Агата Бариста - Три королевских слова-2

Отец, рванувшийся вперёд в боевом порыве, и мать — оседающая, раскинувшая руки, с запрокинутой головой…

Я в ярости ударила по льду кулаками… потом пошла вокруг страшной композиции, вглядываясь.

Тонкий тёмный извилистый канал тянулся от вены на материнском предплечье к выходу на поверхность льда…

Позади раздался голос Кайлеана:

— Здесь Мортен берёт родственную кровь для поддержания физической формы. Твоя мать жива.

— А отец?

— Этот лёд не убивает. У нас его называют «льдом правосудия» и заклинание используют в основном судейские. Такому заключению в Эрмитании подвергают особо опасных магов-преступников, если требуется обезвредить, но сохранить жизнь.

— В Эрмитании? — Я обернулась.

— Эрмитанский след в этой истории очевиден. Одно к лучшему: я знаю, как управиться с этой штукой.

Он поднёс ко льду указательный палец, на конце пальца обнаружился чёрный изогнутый коготь, которым Кайлеан — с отвратительным скрипом ножа по тарелке — прочертил глубокую рваную полосу в прозрачной толще.

Полоса заискрилась.

— Отлично. Разрушение началось, но процесс длительный. Теперь надо только ждать. Впрочем, время пролетит незаметно, — Кайлеан кивнул на овал портала. Фигуры в нём стали совсем чёткими, я уже различала характерные особенности и понимала, что третий слева — это Мортен, а по правую руку от него как обычно, шествует Ксения Михайловская.

Но страх испарился.

— Я их больше не боюсь, — произнесла я вслух.

— Зло надо остановить.

— Зло предоставь мне, я с ним на короткой ноге. А ты должна оставаться в безопасности. Я тут кое-что предпринял… — Он повёл меня к береговой линии.

По граниту теперь извивалась широкая и глубокая трещина, от которой исходил грозный гул. Я осмотрелась. Похоже, трещина опоясывала остров вкруговую. Воздух над ней дрожал, из недр взлетали золотисто-огненные искры, обозначая призрачный барьер.

— Призвал свою стихию, — пояснил Кайлеан. — Тебя она пропустит беспрепятственно, но не пересекай границу. И родителям втолкуй, чтоб оставались в круге.

— Как бы мне хотелось иметь хоть каплю магии… Нападать я не умею, но смогла бы оттянуть хоть сколько-нибудь внимания на себя, обороняясь.

Он покачал головой:

— Ни в коем случае. Главная цель Мортена — ты. Не хочется пугать, но ты стала его идеей-фикс.

— Да? — в сомнении спросила я. Быть идеей-фикс Мортена мне не хотелось. — С чего ты взял?

Его глаза блеснули.

— С того, что я его понимаю… в этой части. Оставайся здесь, не разговаривай ни с кем кроме родителей, и не переступай охранную черту.

Мы одновременно взглянули на портал… Магическая проекция исказила размеры фигур — в клубящемся провале двигались великаны, и распознать теперь можно было каждого.

Я болезненно сморщилась и перевела взгляд на Кайлеана.

— Мне очень жаль, милый… — Взяв его за руку, я сжала её.

Он чуть дёрнул щекой.

— Ничего. Мы никогда не были близки. И вообще… не сюрприз, — мрачно произнёс Кайлеан, наблюдая, как в один ряд с Мортеном и ковеном вышагивает его старший брат, наследный принц Леар с женой Арабеллой. Их физиономии больше не казались мне бесцветными — охотничий азарт оживил бледные лица.

— Но почему так? Леар — будущий король, и Арабелла станет королевой!

— При естественном течении событий это произойдёт очень и очень не скоро. У меня есть то, что нужно всем… а Леар годами оттачивал искусство шпионажа в собственной семье. Видимо, пронюхал… — Кайлеан замолчал.

— Ты заставляешь сожалеть, что я не владею искусством шпионажа, — заметила я кротко.

Он замешкался, быстро взглянул на портал и решительно сказал:

— Не сейчас. Прости. Слишком уж быстро всё завертелось. Ты узнаешь обо всём… но в другой обстановке… не наспех. У нас будет долгий разговор. После.

— Всё, что угодно, лишь бы оно было, это «после»… И мамина сестра с ними… — печально сказала я, глядя на ту, что шла, чуть приотстав. — И с оружием… — В руках тёти блистал странный меч — прозрачный клинок отбрасывал радужные всполохи. — Но тут хоть понятно. Мортен её сын, она при любом раскладе будет на его стороне, ничего не поделаешь.

Кайлеан пренебрежительно усмехнулся:

— Сын… Какой из призрака сын…

— Мне он казался настоящим человеком… раньше казался хорошим, теперь — скверным… но всё равно… живым человеком…

— Нежить умеет морочить, — холодно припечатал Кайлеан. — Забудь его имя. Иди ко мне.

Драгоценные минуты, остававшиеся до прибытия сил зла, мы провели, слившись в крепчайшем объятии, и наши поцелуи по ярости своей ничуть не уступали тем, что я познала прошлой ночью… затем он отстранился, ещё раз заглянул в глаза и быстро пробормотал:

— Если что-то случится со мной — оставайся в круге и жди. О тебе позаботятся. Сработает сигнальный маяк, а защиты хватит на сутки. Марк мой душеприказчик, он проследит, чтобы тебя ввели в права наследования.

Проговорив этот ошеломляющий, невозможный, возмутительный текст, Кайлеан легко перемахнул через магический барьер и двинулся навстречу порталу.

— Стой! — выкрикнула я и, когда он оглянулся, задыхающимся ломким голосом пригрозила: — Только попробуй… вот только посмей!..

Серые глаза на мгновенье прикрылись, мимолётная улыбка скользнула по губам… Кайлеан меня понял. А через секунду пришельцы из портала один за другим возникли во плоти, полукругом преградив ему дорогу.

Только сейчас я осознала, что среди них нет Ангелины… но Арабелла занимала такое место, что в случае нужды смогла бы дополнить ковен.

А Кайлеан был совсем один.

Я бросила отчаянный взгляд на ледяные глыбы позади себя. Лёд таял… или испарялся… но до освобождения было ещё далеко.

— Ну, наконец-то! — раздался развесёлый голос Мортена. — Данька, ты нас всех напугала — куда подевалась-то, в самом деле?

Настала пора взглянуть ему в лицо — смело, холодно и равнодушно — и я взглянула.

Призрак? Чёрта с два!

Всё такой же голубоглазый и златокудрый, очаровательный и улыбчивый… и выглядел Мортен не в пример лучше, чем прошлым летом. Он вновь излучал сияние, но теперь я мельком подумала, не является ли это сияние естественным атрибутом нашего рода.

Мортен тем временем продолжал, будто кроме нас двоих здесь больше никого не было:

— Что ж ты бегаешь от меня, глупая девочка? Испугалась? Ладно-ладно, признаю, тогда я погорячился. Но у меня было безвыходное положение, честное слово! Я был болен, очень болен… Теперь всё будет по-другому. Нам будет хорошо вдвоём. Знаю, сейчас скажу кошмарную банальность, но… — Он хмыкнул и театрально распахнул объятия: — Данимира, вернись, я всё прощу!

Как правильно реагировать на этот спектакль, я не знала. Потому решила последовать совету Кайлеана — держать рот на замке. Я молча разглядывала противников, сохраняя «покер фейс».