Кейт Тирнан - Дитя Ночи

«Я волновалась за тебя,» сказала Морган.

«Я только бежала и бежала и остановилась на мысу над утесами. Иэн пришёл и нашел меня там.»

«О! Как ему удалось найти тебя? «Он … помог тебе почувствовать себя лучше?»

Кивок. «Я всё ему рассказала», — призналась Мойра, звуча одновременно и вызывающе и устало.

«О, Мойра», — с сожалением произнесла Морган. «Я так хотела, чтобы ты этого не делала. Это семейные дела. Наши дела».

Мойра шмыгнула носом и беспомощно пожала плечами. «Мне жаль… просто всё это само вылилось из меня. Также я ранее рассказала ему о Карьяне, а потом жалела. Но я была так расстроена… Прости. Я знаю, что ты сомневаешься в нем и в его матери, однако он так добр ко мне».

Морган понимала: последнее, что нужно Мойре прямо сейчас — так это давление по поводу Иэна и его семьи. «Что ж, почему бы тебе не принять горячий душ», — предложила она. «А потом мы поговорим».

Мойра кивнула и направилась наверх. «Морган», — сказала Скай, когда Мойра ушла за пределы слышимости, «Думаю, я знаю, кто должен стать третьей ведьмой».

Морган встретила пристальный взгляд Скай без эмоций. «Мойра», сказала она просто.

Через час трое из них сидели у Морган в кабинете. Было невозможно для Морган удержаться от взглядов на Мойру — она исследовала каждую черточку своей дочери, чтобы обнаружить сходство с Хантером, которое теперь казалось таким очевидным. И даже ее характер — она тоже преимущественно держала всё в себе, как Хантер. У них было схожее сдержанное чувство юмора. И Мойра была цепкой, как Хантер — она ничего не упускала из виду.

«Ты не обязана делать это», — сказала Морган Мойре, когда доставала свои магические принадлежности. «В обычных условиях заклинание должны накладывать трое инициированных ведьм. Почти наверняка Хантер на самом деле мертв — был мертв все эти годы. Если он мертв, а мы свяжемся с ним, то все будем в опасности».

«Я хочу сделать это,» сказала Мойра.

«Тогда, приступим», — сказала Скай. «Снимите с себя всё металлическое. Никаких джинс, Мойра — на них заклепки и молния».

Морган не снимала обручальное кольцо шестнадцать лет. Трудно было отложить его в сторону. Когда Скай и Мойра переоделись в свободные хлопковые штаны и футболки, а Морган в свою шелковую мантию, Морган со Скай нарисовали семь кругов защиты. Затем Морган начертила еще три круга силы. Жестом она пригласила остальных войти в них, а затем закрыла каждую окружность.

Сев на пол, они образовали треугольник, соприкасаясь коленями. Скай достала атаме Хантера, и сердце Морган заныло от одного его вида через столько лет.

Тройной подсвечник стоял в центре между ними; его черные железные чаши держали три свечи. Скай провела атаме над осевой частью подсвечника, чтобы пламя одной из свечи лизнуло его клинок.

До этого на кухне Скай заранее показала Морган написанное заклинание, и вместе они читали его. Теперь Морган закрыла глаза, и все трое замедлили дыхание, успокоили сердцебиение, а затем объединили свои силы так, чтобы они могли быть использованы.

Скай приступила к наложению заклинания. Как и любое заклинание, оно представляло собой комбинацию основных форм выражения просьбы — специальных обозначений: запрос информации включается фактически в любое создаваемое заклинание. Вокруг основной структуры Скай изобразила утонченные узоры, с изысканностью и точностью сконструировав заклинание, предназначенное найти человека, гарантирующее не причинить ему вреда, будь он жив или мертв, и отразить любой вред, исходящий от него на случай такового. Будучи из числа Винденкеллов, Скай являлась создателем заклинаний по призванию, и она сотворила его изящно и грациозно.

