Эль Бланк - Ёлка для принца [СИ]

Тихий звук шагов, какая-то возня, приглушённый писк. Не выдерживаю, толкая дверь, которая открываться отнюдь не собирается. Ибо заперта.

Но когда меня подобные мелочи останавливали?

Минимального потока гравитонов хватает, чтобы выбить замок и распахнуть преграду. Шагнув внутрь, замираю, потому что картинка мне открывается не самая привлекательная. Можно сказать — возмутительно безобразная!

В полумраке комнаты темноволосый незнакомец прижимает собой к стене упирающуюся ему в плечи хрупкую девичью фигурку. Лица его я не вижу, только широкую спину и руки, одна из которых зажимает девушке рот, другая жадно скользит по бедру.

Среагировав на моё эффектное появление, брюнет оглядывается. Похотливое выражение тёмных глаз моментально сменяет слепая ярость.

— Ты кто такой? — рычит, отпуская свою добычу и разворачиваясь. Шагает ближе, толкая в грудь и вынуждая отступить. — Кто звал? Вон пошёл! — толкает снова.

Ясно. Чувство самосохранения у этого субъекта на нуле. Ну что ж. Сам напросился.

Обманное движение назад, подсечка, разворот, удар. Он в ответ ничего не сделал. То ли не успел, то ли не смог. Так кубарем и вылетел в коридор. Пф-ф, как просто и примитивно. Обидно даже.

— Ты в порядке? — закрыв за ним дверь, я возвращаюсь к девушке, бессильно опустившейся на кровать. Сажусь рядом, присматриваясь к заплаканному лицу и дрожащим губам. — Если хочешь, могу его добить, — совершенно серьёзно предлагаю. Даже движение делаю, чтобы встать, потому что чем быстрее я с этим отморозком покончу, тем всем будет проще.

— С ума сошёл? — испуганно округляются зелёные глаза и тонкие пальчики вцепляются в моё запястье, останавливая. — Не надо!

— Уверена? — сомневаюсь, что поступает она правильно. — Он же от тебя так просто не отстанет. А кто это, кстати? — вспоминаю, что не видел на станции такого человека.

— Игорь, — судорожно выдыхает Ель. — Он час назад приехал. Вы с Евой ушли уже.

— Он же твой начальник, так? — осторожно пытаюсь выяснить масштаб проблемы.

Едва заметный кивок и затравленный взгляд в сторону.

С трудом, но подавляю порыв немедленно и окончательно разобраться с подонком, который довёл девушку до такого состояния. Всё же я на Земле, а не на Лансе. Надо и о последствиях подумать. За себя я не переживаю, а вот за Елию… Ей здесь ещё жить.

— И давно он тебя преследует? — чтобы её успокоить и отвлечься самому, принимаюсь легонько поглаживать изящные пальцы, по-прежнему сжимающие мою руку.

— Месяца три, — она неохотно начинает говорить. — Его в конце лета назначили и к нам прислали после того, как прежний руководитель уволился. Сначала нормально всё было, а потом… — вздрогнула, видимо вспомнив, что именно происходило. — Первое время он просто за мной ухаживал, а когда я отказала, сказал, что ему плевать, кем я стану: женой или любовницей. Сказал, что до Нового года даёт мне время подумать и принять решение.

— Почему тебе никто не помог? — пытаюсь разобраться в земном менталитете. — Неужели ни Тимофей, ни Артемий этого безобразия не замечают?

— Да нет, они всё знают, — вздыхает Елия, — только… — замолкает в явной растерянности от того, что я не понимаю очевидных вещей. — Зачем им неприятности? — поясняет, наконец. — Игорь их просто-напросто вышвырнет, а найти хорошее место сейчас не так просто.

— Ну, хорошо, — подыскиваю возможный выход из неприятной ситуации, — а ты? Разве ты не можешь всё это оставить, уехать куда-нибудь?

— Мне некуда уезжать, — во взгляде вновь появляется тоска. — Родители погибли шесть лет назад, я тогда ещё училась. И кроме этой работы у меня ничего нет.

Н-да. Проблемка, однако. Вопиющее, форменное безобразие! И исключительно потому, что у кого-то нет устоявшихся моральных принципов, а позиция «я сильнее, значит, творю, что хочу» стоит во главе угла. Ну что ж, будем действовать исходя из этого.

— Можешь не волноваться и не бояться, — ободряюще улыбаюсь Елии. — Он тебя больше не тронет. Не посмеет. Я об этом позабочусь. Не переживай, — с нажимом говорю, потому что она уже открыла ротик, чтобы меня перебить. — Убивать его я не собираюсь. Отдыхай, — сжимаю холодные пальчики, чтобы передать ей свою уверенность.

Оставив девушку в лёгком недоумении относительно дальнейших планов, выхожу из комнаты. Закрывая за собой дверь, соображаю, что испортил замок, и теперь её уже невозможно запереть, но легко отбрасываю проблему в сторону. Нужно устранять угрозу, а не изолировать жертву.

Сообразив, какая из комнат принадлежит брюнету, в первую очередь заглядываю туда. Хотя, наверное, термин «заглянуть» тут не совсем уместен. Скорее, привычным мне способом выбиваю замок. Не обнаружив искомое, отправляюсь на поиски и через несколько минут с внутренним моральным удовлетворением наблюдаю, как Яна замазывает оранжевой мазью ссадины на лице и руках пострадавшего.

Заметив меня, Игорь издаёт невнятный возглас, отталкивая женщину и вскакивая на ноги. На лице всё та же маска злости, в глазах — желание отомстить за унижение, на губах — проклятия.

Кажется, печальный опыт его ничему не научил. Придётся повторить урок.

Сопровождаемый истошным женским визгом, перехватываю его руку и, пользуясь инерцией, разворачиваю противника, коротким движением укладывая на стоящий рядом стол. Сжимаю пальцами шею, придавливая сильнее. Бросаю короткий взгляд на резко замолчавшую брюнетку, торопливо пробирающуюся вдоль стены к выходу, и вновь сосредотачиваюсь на поверженном сопернике.

Несколько секунд тот ещё дёргается, пытаясь вырваться.

— Всё! — сипит придушенно. — Хватит!

Для профилактики жду ещё пару секунд, прежде чем отпустить. Задыхаясь, землянин сползает на стул, с которого вскочил минуту назад.

— Да кто ты такой, чёрт тебя побери?! — болезненно морщится, растирая шею.

— Значит, так, — игнорируя вопросы, озвучиваю условия его дальнейшего существования. — Запомни следующее. Ещё раз посмеешь дотронуться до Елии и смерть твоя будет такой быстрой, что ты ни сделать, ни позвать на помощь, ни понять ничего не успеешь, — незаметно напрягаю руку, пропуская через его грудную клетку гравитационный поток.

Секунду брюнет скептически на меня смотрит, потом хватается за сердце, которое в этот момент фактически останавливается. В глазах появляется страх. Настоящий животный страх, заставляющий хрипеть и цепляться за малейший шанс остаться живым. У этой сволочи боязнь за свою шкуру куда сильнее желания получать физическое удовольствие.

Сбрасываю давление, освобождая тело от мучений. Нет, не испытываю я к нему сочувствия. Эх, Елия! Зачем попросила не убивать?

— И мое отсутствие с ней рядом пусть тебя не обманывает, — продолжаю моральный прессинг. — Первое же поползновение в её сторону закончится для тебя крайне плачевно. Вопросы есть? — сложив руки на груди, покачиваюсь на носках, оценивая, хватает ли человеку ума и сообразительности, чтобы понять: я не шучу и не блефую.