Алина Углицкая - Перст судьбы. Лирин

– Кажется, мы заключили сделку, партнер, – губы Хойгана тронула скупая усмешка. – Я обещал тебе два места на моем корабле.

Их прервал звук открываемой двери, и Лирин, вздрогнув, похолодела. Чувствуя, как тревожно сжимается сердце, она уставилась на маленькую треугольную дверцу, почти неразличимую на фоне черного мрамора, из которого был вырезан пьедестал. Эта дверца медленно отворялась, впуская в храм холод и сырость подземелья.

Затрепетав на сквозняке, одна за другой начали гаснуть свечи.

Девушка не могла поверить своим глазам: из-за маленькой дверцы под пьедесталом богини торчала вихрастая голова Лирта.

– Пора, – Хойган дернул Лирин за руку.

По его команде двое мужчин подхватили бесчувственное тело Эйхарда под руки и не слишком заботливо поволокли в сторону пьедестала.

– Сюда! – в полголоса позвал Лирт и помахал рукой. Его взгляд упал на Лирин, и мальчишка довольно заулыбался. – Здесь вход в катакомбы. Мы сможем пробраться к докам, пока эти олухи будут молиться и выглядывать жрицу.

– Но… как? – Лирин растерянно уставилась на него.

Все так же улыбаясь, подросток обхватил девушку рукой за голову и приблизил губы к ее уху:

– Я выкрал карту у жрицы. Карту катакомб, помните, я о ней говорил? Мелек хранила ее у себя. Но пусть это останется нашей маленькой тайной, моя госпожа.

На мгновение их взгляды встретились, и все внутри Лирин заледенело. Голубые глаза мальчишки превратились в два прозрачных осколка льда, наполненных нечеловеческой силой. Ей показалось, что сама Арнеш Пресветлая в этот миг смотрит на нее из этих глаз. Еще секунда – и все исчезло. Глаза Лирта снова стали обычными.

Сбрасывая наваждение, девушка поспешила за остальными.

Лирин не знала, сколько времени они блуждали по подземному лабиринту, растянувшемуся под Эвиллией. Иногда ей казалось, что они застрянут здесь навсегда. Но каждый раз, когда она уже готова была упасть и покорно ждать своей доли, мысль об Эйхарде заставляла ее подниматься на ноги и идти дальше. Он был здесь, совсем рядом. Она слышала в темноте его тяжелое дыхание, ощущала запах его кожи, волос. Стоило протянуть руку – и она чувствовала ладонью его гладкие мышцы. Люди Хойгана одолжили ему одежду и практически тащили его на себе. Одурманенный харшизом настолько, что почти не понимал, что происходит, он был не в состоянии даже перебирать ногами. Только его губы шевелились, шепча все время одно и то же:

– Лирин… Лирин…

Он знал ее имя…

Запомнил…

Хотя она назвала его лишь раз. В тот день, когда познала блаженство в его руках. В тот день, когда он спас ее от участи быть изнасилованной сотней озверевших мужчин. В тот день, когда ради нее он убил легиту…

Он звал ее даже теперь, сквозь дурман, и она, слыша его лихорадочный шепот, ободряюще сжимала его ладонь. Его близость придавала ей силы.

Наконец, когда сил идти уже не было, и девушка продолжала передвигаться на одном упрямстве, голос Лирта откуда-то из темноты прокричал:

– Мы на месте! Над нами порт!

И в самом деле, сквозь толщу земли над головой доносилось тяжелое дыхание моря.

– Приведите себя в порядок, – Хойган поднял факел повыше, освещая свою команду. – Мы должны выглядеть и вести себя, как аскары. Лирин, – он повернулся к девушке, – надо было тебе остаться с Саймой и Мейес. Их еще ночью переправили на корабль.

– Ничего, – девушка поправила покрывало, чтобы ничем не отличаться от сотен жриц Эвиллии. – Осталось немного.

– Значит так, – Хойган хмуро оглядел свою разношерстную команду, – мы отряд городской стражи. Сопровождаем жрицу на корабль. Ты как? – он повернулся в сторону Эйхарда. Тот, с удивлением человека, проснувшегося в незнакомом месте, обвел глазами вокруг себя.– Сам идти можешь?

– Нормально уже, – левантиец тряхнул головой, прогоняя остатки дурмана. Нос уловил влажный запах плесени. Вокруг царил полумрак, в котором чадили красноватые факелы, выхватывая из темноты незнакомые суровые лица и низко нависший каменный свод… Он снова глянул на говорившего: – Кто вы? Что это за место? Я, кажется, должен сейчас подыхать на алтаре…

– Еще успеешь, – мужчины обменялись оценивающими взглядами. – Считай, судьба дала тебе второй шанс.

– Это друзья, – тихий женский голос, который Эйхард уже не рассчитывал когда-либо услышать, заставил его замереть. – У них есть корабль.

Сузив глаза, он медленно обернулся. Лирин стояла прямо за его спиной. Маленькая, ниже его плеча, хрупкая, желанная даже в этом нелепом одеянии, оставлявшем открытыми только глаза. И сейчас эти глаза смотрели на него с такой отчаянной надеждой, что у победителя Тан-Траши сбилось дыхание.

Узкая женская ручка легла на его плечо, вызвав легкую дрожь. Он накрыл ее своей широкой ладонью. Сжал, ожидая ответной реакции.

– Ты что здесь делаешь? – фраза вырвалась жестче, чем он хотел. – Что вообще происходит?

– Спасаем тебя, – вмешался Хойган, не давая Лирин и рта раскрыть. – На вот, держи, – он всучил удивленному Эйхарду изогнутый амаррский клинок, – и опусти забрало на шлеме. Боюсь, твое лицо уже примелькалось.

Левантиец нехотя подчинился. Быстро ощупал себя, понял, что одет в доспехи городской стражи, и еще раз внимательно глянул на незнакомцев. Все они, кроме девушки, были в точно таких же латах.

Эйхард нахмурился. В голове плавали смутные воспоминания о том, как его тащили по подземелью. Что бы здесь не происходило, вывод был очевидным – эти люди, кем бы они ни были, выкрали его прямо из храма Бенгет. И если теперь их поймают…

– Идем, – Лирин потянула его за собой, обрывая незаконченную мысль, – осталось немного.

Выход из катакомб оказался обычной пещерой, сотни лет назад вырытой в пологом склоне холма и заросшей колючим кустарником. Мужчины быстро расчистили проход, орудуя ятаганами, как серпами, и весь отряд, наконец-то, вышел наружу. Яркие солнечные лучи моментально ослепили глаза, привыкшие к полумраку подземелья, и Лирин, морщась, прикрыла лицо рукой. Рядом кто-то ругался, кроя солнце, на чем свет стоит.

– Не привлекайте внимания, – голос Хойгана заставил всех замолчать. – Если нам повезет, уже через полчаса мы будем в море.

Они шли парами, растянувшись по узкой тропинке, петлявшей по небольшому пустырю, заросшему скудной травой. Чеканили шаг, как аскары, и утреннее солнце золотило верхушки их шлемов. За спиной возвышался холм, из которого они вышли, справа – виднелась бескрайняя гладь синего моря. По левую руку темнели старые доки, возле которых уже копошились рабы, провожавшие жрицу и ее охрану равнодушными взглядами. А впереди виднелся пирс, выступающий далеко в акваторию порта, и вокруг него, точно гигантские жуки вокруг ветки медового дерева, стояли, пришвартовавшись, корабли всех мастей и размеров.