После этого Морган начала песнь, сначала про себя, а затем тихонько вслух. Она повторяла основу заклинания Скай, вклинивая в него знания о Хантере, вплетая в заклинание неразрывную цепь из его образа, его черт, его сущности. Используя древние слова, отточенные за годы обучения, она призывала энергию Хантера такой, какой она ее помнила. Если бы она знала его истинное имя, это было бы в тысячу раз легче. Любая вещь: растения, камни, кристаллы, животные, люди — имеет истинное имя, включающее в себя песнь, цвет, руну, чувство одновременно. На практике большинство ведьм проходят через Великое Испытание, в течение которого они познают свое истинное имя. Морган до сих пор не знала своего, и она никогда не знала имени Хантера. Насколько ей было известно, никто не знал его истинного имени, кроме него самого. Вместо имени, она взывала ко всем своим воспоминаниям о нем и затем отсылала их во вселенную, направляя по исследующим линиям, начерченным Скай.

«Мойра?» прошептала Морган, и они взялись за руки и держали их, передавая энергии и знание друг другу.

Вместе они направляли по линиям заклинания свою энергию, которая лучами струилась от них по узорам, словно спицы колеса. Мойра напевала свое, призывающее силу, заклинание и непрерывно передавала силу Скай и Морган. Скай повторяла свое заклинание — запрос, а Морган продолжала отсылать вовне образы Хантера.

Неясно, как долго они работали над заклинанием. Они соединяли воедино слова, мысли, энергию до тех пор, пока не появилось ощущение, что они сплели прочную сложную серебряную сеть. В своих мыслях Морган видела перед собой мерцание, становящееся все более и более явным, четким и сияющим. Она сконцентрировалась на своем вдохе и выдохе, равномерно, постоянно, словно волны, словно море, ее жизненная сила с легкостью то возрастала, то убывала.

И вот она увидела его. Лицо Хантера возникло в серебряном шаре в натуральную величину, достаточно близко, чтобы сосчитать каждую морщинку, каждую царапинку, каждый синяк. Ее сердце сжалось от смешанного чувства радости видеть его и мучения видеть его боль. И все-таки какое же это счастье — иметь возможность вообще увидеть его. Он сидел на грубом, мокром от морской воды булыжнике, обхватив голову руками. Он поднял глаза и, похоже, заметил ее.

Его рот беззвучно произнес «Морган».

Дрожь пробрала Морган при виде его, но она должна оставаться сильной, должна узнать правду.

Джиоманах. Хантер. Ты жив или ты мертв? Ты в этом мире или ты покинул этот мир? В ее словах слышались отчаяние и пронзительный крик, хотя она не издавала ни звука. Затем, казалось, его лицо пришло в уныние. Оцарапанной, костлявой рукой он прикрыл рот, словно пытаясь сглотнуть боль.

Я жив, но не живу. Я ни в твоем мире, ни в другом. Я — нигде.

Кто забрал тебя от меня?

«Я никогда не смогу вернуться.»

Этого недостаточно! Ты где-то, потому что я нашла тебя! Скажи мне где, и я приду к тебе! Прошу — ты должен сказать мне, где ты находишься.

Дыхание Морган остановилось, когда Хантер согнулся пополам, заслонив от нее лицо. Его чрезвычайно худые плечи тряслись, спутанные волосы упали на лоб. Это выглядело гораздо мучительнее, чем всё, что она когда-либо видела за последние бесчисленные годы. В своей груди она ощутила жгучую боль, а затем влажное тепло заставило ее посмотреть вниз. Ее глаза широко раскрылись, в то время как большое неровное пятно на ее мантии медленно разрасталось прямо в области сердца. Шок от этого нарушил концентрацию, и когда она подняла голову, с огромными глазами, серебряный шар исчез, образ Хантера исчез, и всё, что она могла видеть — это окаменевшие от испуга лица Скай и Мойры.