Сара Рааш - Иней как ночь [недоформатировано]

Мэзер кривит губы.

— Так и знал, что ты постараешься утешить меня. Ты говоришь об обязанностях, а я — о другом. Я должен был сделать больше. Быть кем-то большим… для тебя. Прости меня, Мира.

Я пытаюсь проглотить вставшим в горле ком. Не получается. Мэзер перехватывает мои пальцы. Я внезапно очень остро ощущаю близость его тела. Лицо Мэзера смягчается, взгляд опускается и задерживается на моих губах. Ноги подкашиваются, словно меня сносит волна.

— Тебе нужно отдохнуть, — говорю я так тихо, что сама себя едва слышу.

— Отдохнуть, — эхом повторяет Мэзер только часть фразы, будто тоже едва слышит меня, будто и ему вдруг стало трудно дышать.

Снег небесный, как же он близко. Мои губы приоткрываются. Можем ли мы сделать это? Я отстраняюсь, и этого достаточно, чтобы разрушить чары. Мэзер проводит ладонью по лицу.

— Отдохнуть. Да, наверное, стоит.

Наконец-то он позволяет мне довести себя до кровати и со стоном падает на постель. Я пячусь, боясь задержаться в комнате хоть на минуту.

— Если тебе что-нибудь будет нужно… — Я умолкаю, прекрасно понимая, что нужно мне и ему.

Мэзер наклоняет голову набок и глядит на меня с игривой улыбкой.

— То я приду к тебе сам.

Я юркаю за дверь, прикрываю ее и приваливаюсь к ней спиной.

Да что со мной такое? Я и не ожидала, что в мгновение ока избавлюсь от всех своих внутренних противоречий, но думала, что по крайней мере позволю себе любить того, кого хочу любить. Но когда закончится война, когда я доберусь до магического источника… Не хочу, чтобы Мэзер страдал.

— Возможно, он посчитает иначе, — раздается голос Рареса.

Я подпрыгиваю от неожиданности.

— Неужели? — бурчу я, чувствуя, как горят мои щеки. — Подслушиваешь?

Рарес отталкивается от стены, к которой прислонился.

— Ты мысленно кричишь, душа моя. Тебя невозможно не услышать.

— Иногда ты невыносим.

— Вы с Оаной можете обсудить меня, такого нехорошего, позже. — Рарес смотрит мне в глаза. — Ты заслуживаешь счастья, Мира. Каким бы коротким оно ни было.

Я скрещиваю руки.

— Это касается не только меня.

— Ах вот оно как! Интересно получается. Помнится, ты ненавидела Генерала и Ханну за то, что они решили все за тебя. Но сейчас ты поступаешь точно так же, как они. Ты выбираешь за Мэзера его будущее, когда он даже не подозревает о том, что нужно сделать какой-то выбор.

— Я не…

Подходящего возражения не находится. Рарес добродушно похлопывает меня по плечу.

— Готов поклясться, он считает, что ты стоишь любых страданий. Ведь так оно и есть.

Душа ноет, и даже слова Рареса не могут унять ее боль.

— Как я могу любить его, — спрашиваю я, — когда сама себя не люблю?

Рарес поджимает губы. Не успев уклониться, я получаю увесистый щелбан. Вскрикнув, потираю лоб.

— Перестань, — велит он. — Я уже сказал тебе, что не потерплю таких речей о человеке, который всех нас спасет. Ты ведешь себя так, будто любовь — это цель и, чтобы ее достигнуть, нужно приложить массу усилий. Да, усилия требуются, но любовь — не цель, а выбор. Большинство людей живут в вечном ожидании чувства, которое, может, придет, а может, и нет. Но если ты выберешь каждый день любить себя несмотря ни на что, тогда, душа моя, ничто не сможет тебе помешать.

Я усмехаюсь. Опять все крутится вокруг выбора, даже если магия ни при чем. Но я уже пыталась любить себя такой, какая я есть. Я опускаю ладонь на руку Рареса.

— Ты будешь прекрасным отцом.

Я вижу в его глазах слезы.

— Я борюсь за эту возможность, — отвечает он. — За что борешься ты?

Ответ приходит не сразу. Я знаю, что хочу предотвратить разрушение мира. Потому и просила Рареса рассказывать мне во время тренировок о маневрах Ангры. Ощущение нависшей угрозы подпитывало мои силы и ярость. Во мне бушевали и боролись неприятные и не поддающиеся контролю эмоции. А вот исцеление Мэзера далось легко и быстро. Оно прошло… спокойно. Вот на чем нужно сосредотачиваться при использовании магии. На чем-то приятном.

Из комнаты в конце коридора выходит Оана и прикладывает палец к губам. Фил уснул. Это так по-семейному. Так замечательно.

Я давно уже поняла, что у меня никогда не будет такой семьи. Но у меня может быть другая семья… с Мэзером. И весь остальной мир заслуживает спокойного семейного счастья. Вот за что я борюсь. Рарес улыбается.

— Теперь ты готова.

— Готова?

Я чувствую разворачивающуюся во мне магию — каскад прохладных и мягких снежинок.

— Готова к последнему уроку.

До этого момента я тренировалась с затуманенным злостью разумом, волнуясь за своих друзей и Приморию. Сейчас же, глядя на дверь в комнату Мэзера, я ощущаю, что сознание прояснилось.

Ангра хотел меня сломить. Но лишь сделал несгибаемой.

13

Мира

Я стою у края тренировочного круга, засунув руки в карманы мантии. В затянутом тучами небе слышится рокот, и мое сердце гулко отзывается на него. Грозовые облака нависают только над замком и его двором. Очередной раскат грома предвещает готовый обрушиться на нас ливень. Эту грозу вызвал Рарес. Он стоит на другом конце круга, расслабленный, в то время как я собрана и напряжена.

— Твоя магия… Она холодная? — спрашивает он.

— Разве она не должна быть такой?

Рарес начинает обходить тренировочный круг, не выходя за его пределы. Оана наблюдает за нами, сидя во дворе на скамейке. Меня приводит в замешательство ее насмешливая улыбка. Поэтому, когда Рарес останавливается прямо передо мной, я сгораю от нетерпения услышать ответ.

— Моя магия… нейтральная, — произносит он. — Не горячая и не холодная. Саммерианцам магия кажется знойным жаром. Отемнианцам — легкой прохладой. Спрингу — солнечным теплом. Меня всегда удивляло: почему так? Почему ощущение магии так разнится? Монархи королевств Гармонии ощущают магию так же, как я. Почему же Сезоны ощущают ее по-другому? Почему внутри тебя она ледяная?

— Никогда об этом не задумывалась, — пожимаю я плечами.

Рарес улыбается.

— У меня есть теория, душа моя. Из восьми королевств только Сезоны стоят прямо на источнике магии. Магия у них в крови. Они так полны ею, что физически подстроились под климат своих королевств. Что, если Сезоны больше связаны с магией, чем остальные королевства? Что, если они обладают гораздо большей силой? Мне потребуются одинаковые усилия на то, чтобы вызвать снег или дождь. Но я подозреваю, что тебе, в отличие от меня, ничего не стоит вызвать метель.

Я верчу в пальцах висящий на шее медальон и не замечаю кружащий внутри меня привычный холод. В словах Рареса есть смысл. Наверное, правителям Винтера действительно легче управлять холодной погодой. Зима царит во всем нашем королевстве.

— Но Сезоны всегда были слабы. Мы закостенели, в то время как королевства Гармонии совершенствуются.