Дж Андрижески - Чёрный прах

— О, — в голосе Ника прозвучало искреннее удивление. — Иисусе, Мири. Вот чем ты там занималась? Боевыми тренировками с дядей Чарльзом?

— Это часть того, чем я занималась, да, — наблюдая, как дядя идёт обратно ко мне, я пожала плечами. — Большая часть того, чем я занималась, если ты хочешь правды.

Приняв от дяди большой стакан кофе с кивком и улыбкой, я сделала глоток и вздрогнула от того, каким он был сладким. Чарльз, должно быть, взял мне мокко. Или он по какой-то причине присыпал пенку шоколадной крошкой.

В ответ на затянувшееся молчание Ника я нахмурилась.

— С каких это пор ты принимаешь меня за ту, кто будет просто валяться на пляже, Ник? Я приняла это безумное предложение Блэка приехать сюда, пожить несколько недель на его частном курорте и порефлексировать только потому, что мне нужно было побыть подальше от Сан-Франциско, — я стиснула зубы. — …И от Нью-Йорка.

— И от него, — добавил Ник.

Прикусив губу, я кивнула практически самой себе.

— И от него, — согласилась я.

Я сделала ещё один глоток кофе, который по второй пробе определённо оказался мокко, и слаще любого кофейного напитка из всех, что я пила за последние месяцы. До меня дошло, что я раньше пила мокко время от времени, может, один-два в месяц, но полностью перестала в последние восемь месяцев или около того.

Это было не из-за калорий.

Вспомнив, что Блэк рассказывал мне о том, как тот вампир, Брик, опоил меня в моем же офисе в Сан-Франциско, подмешав транквилизаторы в мокко из моей любимой кофейни и подсунув мне его через моего ассистента, я до крови прикусила язык.

Блэк стер весь этот опыт из моего сознания, используя свои способности видящего.

И все же, должно быть, у меня осталось достаточно памяти, чтобы я с тех пор отказалась от мокко.

Поборов очередной ожесточённый прилив ярости, я резко выдохнула, ничего не сумев с собой поделать.

— Все будет хорошо, — сказала я, убеждая саму себя и Ника. — Я еду туда по работе. Я даже не обязана с ним видеться. Верно?

— Мири, — Ник вздохнул. — Ты готова к этому? Серьёзно? Ты кажется… не в себе.

В ответ на моё молчание он тоже ненадолго умолк.

И вновь я ощутила через линию его беспокойство, не только за меня, но и за Блэка.

Снова выдохнув, он сказал:

— Я правда облажался с этим. Я понятия не имел, Богом клянусь, когда говорил Блэку…

— Ник. Прекрати. Просто прекрати, ладно? Я тебя услышала. Ты не знал, что там вампиры. Блэк не знал, что там вампиры. Ты подумал, что ему не помешает отвлечься. Он подумал, что ему не помешает отвлечься. Я понимаю, ладно? Правда, понимаю. Я не злюсь на тебя за то, что ты подкинул ему ту работу в Нью-Мехико.

Немного поморщившись от очередного глотка кофе, я пожала плечами.

— Конечно, — пробормотала я себе под нос. — Никто не приставлял пушку к его голове и не заставлял оставаться там, как только он узнал.

— Мири…

— Не защищай его, Наоко, — я стиснула зубы. — Пожалуйста. Просто позволь мне поворчать на моего мужа. Моего отстранившегося, манипулирующего, лгущего мужа… который пудрил мне мозг, стер мои воспоминания и устроил мне несколько недель газлайтинга… и все ради того, чтобы едва не погибнуть. Что, между прочим, убило бы и меня тоже, учитывая, что нас объединяет связь, которая означает, что он унесёт меня с собой, если решит совершить суицид посредством психопатичного вампира.

Ник не ответил.

Однако я чувствовала, что он более-менее согласен со мной.

Я также знала, что Ник никогда бы не потерпел такого дерьма от любой своей девушки. Он ненавидел лжецов. Он никогда не простил бы фокусов с его разумом или его воспоминаниями.

С другой стороны, Ник никогда не был женат.

Он также никогда не имел пожизненной связи с кем-то — жизненной связи, которая практически на всю жизнь привязывала тебя к партнёру, и неважно, что они делали и не делали с тобой. Это не очень-то упрощало разрыв с кем-либо, не в том плане, который действительно что-нибудь значил. Это также делало все границы в отношениях, «которые нельзя не пересекать», практически незначительными, потому что ты не мог угрожать порвать с этим человеком навсегда.

Однако от одной лишь мысли об этом у меня болела голова.

Это также вызвало острую боль в сердце, такую сильную, что у меня перехватило дыхание, и я прикрыла глаза.

Я не хотела «расставаться» с Блэком.

Честно говоря, я не знала, что я от него хотела — может, за исключением того, что мне хотелось разбить его башкой окно. Я знала, высоки шансы, что увидев его, я захочу на него наорать. Наверное, я захочу несколько часов ломать все вокруг, затем ещё поорать на него.

Однако я уже делала это — во всяком случае, ломала вещи и орала.

Мне не стало от этого лучше.

Мне совсем не стало от этого лучше.

Я не осознавала, насколько я замолчала, пока Ник не заговорил настороженно на другом конце линии.

— Ты действительно собираешься избегать его все время, что будешь находиться там?

Вздохнув, я покачала головой, пытаясь выбросить Блэка из мыслей.

— Я не знаю, — сказала я. — Может быть?

— Наверное, тебе стоит поговорить с ним, — все ещё настороженно произнёс Ник. — Он не очень хорошо справляется. Без тебя, имею в виду.

Я стиснула челюсти до боли в зубах.

— Ник. Ты серьёзно будешь обвинять меня в том, как этот сукин сын справляется без меня? Как будто это моя ответственность после того, что он…

— Нет! — выпалил Ник. — Нет… Мири. Я не виню. Я не виню тебя ни в чем, и не возлагаю на тебя ответственность, или ещё что. Я просто говорю… он не справляется. Без тебя, имею в виду. Отчасти поэтому я уговорил его взять работу в Нью-Мехико.

Прикусив губу, я постаралась не спрашивать. Я правда старалась.

В конце концов, я стиснула челюсти и все равно спросила.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что он не справляется? — спросила я. — В каком плане? Что это значит?

Ник вздохнул. Я буквально чувствовала, как он жалеет, что вообще что-то сказал.

— Он просто… ну ты знаешь. Блэк. Только более нестабильный. Не знай я лучше, я бы подумал, что он в депрессии.

Слушая моё молчание, я почувствовала, как он пытается смягчить свои же слова.

— Слушай, в чем бы ни была его проблема, он начинает показывать слишком много. Даже больше, чем в Нью-Йорке. Настолько, что Декс и Кико начинают беспокоиться. Они звонили мне в разное время, спрашивали, что мне известно о вас двоих. Они оба говорили, что он не спит. Что он приходит в офис в странные часы, проводит тренировочные сессии в странные часы, орёт на людей и увольняет их безо всякого повода. Он ссорится с клиентами. Пьёт слишком много… ну ты понимаешь. Наорал на нескольких репортёров. Ты должна была видеть это в новостях…