Диана Хант - Дочь дракона

Но от драконов такая уверенность исходила, что я, волей-неволей им верила. И в них верила. И в то, что все должно закончиться хорошо, почти тоже верила.

Свод пещеры устремился вверх, неровный пол плавно перетек в ступени. Мы принялись спускаться по лестнице, держась у стены, потому что перил у лестницы не было, и на расстоянии вытянутой руки была пропасть.

Наконец, свернули в вырубленную в скале нишу и пошли по коридору, чьи стены были сплошь в светлячках, и надобность в осветительном мотыльке временно отпала. Он словно понял это и полетел над головами чуть впереди, хлопая светящимися крылышками.

На мой вопрос, откуда они знают, куда идти, мне ответили:

— Гхыр-р, по запаху!

Причем ответили не драконы, а два коренастых существа, которые возникли на нашем пути.

Широченные, высоченные, с непропорционально широкими плечами и оттопыренными ушами, у них были приплюснутые носы и свирепые выражения лиц (или морд даже)… Маленькие глазки, казалось, прекрасно видели в темноте, а вот свет от нашего мотылька их слепил.

— Подожди, принцесса, — заботливо сказал Исам. — Мы сейчас.

А Кеншин не менее заботливо отставил меня в сторону и чемоданчик рядом поставил.

Я понять ничего не успела, как путь был снова свободен. Похожие существа, которых драконы назвали троллями, еще несколько раз по пути попадались, по двое, по трое, а один раз шестеро. И мы ни разу практически шагу не сбавили.

Через какое-то время впереди раздалось тявканье и я облегченно выдохнула. Потому что начало уже казаться, что мы все же куда-то не туда зашли.

Вскоре вдоль стен потянулись решетки, а за решетками — лисы. Рыжие, чернобурки и какие-то серые.

Причем троллей здесь больше ошивалось, и драконам пришлось попотеть, пока я каждую дверцу отпирала, благо они все были закрыты на внешний засов. Оказавшись на свободе, лисы спешили на подмогу драконам. Выбравшись из клетки, все, как один, превращались в людей — юношей, девушек, мужчин, женщин. Безоружные, дрались они так здорово, словно все у мастера Горо учились.

Я даже пожалела, что мне отвели роль отпирающей клетки, а к общему веселью присоединиться не допускали.

Когда последняя лиса покинула тюрьму, она, к моему вящему недоумению, оказалась Хоккайдой.

Только-только мимо ноги лиса шмыгнула и замерла, а вот уже с пола поднялась рыжая обнаженная девушка с благодарным взглядом.

— Как тебя-то угораздило? — не поняла я.

— Буквально полчаса назад попалась, — сообщила Хоккайда. — Тролли учуяли, у них нюх лучше, чем у охотничьих собак. Но как вы так быстро дошли?

Я не успела ответить, потому что Хоккайда подняла руку, жестом вынуждая меня замолчать, прислушалась, а потом сказала:

— Быстрей! Сон монстра уже чуток! Скоро проснется, а сюда придут за новой порцией лис!

Поскольку охранявшие лис тролли были повержены, драконы с оборотнями их быстренько за решетки постаскивали и замки закрыли, пока не очухались.

Следуя за Хоккайдой, мы прошли еще две пещеры и в третьей, наконец, достигли цели.

Посреди пещеры лежала отвратительно воняющая груда с руками и ногами, и судя по тому, как колыхался ее живот, она была живой.

Хоккайда объяснила, что это чудовище маг хочет оживить с помощью крови оборотней, поэтому ему и нужны лисы кицунэ.

Насчет охотников, на которых, как выяснилось, Хоккайда почти не злилась, лиса подтвердила, что они находятся под воздействием заклинания, подавляющего волю, и когда находятся вместе, оно усиливается. Как и тролли, кстати.

— Любовь ко мне помогла Грикеофету преодолеть заклятье, — сказала лиса и печально добавила: — На какое-то время.

— Но когда мы одолеем этого мага, заклятье спадет? — спросила я.

Хоккайда не ответила. Глядя за мое плечо, она сглотнула.

Я проследила ее взгляд и чуть не заорала от ужаса.

Потому что чудовище проснулось, и, бешено вращая мутными глазами, начало подниматься.

— Есть!! — исторгла его пасть. Завидев нас, оно остановило свой взгляд почему-то на худенькой мне и проревело: — Еда!!

Я взвизгнула и позорно бросилась вон из пещеры. Потому что одно дело отморозки вроде Гадаева, которых не столько боишься, сколько презираешь, и совсем другое монстр ростом с одноэтажный дом. Мерзкий. Колыхающийся какой-то весь и очень голодный. Естественно, я испугалась. До икоты. Но в этом никому и никогда не признаюсь.

Драконы тотчас перерезали чудовищу путь, выставив перед собой длинные мечи. Поскольку монстр ими не прельстился, а продолжил пожирать меня глазами и упорно топать по направлению ко мне, они атаковали.

Лязг мечей успокоил нервы.

Убедившись, что меня не догоняют, я остановилась и, оглянувшись, принялась осыпать чудовище градом стрел, отчего оно взревело так, что стены ходуном заходили. Хотя, казалось бы… уколы моих стрел ему все равно, что комариные.

— Что такое? Еще рано! Ты должен спать до завтра, малыш…

С этими словами, почесывая пузо и зевая из неприметной двери вышел невысокий человек в черной мантии (точная копия монстра, только многократно уменьшенная).

— А! Что? Как вы посмели! — возопил он, глядя, как драконы в окружении толпы кицунэ бьются кто с еще набежавшими откуда-то троллями, кто с чудовищем.

— Не сметь его трогать! Он еще маленький! — кричал человек, но никто его не слушал.

Монстр ревел, драконы взлетали в воздух и разили, кицунэ наскакивали на чудовище, чьей пищей должны были стать, со всех сторон и рвали зубами и когтями.

Чудовище качалось — вот-вот упадет на колени и мне уже казалось, что мы в шаге от победы, когда маг сделал руками сложный пас и вспышка света на секунду ослепила, а когда зрение вернулось, оказалось, что монстр вновь твердо стоит на ногах и не сводит с меня голодного взгляда.

— Ах так! — возопил человек, чье заклинание кицунэ и троллей с ног сбило и, похоже, временно обездвижило. А Исам с Кеншином на ногах остались, и я, с какой-то радости, тоже. — Значит, в гости ко мне повадились драконы! А я-то думал откармливать малыша какими-то драными лисами! Но драконья принцесса получше будет!

Лисы очень обиделись на «драных». Часть из них с трудом поднялась и продолжила наскакивать на страшилище, часть, клацая зубами, кто ползком, кто на своих двоих окружила мага.

Но ближе подойти они почему-то не могли, поэтому тявкали, царапали воздух, пытаясь пробиться через невидимую преграду.

На лице человека проступило торжество. А потом он вытянул перед собой руки, и из-под пальцев заструились лучи чего-то темного, от чего лисы прыгнули в разные стороны.

Стоило этому темному коснуться плеча Исама, как дракон взревел от боли, и, воспарив над полом пещеры, замер с раскинутыми в стороны руками.

Лисы шарахались от темной субстанции, что растекалась в воздухе, и теперь монстр с оглушительным ревом рвался к Исаму, а сдерживал его один Кеншин.