Алин Крас - Проклятое Пророчество

А эльфы не могут жить без своей Королевы. Здесь, в Эльгноморе, это не чувствуется так остро, из-за большого представительства других рас. А во всем остальном Эльфийском Лесу, видны все признаки тотальной депрессии. Активность эльфов падает, преобладают уныние и тревога о будущем. Уменьшилась, и так катастрофически низкая, рождаемость. У чистокровных эльфов дети, вообще, перестали рождаться. Сократилось производство мастерами предметов искусства, нет зрителей на спортивных соревнованиях, никто не ходит в рестораны, почти нет приезжих из других городов. Вся деятельность эльфов сводится только к обеспечению примитивных, насущных потребностей. Только концерты Ивануэли, пока еще, остаются массово посещаемым мероприятием.

— Сердце мое, я уверен, что Артефакт Власти ждет именно тебя, — прокомментировал эти известия Данирэль. — Может быть, пора смириться со своей судьбой и согласиться стать нашей Королевой?

— Титанур сожри, это Пророчество! Ну, какая из меня Королева?! Мне мало лет, нет жизненного опыта, неподходящий характер. Ко всему прочему, нельзя же не учитывать мои личные желания! Я не хочу быть Королевой! Не хочу такой ответственности! Я хочу жить в Эльгноморе, быть полезной для него и его жителей, общаться с эльфами, гномами, орками. Иметь возможность тратить столько времени сколько хочу, на чтение древних свитков, книг, а, возможно, и писать собственные. Я бы охотно занялась издательством еженедельного вестника, который так нужен жителям провинциальных городов. И, кстати, чем бы стал заниматься ты, если бы я стала Королевой и была вынуждена жить в Асмероне? А что делать с нашим домом здесь, который я люблю, и не хотела бы его продавать? — горячо возразила я, обижаясь на его непонимание. Или игнорирование моих интересов?

— Я стал бы помогать тебе всем, чем мог, облегчая эту тяжелую ношу. Ты утвердила бы для меня новую должность — личный Советник Королевы и ввела бы одиннадцатым членом в Совет Старейшин. Уверен, что в жизни эльфов, меняющейся на наших глазах, нам обоим хватило бы забот. А наш дом мы отдали бы Александрэлю, ему здесь нравится и, рано или поздно, он остепенится, — ответил Данирэль так уверенно, что возникло впечатление, что он думал обо всем этом уже не раз.

— Ты к чему меня толкаешь?! Хочешь, чтобы я стала Королевой, а ты Старейшиной?! Зачем тебе это? Не замечала в тебе такого честолюбия и стремления к власти, — сердито спросила я, не в силах справиться с обидой на его непонимание. Ведь я давно для себя все решила, и это решение уже несколько лет помогает мне спокойно жить. И Данирэль знает об этом.

— Ты не справедлива. Мне это не нужно. Я думаю не о себе, а обо всех эльфах. Уверен, что Сокровищница, доступная только Королеве, это еще не все, что может дать Королева своему народу. Наверняка, Артефакт Власти дает ей еще какие-то дополнительные знания и умения, которые можно использовать для блага нашего народа.

— Эльфы! Народ! А обо мне ты подумал?! Почему я?! — возмущенно закричала я, в несвойственной мне манере, топнув ногой, но уж очень болезненный для меня был этот неприятный разговор.

— А кто?! — тоже возбудившись, непримиримо крикнул он в ответ.

Такого отношения, с его стороны, я не ожидала. Всегда считала, что он, в первую очередь, будет соблюдать мои интересы, а уж только потом думать о судьбах Мира и Вселенной! Чувствуя, как комом встали слезы в горле, я выскочила из дома и рванула к соседнему дому Орестонэля, в поисках понимания и поддержки. Бросившийся за мной вслед, Данирэль, увидев, куда я побежала, остановился у порога.

— Что случилось? — обеспокоено спросил Орестонэль, поспешно открывая мне калитку.

