Ульяна Гринь - Сообщница артефакта

— Весьма благодарен вам за своевременное лечение!

Дима кивнул, машинально взял вилку и начал ковыряться в поставленной перед ним яичнице. Потом сказал:

— Вы, ребята, курите что-то особенно забористое! Я, конечно, за здоровый образ жизни, но дайте и мне этого… того, что вы курили…

— Я не курю, — ответила Алиса и пристроилась с тарелкой у подоконника.

— Может, сядешь? — встал Дима. — Мне, наверное, лучше уйти…

Алиса вздохнула. Если поставить себя на его место, она, наверное, бежала бы, теряя тапки, с такой скоростью… что во Владивостоке оказалась бы за полтора часа. Надо бы объяснить ему… Но как? Рассказать всю историю с самого начала? А оно ему нужно? Или просто показать артефакт…

Перстень! емае! Ведь если Мало не глюк, если Новый мир и ведьмы с колдунами существуют, если все, что случилось с ней, правда, то это значит, что она все еще умеет лечить! Голубые искры и сияние никто не отменял! А еще можно…

— Мало, а ты не мог бы стать котом? — вкрадчиво спросила Алиса у вылизывающего тарелку бастарда. Он поднял голову и виновато улыбнулся:

— К сожалению… Я в этом мире вообще ничего не могу контролировать. Я не хотел перевертываться в человека…

Алиса покачала головой. Дима сделал то же самое:

— Ладно, оставлю вас с вашей чудесной травкой…

— Подожди! — решилась Алиса и потянула Мало за руку из-за стола. — Смотри! Вот рана, которую ты зашивал.

Дима глянул мельком и прищурился:

— Ну конечно, только тогда у него на боку была шерсть…

— Да, была. А теперь нету.

Алиса осторожно коснулась пальцами припухшей кожи, провела по швам, приложила ладонь:

— Ну давай же!

Ничего не происходило. Как же так? Почему? Неужели ее сила ушла? Ведь она была… Ведь все было правдой! Она лечила руками, она видела УЗИ три-дэ и тогда, с Красавой, и в другом мире, с сыном Бахиры… Раз все правда, значит, и сила должна быть! Может, представить Бездонную Чашу, как научила ее шахидше?

Голубая искорка осветила ее пальцы изнутри. Мало зашипел, как кот, и дернулся. Алиса взвизгнула:

— Смотри! Смотри же! Дима!

— Что это? — пробормотал он, отшатнувшись.

— Слава богу! Возвращается! — Алиса снова провела ладонью по зашитой ране и отстранила руку.

— Ни хрена себе, — медленно произнес Дима, приблизившись, чтобы лучше видеть. — Как это возможно?

Кожа была девственно чистой, без покраснения и припухлости. Нитки шва на глазах втянулись в кожу, как тонкие белые червяки, и через секунду на боку Мало не осталось и следа от хирургического вмешательства. Дима нащупал табуретку рукой и сел, неотрывно глядя на гладкий бок бывшего кота. А потом сказал странным голосом:

— Что это только что было? Кто вы такие?

— Я перевертыш, — просто ответил Мало.

— А я, наверное, ведьма, — улыбнулась Алиса.

— Ага, а я папа Римский… — пробормотал Дима. — Я действительно видел это?

— Вот. Вот именно из-за этого я тебя и позвала, — вздохнула Алиса, поставила перед ним чашку с чаем и прислонилась к кухонному шкафчику. Мало опустил руку:

— Ты думала, что я ненастоящий!

— Он что, кот? — шепотом спросил Дима у Алисы. Та кивнула. Дима запустил пятерню в волосы и зажмурился: — Мне надо выпить…

— Извини, у меня только чай… — растерянно оглядела кухню Алиса.

— Я схожу.

Он встал, вышел в коридор. Через минуту дверь негромко хлопнула, закрывшись. Алиса вздохнула. Ну вот, ушел. Сбежал. И правильно сделал. С чокнутыми общаться мало кому хочется!

