Елена Кисель - Доспехи для шута [СИ]

– Видимо, нужно его перебинтовать, – сказал он, с напряженной деловитостью рассматривая ожог на пальце Бо.

О заживляющем эликсире, конечно, ни слова. Я оглянулась на Веслава – тот поджал губы и отвернулся. Характер, ну как же. Не попросишь – теперь и не даст.

– Давай я, – я подошла к Бо поближе и протянула руку. – Все же целитель, как-никак…Йехар, я себя нормально чувствую, это же только палец. Сейчас пройдет.

Накаркала. Сколько я ни пыталась вспомнить, как у меня тогда получилось с Эдмусом, ожог на пальце Бо и не думал срастаться. Блондинка по-прежнему выла. Поусердствовав несколько минут, я сделала вид, что просто дую на ее палец, чтобы было не так больно.

Мои способности к целению исчезли так же внезапно, как и появились. Начало похода за удачей вырисовывалось самое радужное.

Не знаю, удачным или нет было решение о поисках Розовой Птицы, но вот идея с пешим походом в составе Дружины мне таковой не казалась.

Даже притом, что мы в последнее время уже мало-мальски научились выносить друг друга, возникало достаточно проблем в пути, чтобы обеспечить нас одновременно приятным досугом и пищей для размышлений на тему «Обязанности дружинников».

Хорошо быть героем, когда тебе в руки дают автомат и приказывают пробежать пятьсот метров до цели, а потом «мочить все подряд». Но кто бы мог подумать, что в обязанности Равновесной Дружины (О! Как звучит!) входит банальная охота и не менее банальная рыбалка?

Потому что пища нам требовалась не только для размышлений, а лес, по которому мы начали свое путешествие, не изобиловал селениями, где можно было достать еду.

И здесь нам очень не хватало Виолы. Йехар, конечно, выбивался из сил, чтобы всех нас прокормить, но добыча ему попадалась не всегда. Если же на охоту отправлялся Эдмус (пока еще пешком), он приносил что-то такое, при одном взгляде на что все дружно заверяли: «Мы уже сыты!» Хотя не знаю, может, спирит на это и рассчитывал…

Рыцарь пропадал день напролет то в чаще леса, то возле нередко попадавшихся водоемов и уверял, что теперь понимает странные вкусы спиритов. По его словам, дичи в лесу было хоть отбавляй, но ее съедобность вызывала большое сомнение. Йехар никак не мог понять, почему все живое в этом мире делится на хищное и ядовитое…

Я все еще проходила курс реабилитации, силы стихии ко мне возвращались, но медленно. Поэтому моя роль в хозяйстве заключалась в том, чтобы постирать-посушить, выпотрошить-приготовить. Но скоро стало ясно, что Йехар готовит дичь гораздо лучше, так что и эта моя функция уплыла к многоопытному рыцарю.

Изредка процессом приготовления пищи интересовался и Веслав, но это обычно бывало в те дни, когда Йехару не везло с охотой или рыбалкой. Алхимик варил очень неплохие супы, правда, сначала всех смущало количество в них кореньев и специй, но после пары дней неудачной охоты странника суповой добавки начала требовать даже Бо.

Сама Бо в основном бродила по полянке очередного лагеря, художественно складывая веточки для костра, а потом буксируя их за собой по воздуху. Все остальное время мы не дождались от нее ничего, кроме невероятного количества жалоб на голод и плохую погоду.

Погода вообще-то была обычной для здешних мест – это раз, а создавала нам еще одну проблему – это два. Никакие костры не спасали от промозглой сырости по ночам, да и днем было ненамного лучше. Мне приходилось по четыре раза в день сушить кроссовки и куртку, но ощущение, что холод уже залез глубоко внутрь и прогнать его оттуда невозможно, не желало оставлять.

Видимо, в этом мире мы должны были узнать все неприятные стороны Дружины, какие только могут быть.

Первой с пневмонией слегла Бо. Утром жаловалась на плохую погоду, а к вечеру уже лежала в жару и только шевелила губами в ответ, если у нее что-то спрашивали, но не желала менять сущность! Всю ночь в нашем лагере пылал костер, который поддерживал Йехар силой своего медиума, а Веслав пытался свести болезнь Бо на нет, временами сетуя сквозь зубы на то, что времени мало, а условия походные. К утру Бо была почти совершенно здорова, но с пневмонией слег Йехар.

Состояние Веслава, учитывая бессонную ночь, лучше будет опустить.

Спустя еще пару суток мы продолжили движение, но кашляли почти все. Даже спирит – и тот подхватил какую-то заразу за компанию. Веслав стоически пичкал нас всем, что у него нашлось, но постоянный холод брал свое: кашель проходил и возвращался, причем, как только кому-то одному становилось лучше, – тут же заболевал другой.

Способ был найден, но не скажу, что он всех развеселил.

Как-то Веслав вместо обычного мерного стаканчика с жидкостью на донышке сунул мне в руку кубок объемом не меньше двух стаканов. Кубок был похож на деревянную посуду из дворца Цепеока и полон каким-то пойлом с запахом мяты.

– По-моему, – заговорила я, присматриваясь к мятному силосу, – ты как-то хвастался, что твои снадобья очень эффективны в малых количествах…

Веслав поглядел на кубок с таким омерзением, что я поклялась себе не пить.

– Это не снадобье, – выдавил он неохотно. – Ну, не алхимический эликсир.

Подошел Эдмус и незамедлительно сунул нос в этот самый кубок.

– Похоже на то, будто ты попытался сварить суп из травы, а потом забыл это на пару осеней. Я угадал?

– Это зелье, – с мученическим видом признался алхимик. Глаз у него дергался, но я не обращала на это внимания. За последнюю неделю тик у Веслава не проходил даже во время сна.

– Из тех, которые может сварить любой идиот? – припомнила я. В ответ получила не слишком вежливую просьбу пить и не умничать.

Теперь каждый день мне приходилось еще внимать пространным речам алхимика, в которых он размышлял, до какой степени пал. По его словам, до такой ординарности, как зелье, не опустится даже ученик алхимии, а он, магистр…

– Черт возьми, я не приспособлен для того, чтобы варить полные котлы какой-то там гадости каждый день! Мой удел – точнейшие превращения, пробирки, минимальнейшие дозы, искусство! А… тьфу! Это даже рутиной назвать нельзя!

Уж кому бы посочувствовать, так это нам, которым приходилось каждый день все это пить!

За эликсиры Веслав тоже брался время от времени, но, по его словам, компоненты приходилось беречь, так что выгоднее было использовать зелья в качестве профилактики. Эдмус, кстати, проникся такой заботой о нас, но вся его помощь алхимику выразилась в фразе: «Хочешь, я украду для тебя котелок?»

Ах, да, еще у нас были проблемы психологического плана. Издергались мы все, так что некоторые наши реплики к исходу второй недели не отличались вежливостью. Особенно тут выделялись Йехар и Веслав, и мало-помалу я начала все яснее различать то, что раньше отмечала только мимоходом: инициатором большинства стычек являлся Йехар. Вскоре после того, как мы выступили в поход, выяснилось, что не разговаривать вовсе в пределах Дружны невозможно, так что рыцарь вернулся к прежней практике наскоков, иногда не совсем оправданных.