Диана Хант - Дочь дракона

Вот и сейчас, брюнет только-только попробовал со мной в гляделки играть, отчего по спине строем мурашки побежали, как блондин едва уловимое движение сделал, я на него уставилась, и в следующий момент уже улыбалась глупо-глупо, отвечая на его улыбку.

Тогда Кеншин закашлялся, и мои слова повторил, мол, гора зовет.

Я с трудом взгляд от Исама оторвала, и на Кеншине фокусировать не стала, во избежание.

Вместо этого на гору обернулась, к которой приблизиться требовалось. Сначала, значит, с этой горы спуститься, на которой нас выбросило, относительно небольшой, но только если с той громадиной сравнивать… Затем низину миновать, словно сплющенную с боков невероятной красоты горами с водопадами, а затем на ту, самую большую карабкаться.

Опыт хождения по горам у меня имелся. Было дело, с Ариэлькой в Гималаях зависали. То еще удовольствие, скажу, в смысле горные переходы, а не Гималаи, понятно. Сначала оно нормально кажется, особенно когда в гору карабкаешься, но после часов восьми примерно, особенно на спуске, мышцы, несмотря на тренированность, свинцом наливаются, конечности, что верхние, что нижние, трястись начинают, колени какие-то неродные становятся, а суставы словно наждачные… Боль от крепатуры была дикая, стиснув зубы, шли. И это учитывая нашу закалку в военной академии… Здесь же расстояние, что драконы любезно обозначили «двумя днями пути» даже у хорошо подготовленной меня нервную зубную дробь выбивает. По воздуху тут что ли… эти два дня лететь?

И тут я хлопнула себя ладонью по лбу.

Драконы, которые вновь очередную перепалку затеяли, враз успокоились и ко мне повернулись.

«Какая же я глупая!» — это я про себя воскликнула, не дай небо при этих двух самодовольных мордах такое ляпнуть.

Вслух же сказала:

— Ну вы даете, парни.

Парни синхронно нахмурились. Пояснила им:

— Сами же сказали, нам к этой горе надо. Прям очень надо. А вместо этого водите меня чигирями.

— Мы всего лишь не спорили с тобой, принцесса, — тут же высокомерно сообщил Кеншин. — Поскольку спор с женщиной противоречит чести дракона.

— Чести дракона, чести дракона, — пробурчала я. — Так бы и сказали, что хотели поглумится над беззащитной девушкой.

К моему удивлению, эти двое расхохотались. Одновременно и в голос. Причем смеялись долго и с удовольствием. И приятного в этом было мало. Потому что разве же это приятно, когда над тобой смеются?

Когда замолчали, я пробурчала:

— Если оторжались, берите мои вещички и меня за компанию и полетели. Хватит уже придуриваться. Драконы вы или нет? Крылья вам на что?

К моему неудовольствию, эти двое снова расхохотались. Но на этот раз смех продлился недолго.

Наконец, Исам пояснил причину их веселья.

— Если священная гора зовет тебя для инициации, ты должна идти пешком.

— Так что наши крылья здесь не помогут, — буркнул Кеншин. — Потому что весь путь пешком идти надо преодолеть. Так что мы тоже взлетать не будем. На всякий случай. Никогда не знаешь, что понравится горе, а что нет, и что за испытания она пошлет тому, кого позвала.

— Тогда, будьте добры, подождите меня, прежде чем мы продолжим наше увлекательное турне по местным достопримечательностям, — вздохнув, сказала я и поднялась.

— Ты куда? — спросил Исам, тоже вскакивая на ноги.

Кеншин, поднявшись, закинул за плечи рюкзак, и, сжав губы в одну линию, подтянул поближе чемодан на колесиках.

— Куда? — настойчиво повторил Исам, когда на первый вопрос ответа не дождался, а я, развернувшись, к кустикам направилась.

Я обернулась и так выразительно посмотрела на обоих, что драконы сначала покраснели, а затем взгляды их изменились, ноздри расширились, а дыхание потяжелело.

Я, сделав вид, что ничего не заметила и совсем даже не смутилась, к кустам потопала. Это как они здесь вообще живут с таким темпераментом?

Остаток дня запомнился мне, как адский ад.

Мы спускались в низину с такой скоростью, что казалось, вот-вот сорвусь вниз. Приходилось перелезать через торчащие из-под земли коряги, перепрыгивать рытвины, огибать гигантские стволы деревьев, то и дело проваливаться в моховые подушки, рискуя переломать ноги. Драконы, конечно, страховали, но я из гордости, которая спустя несколько часов стала казаться мне дурацкой и вообще абсолютно ненужной, руки им не подавала. А когда готова была подать, уже не предлагали. Одно радовало — эти двое еще три моих рюкзака тянули, а Кеншин еще и чемодан с книжками нес.

Я как раз перелезала через огромный покатый ствол дерева, которое ураган вырвал, должно быть, очень давно, ствол успел порасти мхом и покрыться лишайником…

Не удержалась на боку дерева и соскользнула вниз, вывалявшись в жухлой листве. Ветки больно хлестнули по лицу и открытым плечам, и хорошо, что успела, поджав колени, сгруппироваться, потому что иначе наверняка лук бы сломала.

— Тебе помочь, принцесса? — спросил Исам, оборачиваясь.

Сцепив зубы, помотала головой из стороны в сторону, надеясь при этом, что вид у меня не очень страдальческий.

Исам хмыкнул, криво улыбнувшись. Затем пожал плечами и устремился вперед.

— А может, принцесса, тебя на ручки взять? — проговорил Кеншин. — Ведь наверняка, принцессы на инициацию только так и ходят. В смысле ездят.

Вид при этом у него был такой самодовольный, несмотря на поклажу, дракон ничуть даже не запыхался, что окончательно взбесило.

Изо всех сил сдержалась, чтобы неприличный жест ему не продемонстрировать, вместо этого посоветовала:

— Себя возьми.

Издевательская улыбочка тут же покинула губы дракона, он хмыкнул и отвернулся.

Ну, Кеншин, подумала я мстительно, а я уже хотела тебя от чемоданчика с книжками избавить, потому как зачем они мне здесь нужны? Итак, понятно, что не до этого как-то будет, особенно в первое время. А вот после ехидства дракона отогнала от себя альтруистический порыв, как ненужный и бесполезный. Пусть тащит. Ему полезно.

Стиснув зубы, я встала, сначала на четвереньки, потом на колени, лук и колчан поправила, а когда поднималась на ноги, в ушах зазвенело.

— Приплыли, — буркнула себе под нос. — Уже в ушах звенит и перед глазами звезды.

Помахала рукой перед носом. Это помогло. Звезды мелькать перестали, а я дальше потопала. Причем с первым же шагом обалдела: ноги, которые только что были свинцом налиты, какими-то слишком легкими показались. Такое чувство бывает, когда после часа на беговой дорожке утяжелители снимаешь и бежишь водички попить. Такое ощущение, что к ногам по сотне воздушных шариков привязали. Вот оно и сейчас так было. Только не заканчивалось никак. Я заозиралась по сторонам, но ничего объясняющего причины этой неожиданной легкости не нашла.