Anetta78 - Абулия [СИ]

— Что это? — удивился Волька.

Серый засмущался:

— Мы — по-соседски, по-дружески… Вот! — и ткнул Вольке в руки букетик желтеньких цветочков, с корнями.

— А это лишнее! — сердито пробурчал Костик, оттесняя Серого за дверь. — Спасибо, спасибо… до свидания! — и захлопнул ее под самым носом волка.

Когда дары были разделаны и убраны, а на огне заскворчал громадный кус мяса, Волька решился задать вопрос, который его тревожил и заставлял хмурить брови. Костя в ответ снизал плечами и спросил невинно:

— Какие еще черти, ты же говорил — волкодлаки?

Волька покачал головой:

— Никакие это не волкодлаки — настоящие демоны пустоши! Вечные охотники за душами.

— Кто такие? — поинтересовался Костик, хотя об ответе уже догадывался.

Волька повернул мясо над огнем и принялся рассказывать. Оказывается, в их мире с давних времен существовала легенда о пришельцах, которых разлюбил их бог и сослал сюда отбывать наказание.

— А что они сделали? — спросил Костя. Мясо пахло вкусно, а Волькины щеки, раскрасневшиеся от жара и повествования, вся его фигура, освещенная очагом, будили плотоядные мысли.

Волька терпеливо объяснял:

— Они были любимыми детьми бога, наделенными красотой, силой и магией. Их создатель не мог налюбоваться на свое творение. Ничто не могло противостоять им, и ни в чем они не знали отказа. Один за другим они покоряли миры, обретали власть везде, где появлялись, устанавливали свои законы. Наконец они поняли, что ни одно живое существо не может сравниться с ними и решили: все сущее — всего лишь их добыча. Жажда новых завоеваний и трофеев одолела их. Постепенно они стали неутомимыми охотниками без жалости и милосердия. И больше ничего не могло их привлечь — только желание убивать. И вот однажды, когда творец собрался полюбоваться своими прекрасными детьми, он увидел лишь стаю огромных волков, ненасытных и жестоких, и ужаснулся. За их деяния он наказал их тем, что они любили больше всего на свете — вечной охотой. А чтобы они не изничтожили все живое во всех мирах — их добычей стали души мертвых: с тех пор они сопровождают умерших для повторного рожденья, чтоб те не сбежали и не заблудились. И только когда последний человек умрет, демоны пустоши обретут покой и этот мир в придачу.

— Полезные твари, — Костя впечатлился. — А в чем подвох?

— А в нашем мире никто своей смертью не умирает, — хохотнул Волька. — Это не принято и не прилично — позора не оберешься.

— Западло! — заценил Костя коварность бога.

— Ага, поэтому демоны ждут — не дождутся битвы, во время которой сопровождают воительниц, несущих смерть, как верные псы, всячески подбивая уничтожить побольше людей и таким образом приблизить свое освобождение.

— То-то они пытались меня втянуть в какую-то масштабную склоку. Только не выйдет! — возмутился Костик.

— Ты молодец, не поддался в этот раз, — похвалили его Волька.

— А что, будет еще? — обеспокоился Костик.

— Демоны не отступят, пока не заберут свое. Ты мог против желания обнадежить их, не зря они принесли свои дары — значит, питают надежду склонить на свою сторону, — печально объяснил Волька. — Ты иномирец, не знаешь обычаев, поэтому показался им легкой добычей.

— Не тут-то было, — насупился Костик. — Я слышу их мысли, меня не обманешь.

— Кто знает, может это — твой дар?

— Какой дар?

— Боги каждому даруют талант, нужно только правильно им распорядиться, — важно заявил Волька.

Костя задумался и подкрался к Вольке, ласково заглядывая ему в глаза:

— Вот ты — прекрасный охотник.

Волька покраснел от приятности и Костя, пользуясь случаем, обнял его и устроил свою голову у него на плече, вдыхая запах Вольки и жареного мяска: двойной кайф!

— А у меня какой? — спросил он, наглаживая загребущими руками Волькино тело, от чего тот поплыл и чуть не уронил вилку в огонь.

— Какой-то есть, просто ты о нем еще не знаешь! — отрезал Волька, с сожалением глядя на ужин, который нельзя было оставить без присмотра. Знал он один талант Костика, чего уж скрывать. Этот «талант» сейчас ненавязчиво подкатывал к нему с тыла.

Костя хмыкнул. Раньше он считал, что его талант — не лезть не в свое дело, вовремя промолчать. Ведь стоило один раз отступиться от этого правила, и расплата не заставила себя долго ждать. Чем его наградили боги в этом мире? Неужели лишь слышать мысли мерзких демонов? Нафиг-нафиг! Он увлек Вольку на пол возле очага, и они едва не спалили жаркое. «Я не умею орудовать вертелом, сам, будучи насаженным на оный», — возмутился Волька. Но Костя, конечно, смог его утешить и ловко накрыл на стол. За ужином он рассказал Вольке о своих догадках, и они решили вместе навестить госпожу Агату, пока Аглаечка не уехала. Без Аглаечки расспрашивать Агатку было страшно — может не зря та защищала потусторонних тварей! Теперь, когда запасы были восполнены, можно было навестить хозяйский замок.

В замке Аглаечка страстно ругалась с теткой. Напрасно Кэсси, вступив в сговор с Заей, наколдовал новые чулки, напрасно увеселял госпожу магическими фокусами и штучками. Лишь после обещания, что он покажет Агатке Яшенькиного папеньку, в доме воцарилось вооруженное перемирие, так ее возмутило желание Аглаечки обрести магию.

— Сразу видно сестрино воспитание, — бурчала она из своего кресла поверх огромного жбана пива, — никакого представления о приличиях. Где это видано, что женщина искала силы в магии. Это ж как надо пасть, чтоб утверждаться за счет магических штучек… Эй, мне еще этого, как его — Карлсберга!

Кэсси поспешно наколдовал требуемое. Агатка зажмурилась от удовольствия, сдула пену и чуть не облилась от неожиданности — в гостиную вошла воительница — здоровая баба в кожаной амуниции. За собой она тащила двоих мальчишек в пестрых одежках, увешанных фенечками и браслетиками. Они упирались изо всех сил, хватаясь за дверные створки. Вздохнув, воительница попыталась их отцепить и забросить подальше от себя.

— Чтоб я этих блядин возле казарм больше не видела! — басовито гаркнула она.

Аглаечка хихикнула:

— Ваше воспитание, тетушка, также трудно не заметить! Чем, любезнейшая, провинились мои братики? — спросила она у полковницы, лучась сочувствием и заботой.

— Блядством! — рыкнула та. — У меня смотр через неделю. А эти голуби крутят своими жопками — ни в караул сходить, не на плацу построиться, чтоб не наткнуться на этих малолетних развратников.

Тут один из братиков исхитрился и ущипнул воительницу за попу. Та взвыла и отбросила его в сторону. Он испугано замер в углу, как мышь под веником, и скривился, готовясь заплакать. Полковница было бросилась его поднимать, и залипла взглядом на полоске белоснежной кожи — шелковые штанишки жертвы произвола сползли ниже косточек.