Кассандра Клэр - Каждая изысканная вещь

— Ритуал, который создал твою Тессу, был потрясающим. Такая слава. Никогда не думала, что такое вообще возможно. Связать Сумеречного Охотника с демоном…

«Хватит лишних слов. Говори».

— Отец Тессы был самым величайшим демоном Эйдолона. Самое прекрасное существо в Аду из всех тысяч форм.

Высший Демон? Именно этого Джем и боялся. Неудивительно, что Джеймс может превратиться в призрака, да и сама Тесса может принять любую форму, даже форму ангела. Линия Нефилима и Великого Демона. Ничего подобного в истории ещё не было. Даже сейчас он не мог думать о них как о новых и странных существах с невероятными способностями. Это были просто Тесса и Джеймс. Людей, которых он любил.

«Согласно твоим словам, отцом Тессы является Высший Демон?»

Конклав никогда об этом не узнает. Он ни за что не скажет им. Его сердце сжалось. Сможет ли он сказать об этом Тессе? Может ей лучше вообще об этом не знать?

— Это я и пытаюсь до тебя донести, — продолжила она, — Её отцом был Высший Демон. Это же такая честь быть ребенком Высшего Демона. Рано или поздно, кровь возьмет свое, Джеймс Карстаирс, и её невероятные силы пронесутся через этот город.

Она поднялась на ноги.

«Величайший из всех? Мне нужно узнать его имя. Кто он?»

Она покачала головой:

— Цена за это имя — кровь, Джеймс Карстаирс. И если ты не заплатишь, то она будет другая.

Она вытащила свою руку из-за спины и бросила горсть порошка прямо в Джема. Если бы его глаза не были защищены магией, это, вероятно, ослепило бы его. Как бы то ни было, он отшатнулся назад, чтобы она прошла мимо него к двери. Она достигла двери за несколько секунд и резко открыла её.

По другую сторону двери, стояли два огромных оборотня, а между ними расположился Вулси Скотт:

— Как и ожидалось, — сказал Вулси, презрительно смотря на Леопольду, — Убейте её, мальчики. Пусть это станет примером для тех, кто проливает кровь в нашем городе.

Леопольда закричала и развернулась к Джему, широко раскрыв глаза:

— Ты сказал, что позволишь мне уйти. Ты обещал!

Джем почувствовал себя обессиленным.

«Я тебя и не задерживаю».

Она пронзительно закричала, когда наполовину перекинувшиеся оборотни бросились на нее. Джем отвернулся от звуков рвущейся плоти и воплей, наполнивших комнату.

Летом рассветает рано. Ариадна еще спокойно спала, а Анна услышала шаги горничной на нижнем этаже. Девушка пока не ложилась, даже после того, как заснула Ариадна. Анне совершенно не хотелось покидать их уютное гнездышко, она предпочла бы продолжать перебирать кружевные оборки подушки и смотреть на то, как шевелятся ресницы Ариадны, когда та погружена в глубокий сон.

Однако небесная чернота ночи понемногу сменялась мягким персиковым восходом. Очень скоро горничная принесет поднос с завтраком. Очень скоро жизнь бесцеремонно заявит свои права.

Если их обнаружат, то пострадает только Ариадна, поэтому именно ее обязанностью было покинуть это место.

Анна поцеловала девушку очень осторожно, чтобы не разбудить, затем оделась и выскользнула наружу через подъемное окно. Темнота больше не скрывала ее мужской наряд, и когда она шла по туманному утреннему Лондону, то несколько человек обернулись ей вслед, хотя девушка была искренне уверена, что некоторые из ротозеев просто любуются ей, несмотря даже на отсутствующий рукав и потерянную шляпу. Она решила пойти домой кружным путем, через Гайд-парк. В рассветных лучах все цвета казались приглушенными, а воды озера Серпентин — неподвижными. Анна радовалась уткам и голубям, словно друзьям, и улыбалась всем встречным.

Это была любовь, и она была всепоглощающей, примирив со всем на свете. Девушку почти не заботило, успеет ли она домой до того, как ее отсутствие заметят. Она лишь навсегда хотела застыть в этом состоянии: в точности так, как сейчас, ощущая мягкость, благоухание и дружелюбие нового дня, чувствуя на коже прикосновения Ариадны. Ее будущее, такое запутанное ранее, сейчас было кристально ясным: они с Ариадной будут вместе всегда, путешествуя по миру и сражаясь с плечом к плечу.

Наконец, ей пришлось повернуть к дому, где она с легкостью забралась в окно своей комнаты. Анна откинула одежду брата и скользнула под одеяло. Спустя мгновение девушка уже погрузилась в теплые объятия сновидения, представляя, что она снова с Ариадной.

Проснулась она ближе к полудню. Кто-то принес поднос с чаем и оставил рядом с кроватью. Анна выпила остывший чай, приняла холодную ванну и осмотрела рану на руке. Нанесенные Ариадной исцеляющие руны сделали свою работу. На месте раны все еще было покраснение и раздражение, но она могла скрыть это под шалью. Она облачилась в самый простой, строгого покроя наряд — было так забавно теперь одеваться, как девушка, — и накинула шелковую шаль на плечи, бережно обернув вокруг раненой руки. Затем она спустилась, застав свою мать сидящей в освещенном солнцем уголке гостиной с Александром на руках.

— А вот и ты, — сказала мама. — Ты не заболела?

— Нет, — ответила Анна. — Просто сглупила, засидевшись допоздна с книгой.

— Теперь я точно уверена, что ты заболела, — поддразнила ее мама с улыбкой, на которую дочь ответила.

— Хочу прогуляться, пока светит солнце и стоит такой прекрасный день. Я, пожалуй, навещу Люси и Джеймса и обсужу с ними прочитанное.

Мать окинула ее любопытным взглядом, но дала разрешение.

Анна не пошла к Эрондейлам. Вместо этого она свернула в сторону Белгравии, сделав по пути лишь одну остановку, чтобы купить букетик фиалок у продающей их на улице пожилой леди. Мир был идеальным, и все предметы и существа в нем заслуживали любви. Сейчас Анна была способна на все: сразить разом сотню демонов, поднять карету над головой, станцевать на натянутой под потолком веревке. Она шла по тем же мостовым, что и несколько часов назад, возвращаясь к любимой.

Анна постучалась в дом, стоящий на площади Кавендиш, и нервно застыла в ожидании на ступеньках, глядя вверх. Была ли Ариадна в своей комнате? Выглянет ли она?

Дверь открыл неулыбчивый слуга Бриджстоков.

— В данный момент семейство принимает гостей, мисс Лайтвуд. Возможно, вы бы хотели подождать в…

В это время открылась дверь парадной, и оттуда вышли Инквизитор с молодым человеком, чьи черты лица были ей знакомы, как и рыжие волосы — Чарльз Фэйрчайлд, брат Мэттью. Анна редко встречалась с Чарльзом, так как тот всегда где-то отсутствовал, обычно в Идрисе. Они с Инквизитором были увлечены беседой.

— А, — сказал Инквизитор Бриджсток, заметив Анну, — мисс Лайтвуд. Какая приятная неожиданность. Вы знакомы с Чарльзом Фэйрчайлдом?

— Анна! — Приветствовал ее Чарльз, тепло улыбаясь. — Да, конечно.