— Твой друг ушел? — каким-то особенным голосом мурлыкнул Мало, пристально глядя на нее. Алиса бросила на него сердитый взгляд и со стуком поставила тарелку с недоеденной яичницей в раковину. Все из-за кота этого недобитого… Нет, не так. Все из-за проклятого артефакта! Из-за перстня этого идиотского! И Федора дебильного, который даже не может прийти за ней, успокоить, поинтересоваться, как его ребенок… И ребенок этот тоже… Как все задолбало!

Она закрыла лицо ладонями, и слезы хлынули из глаз. Горячие, жгучие, долгожданные. Алиса старалась не всхлипывать, но теплые, сильные руки все равно обняли за плечи, стали гладить, прижимая спиной к широкой мускулистой груди.

— Мало, если ты сейчас не уберешься от меня, я убью тебя, — прошипела она, вытирая слезы костяшками пальцев. — Иди, вообще, оденься, хватит голышом расхаживать!

— Во что мне одеться? — удивился Мало. — У меня же нет вещей.

— Иди поройся в кладовке, там должна быть дедушкина одежда…

Она глянула ему прямо в глаза — янтарные, с легким ироничным прищуром — и рявкнула, чтобы скрыть внезапную слабость:

— Да скройся с глаз уже! Невозможно просто!

Он развернулся с таким достоинством, что захотелось ему врезать по затылку. Или ногой под зад. Крепкий такой, круглый, как орех… Треснуть по спине, по изумительным, красиво очерченным лопаткам! Алиса чуть не взвыла от собственных мыслей и поскорей отвернулась к раковине, открыла холодную воду и, набрав в ладони, с размаху плеснула себе в лицо. Нунафиг! Беременность, что ли, на нее так влияет? Неужели гормоны? Или просто очень хочется трахаться? Совсем уже обалдела девка!

Из коридора раздался громкий голос:

— Я принес коньяк. Алиса, тебе нельзя, а вот мы с перевертышем выпьем на брудершафт.

Дима вошел на кухню с бутылкой в одной руке и планшетом в другой, улыбнулся широко, показав ямочки на щеках:

— А ты что делаешь? Плачешь, что ли? Солнышко, я же вернулся, не надо плакать!

— Идиот, — пробурчала Алиса, закрыв воду и оторвав несколько бумажных салфеток, чтобы вытереть лицо. — А планшет зачем? Фотки на память будешь делать?

— Нет, будем искать похожие случаи в интернете. Очень интересно знать, во что именно я вляпался!

— Это называется «межмировые контакты», — ответил вошедший Мало. Он где-то откопал синие растянутые треники с пузырями на коленях и слегка застиранную майку-алкоголичку. Выглядел он довольно комично, и Алиса не удержалась от смешка. Дима нахмурился, разглядывая кота, потом махнул рукой:

— Чего не сказали, я бы принес джинсы… Ладно, сели! Межмировые контакты, будем искать!

Юбки шуршали по ступенькам винтовой лестницы, собирая пыль. Ладонь скользила по старым шероховатым перилам. В башне было прохладно, тихо, пахло затхлым. Но Лин улыбалась. Она была счастлива.

Тяжелая дверь тихонько скрипнула, когда Лин отперла ее и толкнула. Запах трав — пряный, пьянящий, крепкий — ударил в ноздри. Она с наслаждением вдохнула, зажмурилась и улыбнулась. Ах, как все хорошо, как все прекрасно! Надо сварить зелья от тошноты, от вздутия, от тяжести в ногах… А еще есть такая особая травка, которую ей подсказала матушка, которая растет в низинах и цветет лишь несколько дней в году. Помогает от отравления. От любых ядов. Это на всякий случай, мало ли… В последнее время Лин поймала несколько недоброжелательных взглядов, после того, как уволила и отослала из дворца косорукую Рене. Права на ошибку теперь нет. Слишком многое на кону…