— Данирэль хочет, чтобы я стала Королевой, — сглатывая болезненный ком в горле, борясь со слезами, до боли зажимая большие пальцы в кулаках, горько пожаловалась я.

— А ты?

— А я не хочу!

— Ну, не хочешь и не надо, — успокаивающе произнес Орестонэль, притянув меня за плечи к своей груди. — Тебя никто не может заставить насильно.

— А как же долг перед соотечественниками? — прижимаясь щекой к его надежной груди, спросила я, выдавая свои глубоко запрятанные сомнения.

— Никакой долг не стоит твоих слез. Ты напрасно задаешь мне этот вопрос. Ты же знаешь, что для меня самое важное, чтобы ты была счастлива.

— Но ведь ты же, такой ответственный! А я веду себя эгоистично, избегаю ответственности, не хочу обязательств, не думаю о будущем, — усомнилась я в его словах.

— Ты ведешь себя как настоящая эльфийка, мы все такие — эгоцентричные. Когда дело касается тебя, то и я становлюсь таким же. Моя ответственность перед тобой перевешивает ответственность перед всеми эльфами. Тем более, что, в данном случае, я уверен, и без тебя, рано или поздно, найдется какая-нибудь Королева.

— А вдруг она будет такой же, как предыдущая?

— Такую, Артефакт Власти не выберет. А если она, через годы, станет неадекватной, как это случилось с Зефираэль, то, теперь, есть прецедент, и все знают, как поступить в таком случае. Просто, надо будет заставить ее снова пройти испытание, — рассеивая мои сомнения, объяснил Орестонэль. — А сейчас пойдем, я напою тебя горячим, сладким, вкусным отваром. Успокоительных-то эликсиров у меня в доме нет.

Пока я, сидя на кухне Орестонэля, пила душистый и, правда, вкусный отвар, постепенно успокаивалась. Но обида на Данирэля не уходила. Вот, Орестонэль, всегда и во всем слепо поддерживает меня. Ставит мои желания и интересы выше любых других. А Данирэль, оказывается, готов мною пожертвовать ради интересов большинства. Чувствуя, как от этих мыслей снова начинаю заводиться и обижаться, я перевела разговор на другие, отвлеченные темы.

Мы обсудили то, что было интересно Орестонэлю, возможность проводить спортивные соревнования среди смешанных пар. Например, орк-эльф, эльф-гном, и даже орк-гном. Я считала, что это невозможно из-за разницы в комплекции, весе и высоте тел. А Орестонэль считал, что вполне возможно, у каждого есть свои недостатки, но и преимущества, которые можно использовать, и надо попробовать такой вид спаррингов на тренировках. Потом, обсудили темы интересные для нас обоих. Темпы строительства города и полученный результат. Особенности психологии гномов и орков, и многое другое. Я готова была разговаривать с Орестонэлем вечно, лишь бы только не идти домой и не встречаться с Данирэлем.

Когда забрезжил рассвет, я полностью успокоилась. Тогда и опомнилась. Что ж я творю? Противопоставляя Данирэля Орестонэлю я собственным поведением сейчас разрушаю ту взаимную терпимость и дружелюбие между ними, которые удалось достичь с таким трудом. Нет, так дело не пойдет, сама потом об этом горько пожалею. Да и обвинение Данирэля в излишнем честолюбии, действительно, несправедливо. Просто, каждый выбирает по себе меру ответственности и широту интересов. Одиночке Орестонэлю, всю жизнь привыкшему заботиться только о себе, теперь и беспокойства за меня более чем достаточно. А Данирэль, будучи кризисным Советником, и привыкший отвечать за благополучие чуть ли не всего Эльфийского Леса, конечно же, стремится соблюсти не только мои интересы, но и своего народа. И я, после этих рассуждений, почувствовав себя виноватой, простившись с Орестонэлем, побежала домой, подыскивая на ходу слова извинения.