Елена Кисель - Доспехи для шута [СИ]

Спирит вскочил и направился к нам, переводя дыхание.

– Смените меня кто-нибудь, помираю! – взмолился он шепотом. – Шутки на него не действуют. Он их дословно разбирает! И все мне вколачивает, насколько ж у него извращенный мозг, если смог породить такую «зеленую хрень»! Зануда…

– У тебя еще и крылья? – удивился Веслав, стоило Эдмусу повернуться к нему спиной. – А вот это уже серьезно.

– Оля, ты можешь это как-нибудь убрать? – в голосе странника послышалось настоящее страдание.

Отрезвление мы с Веславом не изучали, и я решила быть честной:

– Не представляю себе.

Конечно, я могу провести ту же процедуру, что и с Йехаром после инквизиторских застенков: вывести алкоголь из организма. Но оно мне надо, спрашивается? Как только к Веславу вернется память, его месть будет ужасна.

Неподалеку сверкнуло, и в ночной полутьме появились три фигуры: одна светящаяся, вторая - темная и одна маленькая, девчачья. Почти в ту же секунду ко мне с визгом кинулась Хайя.

– Оля!

И радостно повисла у меня на шее, так что я чуть не потеряла равновесие. Девочку было не узнать: куда подевалась испуганная замухрышка с затаенной ненавистью в глазах? За довольно короткое время Винейе удалось: во-первых, девочку откормить – чему я не удивлялась, – во-вторых, сделать из нее нормального, жизнерадостного ребенка. Пожалуй, только зеленые глазищи остались знакомыми, а так… Она даже перестала путаться во временах, когда начала мне рассказывать взахлеб:

– А я вас ждала, ждала… думала, что вы скорее придете, например, хотя бы десять дней назад, а вы всё не приходите. А тетя Винейя взяла меня на базар, и мы там видели настоящих базарных баб, так кричат, ужжжас! А вчера я видела большую птицу в небе, я думала, это не птица, а Эдмус, а это же был не ты, да? Ну, конечно, ты бы прилетел к нам, только ты бы так быстро не долетел назад, мы же далеко сейчас от теткиного дома?

Не переставая щебетать, она повисла на шее сначала у Эдмуса, потом важно, по-взрослому, протянула руку Йехару, отбежала к Виоле и поведала почему-то персонально ей, очень таинственно:

– А когда вы ушли, мне стало очень грустно, и у тетки стало плохо со временем в доме. У нее даже песочные часы поломались, и она не могла даже узнать, утро или вечер, вот… И мне иногда бывает немного грустно, и тогда…

Милия подошла к Йехару. Лицо ее светилось особенно впечатляюще, может, потому, что в нем не было ни кровинки. В глазах застыло красноречивое выражение ужаса.

– Как вы… остались живы после встречи с нею?

Она мотнула головой в сторону счастливой девочки, которая теперь разрывалась между общением с Эдмусом и общением с Виолой. Алхимика Хайя пока не замечала, а он рассматривал ее без особенного удивления, но с интересом. Наверное, старался построить очередную логическую теорию.

– Просто действовали лаской, – отозвался Йехар, – пусть в том и не моя заслуга. А ты, надеемся, не пыталась…

Милия сглотнула, попыталась принять надменно-оскорбленный вид, и странник укоризненно покачал головой – мол, у кого спрашиваю.

– Ее мощь чудовищна, – заговорила Милия, понижая голос и бросая хмурый взгляд в сторону девочки. – Ты разве не видел? Она сможет играючи управлять временами: остановить, повернуть вспять, что угодно – и она не подозревает об этом и не знает, какая сила в ней заключена! Йехар, ее нельзя оставлять в этом мире.

– Предлагаешь убить? – глаза странника сузились, и под его взглядом даже Милии сделалось не по себе. Она не стала выдвигать свое рацпредложение, вместо этого повернулась и взглянула на веселую Хайю, которая как раз затеяла кататься на Эдмусе по воздуху, только невысоко.

– Я тоже хочу крылья! – восторженно пищало «чудовище». – Хочу полететь к самым звездам!

По идеально ухоженным щекам светлой странницы при взгляде на эту парочку заходили желваки. Еще несколько секунд ушло на какой-то тяжелый внутренний процесс, какое-то непомерное решение, которое непременно нужно было принять… потом Милия решительно повернулась к Йехару и четко сказала:

– Нет. Она слишком мала. Но оставлять ее здесь нельзя.

Она заметила, что я стою слишком близко и слушаю их разговор, смерила подозрительным взглядом, потянула Йехара за рукав, и двое странников продолжили совещание шепотом. Эдмус и Хайя тем временем закончили с ритуалом приветствия и направились к Веславу. Тот немного нескоординировано помахал им рукой.

– Народу со временем прибывает, – удовлетворенно заметил он. – Главное – это чтобы толпа не набежала, голова будет… болеть. Как твое имя, зеленоглазое такси?

Девочка посмотрела на него с сочувствием.

– А точно надо, чтобы я ему… ну, все перемешала? Разве у него еще не все перемешалось?

– Логичный вывод! – провозгласил Веслав. – Быть тебе… чего вы мне там писали в профессию? Алхимиком!

Эдмус легонько подтолкнул Хайю вперед, но та не шелохнулась. Нашла глазами меня, поманила к себе и сообщила жалобно:

– Я стесняюсь.

– Нашла, кого, - у Виолы был слух почти как у спирита. – Как будто мы не видели, как ты это делаешь. Мало того – сами попробовали!

Но Хайя замотала головой и заявила, что стесняется всё равно. При этом покосилась в сторону Йехара и Милии, и мы поняли теперь, откуда у смущения ноги растут. Ну что ж, будем надеяться, алхимик еще может изображать прямоходящее после алкогольного марафона.

– Веслав, ты не мог бы с Хайей обождать… немного подальше? Ну, скажем, воо-он за теми деревьями…

– Хорошенькое дело, – удивился алхимик, но встал довольно твердо, – свои же глюки посылают подальше, я уж и не могу вообразить, какая будет следующая стадия. Надеюсь, за этими самыми деревьями меня не ждет еще одна порция приходов?

– Ждет-ждет… – ласково покивал Эдмус и подтолкнул его в спину. – Еще и каких…

Я воспользовалась минутой, чтобы нагнуться к девочке и прошептать:

– Ты, главное, его не убей.

– Я сама волнуюсь, – честно зашептала в ответ Хайя. – Но я же его не боюсь? И он же меня не хочет убивать, и я его не буду… наверное.

Тут я всерьез усомнилась в целесообразности такого плана, но Хайя уже приняла командование на себя, вцепилась в руку Веслава и начала распоряжаться:

– Значит так, мы идем вон туда, а потом мы с тобой поиграем! Ты будешь как бы злым, только не очень злым, потому что если ты будешь очень – это будет совсем нехорошо, а если ты будешь добрым – то может ничего не получиться…

– Девочкаааа мояаа, – алхимик с какой-то стати начинал тянуть гласные на эстонский манер, – что-то мне подсказывает, что ничего у нас с тобой и не получится… потому что я сейчас слишком добрый, а злым могу быть только завтра утром… и тоже слишком…

Рассуждая в таком ключе, они скрылись за теми самыми деревьями. Мы прислушались, но оттуда не долетело ни звука.