Эми Бартол - Долг

Он был моим единственным другом, и он разрушил это в одно мгновение.

— Потому что кроме нее у меня ничего нет, и я уничтожу любого, кто попытается отнять ее у меня, — с угрозой говорит он.

Прищурившись, я спрашиваю:

— Ты любишь ее?

— Она моя, — уверенно отвечает он, от чего мои глаза расширяются.

Вероятно, это самое точное что он может сказать, что он любит ее, пока мы стоим перед Дэкланом и Лакхланом, которые пытаются решить, что должны сделать, чтобы я не убила их второго командира.

Мою талию обвивают холодные руки, притягивая меня к твердой груди. Чтобы понять, что это Бреннус, мне не нужно даже оглядываться, он держит меня в своих руках, как в стальной клетке.

Наклонившись, он шепчет мне на ухо:

— Ты не можешь убить моего brudder*, mo chroí.

— Почему нет? Он убил моего друга, — отвечаю я.

— Она всем довольна, — отвечает он, и я вижу, что он не лжет.

Молли его любимая, а теперь еще и избалованный питомец… а возможно, для Финна это нечто большее, — с неохотой думаю я.

— Финн будет для нее хорошим охранником. Он научит ее всему, что он знает, так что она будет процветать. У него есть привязанность к ней, у нее к нему. Кто может сказать мне, что это неправильно? — спрашивает он меня.

— Я ее сестра, — чувствуя, как глаза наполняются слезами, говорю я.

Я пытаюсь сдержать их, потому что не хочу перед ними плакать. Больше я не могу показывать свою слабость, иначе они смогут использовать это против меня.

— Отпусти меня, — говорю я, но руки Бреннуса все крепче прижимают меня к нему.

— Мы знаем, что тебе будет сложно приспособиться здесь. Дай мне время, mo chroí. Ты увидишь, что все мы хотим для тебя всего самого лучшего, — говорит он, а я стараюсь не огрызнуться.

— Бреннус, ты разрываешь мне сердце, и когда его не станет, тебе может не понравиться то, что от меня останется, — мягко говорю я, пытаясь отстраниться от него. Он отпускает меня, и я указываю на Финна, — Держись от меня подальше, — я начинаю идти к двери.

— Куда ты идешь? — строго спрашивает меня Бреннус.

— В мою комнату, — отвечаю я.

— Хорошо, тебе нужен душ, но сначала, нам нужно поговорить. Так что присаживайся, — приказывает он. Я останавливаюсь, потому что знаю, что он так или иначе он добьется своего, так что мне проще остаться и послушать что он мне скажет. — Дэклан, Лакхлан, подождите снаружи вместе с Фаоланом и Эйоном. Финн, я позже с тобой поговорю, — говорит он, а я продолжаю неподвижно стоять, в то время как Молли и Финн молча проходят мимо меня, словно я ранила их или что-то типа того.

Когда я остаюсь наедине с Бреннусом, сажусь за стол, пока Бреннус осматривается вокруг на перевернутые столы и поломанные стулья.

— Ты знаешь, что Финн мог легко причинить тебе вред? — пристально глядя на меня, спрашивает Бреннус.

— Возможно, — пожимаю плечами я.

— Не возможно. Он мог бы переломить тебя на двое, потому что он очень сильный, — говорит Бреннус. — Он бы не сделал этого, и знаешь почему? — спрашивает он меня.

— Потому что тогда ты бы убил его, — отвечаю я.

— Да, да, но думаю еще и потому, что Финн тоже тебя любит, — мягко говорит Бреннус. Я смеюсь. — Ты смеешься, — Бреннус хмуро сводит брови. — По-твоему, почему он попросил Молли? Он хочет коснутся той любви, которая ответит ему взаимностью, и, мне кажется, он нашел ее. Он хотел этого с тех пор, как был обращен, и после того, как мы встретили ее, он начал жаждать ее — желать ее. — Бреннус наблюдает за моей реакцией. — Он пытался найти альтернативную замену тебя, и, думаю, он уже это сделал — думаю, доволен Молли.

— Он убил ее, так же, как и Айод убил тебя, — говорю я, наблюдая за его реакцией. — Ты убил Финна, чтобы его можно было контролировать как раба? — спрашиваю я, желая причинить ему такую же сильную боль, какую он причинил мне.

Бреннус застыл. Тихий щелчок выпустивший его клыки наружу — говорит о том, что я сильно его обидела.

— Ты хочешь знать, что случилось? Хочешь знать, как это было для меня и Финна? — со смертельным спокойствием, спрашивает он.

— Да, я хочу знать, почему он лоялен с тобой, — отвечаю я, чувствуя, как напряжен каждый нерв в моем теле, потому что знаю, что дразню очень опасного зверя — который в считанные секунды может заставить меня умолять его о пощаде.

— Финн — мой младший брат. Мой настоящий брат, — со значением говорит Бреннус. — Он был светом нашей семьи — всегда следил за мной. Он был тем парнем, которого все любят — он мог заставить любого смеяться над его выходками, — говорит Бреннус, и его лицо немного смягчается. — Он так отличался от меня. Я был самым старшим — спокойным и ответственным — быть лучшим во всем — это тяжелая работа. Финну просто никогда не нужно было не над чем работать… он мог делать все, что захочет, потому что он был для всех отрадой. Он собирал нас вместе, и, когда он был с нами, всем становилось лучше. Ты ведь знаешь, что я имею ввиду? — спрашивает он меня, и я киваю.

— Это тоже самое, что и с Расселом. Он такой же, — говорю я и вижу в глазах Бреннуса вспышку узнавания, когда я говорю о Расселе.

— Однажды Женевьева, на нашу деревню напали и забрали Финна. Мама плакала в течении нескольких дней. Она умоляла меня отправить воинов, чтобы попытаться сразиться с теми, кто забрал Финна и спасти его. Там, откуда мы, мой отец был равен царю, но он знал, что это бесполезно, потому что скорее всего все уже мертвы и использованы в качестве еды.

— Так вместо него пошел ты? — спокойно спрашиваю я, уже зная ответ.

— Я сделал это с Финном — я должен был постараться вернуть его обратно, — говорит он так, словно для него не было другого выхода. — Я знал, что против Аода у меня нет шансов, но все равно пошел. Я был так напуган и зол. Mo chroí, я знаю, что чувствует da rage, который съедает твои внутренности словно яд, потому что ты знаешь, что уже проиграл и осталось только поражение. Я тоже был заперт в клетке, но я не мог выбрать смерть, как это сделала ты. Я не мог оставить Финна одного и встретится лицом к лицу с Аодом, чтобы стать его рабом. Он такой же как мы mo chroí, он такой же сильный, как мы, — шепчет он.

Нагнувшись, он приближается ко мне и вытирает слезы, бегущие из моих глаз. Его выражение лица смягчается, когда он смотрит на меня. Он смотрел на меня так, словно никогда раньше не видел меня или слез. Может быть, в течении долгого времени никто не оплакивал его смерть, но я чувствую, как скорбь наполняет меня из-за потери его жизни.

— Когда я думаю, что уже все о тебе знаю — ты удивляешь меня. Ты плачешь даже тогда, когда я причинил тебе боль, — с нежностью в голосе говорит он.

— Ты похож на меня, Бреннус, — шепчу я, — мы никогда не знаем от чего лучше всего убежать. Кажется, наш путь навсегда зависнуть в отчаянии.