Екатерина Оленева - Абьюз (СИ)

– Да что ты? – саркастично скривился Ливиан. – А если этот родной брат заслуживает плохих слов? А, может быть, и чего похуже? Ты его не знаешь!

– Ты не прав.

– Думаешь, покувыркавшись с человеком с пару часов в кровати, познала его душу? Глупо, Мередит. Ну, ладно, пусть не глупо – наивно. А пользоваться чужой наивностью – подло. И в этом меня не переубедить. А теперь садись уже в машину. Твоя сестра с ума сходит. Давай это исправим?

Что оставалось делать? Мередит села.

Сердце разрывалось от противоречивых чувств – не просто противоречивых, а по логике вещей, взаимоисключающих друг друга.

Неправильно чувствовать влечение к двоим, совсем неправильно! Мередит, под чутким руководством Линды впитавшая все самые строгие жизненные правила и от души их разделяющая, не столько не понимала себя (понимать тут нечего), сколько не принимала.

Одно сердце – один мужчина. Никаких других вариантов.

Но сейчас дело было в не в выборе между мужчинами. Мередит всерьёз беспокоилась за Артура. Она понимала, что, упорствуя в своём желании остаться, никому и ничему не поможет. Сам Артур недвусмысленно дал понять, чего хочет – чтобы она уехала. Но буря в сердце продолжала бушевать с неистовой силой, и ничего с этим нельзя было поделать.

Ливиан провернул ключ в замке зажигания и машина, мягко качнувшись, стронулась с места, отдаляясь от домика, в котором среди тьмы уютно светился тёплым огоньком свет.

Какое-то время они ехали молча.

Мередит за дорогой не следила, погружённая в свои переживания, грустные мыслит и настроения.

– Почему вы с Артуром не ладите? – озвучила она волнующий её вопрос.

Казалось, Ливиан не расслышал. Вести автомобиль в такую погоду по размытой таявшим снегом дороге было то ещё удовольствие, но Мередит не сомневалась, что причина не в этом.

– Что вы не поделили? – не отставала она, не особо надеясь на ответ.

Но он ответил:

– В данный момент – тебя. Я поступил как последний дурак, поставив в красный угол твои чувства и твою долбанную невинность, в очередной раз убедившись, что терпение вовсе не лучшая тактика в отношении женщины.

– Ты это сейчас вообще о чём?

Ливиан тряхнул головой, словно отгоняя назойливую муху. Или мысль.

– О, я тебя прошу, давай не будем есть друг у друга мозги чайной ложечкой? – фыркнул он насмешливо. – Можешь отрицать, если хочешь, но до того, как между мной и тобой вклинился Артур, всё у нас было иначе, чем сейчас правда? Он, между нами, как стена. Он всё испортил. И всегда так делает – встаёт между мной и тем, что на данный момент мне дороже всего, а жизнь катится к чёрту, разбивается вдребезги, не поддаётся исправлению. А попробуй-ка на него разозлиться? Куда уж! Смотрит своими змеиными, вытягивающими душу глазами, весь такой ранимый, страдающий и болезненный. Ну как тут не устыдиться самого себя? Как не отойти в сторону ради счастья младшего брата? Я же сильный, я справлюсь. Я не стану бросаться с крыши, пить кислоту, биться головой об стену.

От горечи и злости, которым сочился тихий, напряжённый голос Ливиана Мередит стало совсем грустно.

И жалко – и его, и Артура, и себя – тоже.

А кого винить, что всё так складывается?

Наверное, виновата всё-таки она, раз невольно стала камнем преткновения между братьями.

– Если я тебе нравилась, зачем было держать меня на расстоянии?

– Я не хотел затягивать тебя туда, где в итоге ты всё равно оказалась.

– Да так ли это? Может быть, просто не хотел себя связывать? Нет, я… я понимаю, ты хотел, как лучше. Но ещё – был не уверен, что готов к чему-то серьёзному, а для несерьёзного слишком серьёзная я? В этом всё дело?

– Я боялся причинить тебе боль!

– А Артур не боялся.

– Он никогда ничего не боится. Да и с чего бы? Когда стоишь на позиции: «Терять в жизни нечего»?

– Он о тебе с такой ненавистью ни разу не говорил, – укорила Мередит Ливиана.

– А как говорил?

– Откровенно говоря, почти никак. Но, если сравнивать ваши отношения друг к другу, в его тоне больше горечи, а в твоём – злости.

– Значит из нас двоих я ближе к Каину, а наш бедный и несчастный Артур – нежный Авель. Даже имена обоих начинаются на «А». Как символично!

– Не нужно, прошу тебя!

– Что – «не нужно»?

– Говорить таким тоном.

– Как скажешь.

Фары вычерчивали ядовито-яркие жёлтые полосы, разбрасывая их между тесно стоящими деревьями.

– Что он сделал? – снова подала голос Мередит.

– Не твоё дело, – грубо прозвучало в ответ.

– Моё. Я хочу знать, что он сделал, что ты так его ненавидишь?

– Может быть, сделал вовсе не он, а я? – насмешливо донеслось в ответ через густые сумерки.

– Я серьёзно, Ливиан.

– И я серьёзно. Я виноват перед Артуром. Не он передо мной.

– Можешь, не виляя, прямо сказать, в чём дело?!

– Сложные ты ставишь вопросы, крошка. Ну, хорошо. Сама вызвалась покопаться в большой груде нашего грязного фамильного белья. Видишь ли, я жил с ними рядом, бок о бок. Любил Брэдли как родного отца (каковым последнего и считал, пока не вскрылась правда о Рэе), а взбрыки и выкидоны Артура считал проявлением его дурного характера, в то время, как Брэдли… он… он относился к Артуру не так, как ко мне. Господи, я никогда и помыслить не мог о том, что мой отец спал с моим братом . Я всегда слишком многого хотел от Артура, винил его в том, в чём он не был виноват. Я был слепцом и не помог ему в тот момент, когда он больше всего во мне нуждался.

Сердце Мередит обливалось кровью от жалости к ним, к обоим.

– Ливиан, не суди себя строго. Ты тоже был всего лишь ребёнком. Что ты мог против взрослых?

– Я мог быть на его стороне – на стороне моего брата. Я мог хотя бы знать, но я отказывался понимать правду. Я считал, что Артур домогается Брэдли и тем самым всё портит. А когда Брэдли повесился, винил в этом брат. Потом это его увлечение Энджелом – я не захотел его принять и был жесток. Артуру есть за что меня ненавидеть, но то, каким образом он решил мстить…

– А если это не месть? – тихо спросила Мередит, пристально разглядывая свои руки.

– Понимаю, почему ты предпочитаешь так думать. Но Артуру не нравятся девушки. Совсем. Никогда не нравились.

– Он так и сказал. В самом начале. Но потом… я не думаю, что он действовал из мести, Ливиан, и дело тут вовсе не в моём самолюбии. Просто… просто тебя ведь там не было?

– Жалеешь об этом? – усмехнулся он.

– Не знаю. И да, и нет.

– Противоречиво. Но согласись, моё присутствие всё бы изменило… к лучшему.

– Ты самоуверен. И у тебя на то основания, – серьёзно заявила Мередит. – Возможно твоё присутствие всё бы и изменило к лучшему, но, если честно, я не жалею о том, что тебя не было. Судя по тому, что я услышала и по тому, что увидела, Артур заслуживает чего-то хорошего. И если я смогла подарить ему радость, пусть всего на час, я не стану об этом жалеть.