста.

— Я все понимаю, инспектор, — скрыв раздражение и обиду во взгляде за полями шляпки, мило улыбнулась девушка. — Но согласно правке семь дробь четыре от пятого декабря позапрошлого года, как квалифицированный сотрудник, пострадавший от неправомерных действий, я имею право быть в курсе расследования.

— И в соответствии с пунктом четырнадцать той же правки, я имею право отстранить вас от дел вообще и от этого в частности, а так же отказать в предоставлении информации, если посчитаю, что это может помешать ходу расследования. Скажем, при попытке повлиять на ход расследования, самостоятельно разыскать подозреваемых, и так далее.

Голос мужчины звучал жестко. Антония так и не взглянула на него с тех пор, как переступила порог. Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

— Но разве у меня есть хоть малейший шанс повлиять на кого-то вроде вас, инспектор? — против воли это прозвучало со смесью сарказма, усмешки и толикой уважения, хотя девушка просто хотела констатировать факт. Со стороны рабочего стола раздался смешок. Взяв себя в руки, Антония продолжила уже серьезно. — Я просто хочу знать, стоит ли мне ожидать новых нападений в будущем и за что я пострадала.

После короткого молчания Антония услышала вовсе не то, что ожидала.

— Просто Питтерсон, леди. И можете снять шляпку, мои… скажем так, полномочия позволяют мне не опасаться попасть под влияние вашего дара, как вы уже, наверное, заметили. Присядьте.

Скорее от неожиданности, чем по здравому решению, Антония подчинилась. Опустилась в кресло для посетителей, машинально сняла шляпку и только потом поняла, что наделала. Без этого аксессуара она чувствовала себя почти что голой, более того, теперь инспектор любовался ее скандально короткой стрижкой, и девушка невольно ждала колкости на этот счет или выговора за неподобающий вид.

Питтерсон обошел стол и занял второе кресло для посетителей.

— Что вы хотели узнать? — серьезно спросил, сложа перед собой руки. Это стоит понимать так, что шутки закончились?

— Известен ли мотив, заказчик? Откуда у нападавших взялось оружие, а самое главное, кто им дал амулеты и сообщил о моем даре?

Инспектор пристально рассматривал Антонию.

— У меня нет ответов на эти вопросы, но я могу сообщить уже известные факты. Желаете? — вежливо поинтересовался мужчина, и Антонии впервые в жизни захотелось огреть кого-нибудь чем-нибудь тяжелым. Сдержав порыв, она кивнула, подозревая, что голос может подвести и выдать с головой.

— В таком случае, не перебивайте.

Да она и не собиралась. Это этот… Питтерсон все время ее обрывает на полуслове.

— Наемников действительно было двое, есть ли еще кто-то с похожими поручениями, они, естественно, не знают. Оружие у них собственное, еще несколько лет назад они один огнестрел купили, второй собрали из добытых не самыми законными путями деталей. Происхождением оружия сейчас занимается Лендер, но, скорей всего, этот вопрос уйдет в столицу, как только соберем все доступные данные. Далее. Они лично с вами незнакомы и видели впервые в жизни. Что до амулетов, то ребята оказались не в меру запасливыми, и, когда узнали от заказчика, что придется иметь дело с Читающей, просто достали безделушки из тайника. Как понимаете, попались птицы высокого полета, в этой провинции оказались случайно, обычно они орудуют в более крупных городах.

— А…

— Заказчика они не видели. С ними вышли на связь через знакомого, все общение происходило через переписку, аванс оставили в условленном месте. Желаете узнать, во сколько вас оценили?

Услышав сумму, Антония почувствовала, что пол стал недостаточно надежной опорой, и вцепилась в ручки кресла. Да кому же она настолько не угодила? Кому в этом захолустье она могла перейти дорогу? Или, может, это столичные хвосты? Недоброжелатели отца?

— Вижу, вы понимаете, что речь шла о полном устранении, — Антония посмотрела на инспектора. Ей показалось, или в его глазах мелькнула жалость? — Есть мысли о том, кто мог выступать заказчиком?

Девушка покачала головой. Ни единой кандидатуры. Нужно сообщить о случившемся отцу. Вдруг это семейные проблемы, а не ее лично?

— Хм. В любом случае, круг подозреваемых не слишком уж большой. Такую сумму не многие смогли бы уплатить, поэтому осужденные с семьями и личности, проходящие по тем делам, которые вы вели в городе, отпадают. Я просмотрел все архивные и текущие папки, таких ресурсов у них нет.