Марина Снежная - Перерожденная

— Тея, вставай, соня! — меня затормошили, выкрикивая эту фразу в самое ухо.

Асдус, как всегда, проявлял привычную бесцеремонность. Некоторое время я все еще будто находилась в теле иного существа, мыслила и воспринимала все, как он. Но по мере того, как возвращалась к реальности, образы снова тускнели и заволакивались пеленой.

— Энний, — проговорила, пытаясь ухватиться за ускользающий образ парня, сидящего в роскошной клетке и ожидающего своего часа.

Демон напрягся и вцепился в мое плечо еще сильнее.

— Ты что-то видела?

Я попыталась снова ухватиться за то, что только что видела, но образ уже исчез. Беспомощно покачала головой.

— Наверное, просто сон, — солгала, чтобы не расстраивать демона упущенной возможностью узнать что-то о брате.

Он не раз за время нашего путешествия по ночам отправлялся в Сумеречный мир, чтобы узнать о результатах поисков. Но они по-прежнему оставались тщетными. Энний словно сквозь землю провалился. Надеялась лишь на то, что однажды все же смогу запомнить нечто важное, что неизменно не желало оставаться в памяти. Пока же оставалось надеяться, что Энний не наделал за это время каких-то глупостей.

У меня защемило сердце, когда мы доехали до знакомых с детства мест. Я видела поля и луга, где бегала еще девчонкой, Проклятую рощу, откуда начались все мои злоключения. Кто знает, как бы сложилась жизнь, если бы тогда не поддалась наивным мечтам и не отправилась туда на поиски счастья. Может, по-прежнему бы радовалась девичьей свободе, гуляла с подружками по вечерам и строила глазки парням. А может, уже была бы благополучно замужем и носила в чреве ребенка.

И вдруг с удивлением поняла, что мысли о такой жизни больше не кажутся таким уж счастьем. Не будь в моей жизни того плохого, через что пришлось пройти, не было бы и хорошего. Я никогда бы не встретила Криспину, Асдуса и Эрбина. Никогда бы не узнала, что значит любить. Наши с Диором дороги вряд ли бы пересеклись хоть когда-либо. А теперь я точно уверена, что он именно тот, кого мне было суждено полюбить по-настоящему.

Почувствовала, как рука Диора, придерживающего меня в седле перед собой, крепче обхватывает талию.

— Представляю, что ты сейчас чувствуешь, — прошептал он, нежно скользя губами по моему виску. — Когда я однажды проезжал мимо владений отца, которого не видел много лет, испытывал непередаваемую бурю эмоций. Все казалось одновременно знакомым до боли и в то же время другим. Меняемся мы, меняется наше восприятие мира. Но одно остается неизменным. То место, в котором мы делали первые шаги в этом мире, всегда останется для нас особенным.

Я кивнула, чувствуя, как щемит сердце. До того, как въехала в родные места, мне казалось, что уже смирилась с тем, что никогда не увижу близких. Убедила себя, что воспоминания о доме потускнели, а дальше и вовсе останутся лишь неясными образами в голове. Но теперь, когда находилась так близко от дома, в полной мере ощутила, что никогда не смогла бы забыть. Они навсегда в моем сердце, как бы далеко я ни оказалась и сколько бы времени ни прошло.

И я понимала, о чем говорит Диор. Вспомнила видение из его прошлого — маленького мальчика, жизнь которого изменилась в один день. Резко и неумолимо. Его забрали из отчего дома, оторвали от прежней жизни, которая его вполне устраивала. Бросили в совсем иное место, где царили жестокие и безжалостные законы, не делающие скидок на возраст или слабости. Представила себе, как этот маленький мальчик украдкой плачет по ночам, боясь показать свои слезы в открытую перед теми, кто не поймет и осудит. Плачет о покинутой семье, доме, куда вряд ли когда-нибудь вернется, плачет о том, чего лишился навсегда.

— Ты тогда поехал в свой замок? — с трудом выговорила я, накрывая его руку. — Встретился с родными? Или просто проехал мимо?

— Если бы я встретился с ними, стало бы только хуже, — глухо воскликнул Диор. — Мне было бы больно снова уезжать от них, а им, скорее всего, было бы больно видеть того, кем я стал. Совершенно чужого человека. Не того, кого они помнили и любили.

— Я тоже думала об этом, — призналась я. — Потому и сомневалась, стоит ли возвращаться к родным. Я никогда уже не смогу стать прежней, не смогу остаться с ними. Это бы только все усложнило. И сейчас мне придется врать им, потому что никогда не сумею сказать правду. Они просто не поймут или испугаются.

— Что ты скажешь им?

— Скажу, что сбежала с любимым и теперь мое место в его доме. Сыграешь роль моего мужа?

Я натянуто улыбнулась, боясь услышать полный негодования отказ.

— Я буду счастлив хотя бы немного почувствовать себя в этой роли.

От его ответа все во мне затрепетало от волн такой нежности, от которой даже дышать было больно. К глазам подступили слезы и я уткнулась лицом в грудь моего Воина, чтобы он их не увидел.

— Я люблю тебя, Диор! Ты не представляешь, как же сильно я тебя люблю!

— Я бы все отдал, чтобы все сложилось по-другому, — он вздохнул, скользя губами по моим волосам. — И я тоже люблю тебя, моя девочка.

— Хватит уже, а то меня сейчас стошнит, — послышался насмешливый голос Асдуса.

— Бесчувственная скотина! — буркнула я, недружелюбно косясь на него.

Рыжий довольно ухмыльнулся, словно я ему комплимент сделала, и нахально осведомился:

— А у вас в поселении хорошенькие девицы есть?

— Асдус! — возмутилась я. — Если ты вздумаешь хоть к одной нашей девушке клинья подбивать, я сама же тебя прикончу!

— А еще другом называла, — театрально вздохнул он.

— Ты можешь хоть раз себя вести чинно и благородно?

— Это как? — притворился идиотом демон.

— Не пытаться затащить в постель все, что движется, не донимать всех дурацкими шуточками и не выставляться!

— Тогда я же помру от скуки, — демон состроил умильную жалобную гримаску. — Ты хочешь смерти лучшего друга?

Я с досадой отвернулась, понимая, что Асдус все равно будет поступать так, как посчитает нужным. Ладно, черт с ним! Но если наши парни дружно соберутся и захотят его побить, даже вступаться не буду. Сам виноват.

Мы въехали в поселение, когда все уже были на ногах и занимались своими делами. Но как и всегда, при появлении чужаков, мысли людей тут же стало занимать только любопытство. Когда же они разглядели меня и вовсе застыли в немом изумлении. Потом отмерли и загалдели, окликая и расспрашивая. Диор спустил меня с лошади и дал возможность вдоволь насладиться общением с соплеменниками. Они же с Асдусом отъехали в сторону, терпеливо ожидая.

— Тейка, ты где пропадала?! — кричал кто-то.

— Могла бы и раньше объявиться! — новый возглас.

Меня тормошили, обнимали, а я чувствовала, как от выражения на знакомых лицах, от их искренней радости по телу проносятся теплые волны. Я и не подозревала, что ко мне так хорошо все относятся. Толпу прорезали мои подружки и завизжали, тиская меня и засыпая вопросами.