Джена Шоуолтер - Распутанный

Виктория была в возрасте восьмидесяти одного или около того лет, и солнце не беспокоило ее. Как и волки, вампиры старели медленно.

Первое время эта мысль расстраивала ее. Виктория и Райли старились бы в своем темпе, в то время как Мэри Энн будет увядать, становясь кикиморой. О, Боже. Как унизительно! Теперь она хотела ударить девушку-вампира чисто из принципа.

— Вы видели Эйдена? — спросила Виктория сразу же, как только они подошли. Обычно она была бледной, но сегодня она была бела как мел.

— Нет, — одновременно произнесли Мэри Энн и Райли. Она вспомнила последний раз, когда видела его. Они протащили его в комнату на ранчо, и он плюхнулся на кровать. Он был бледным, дрожал, потел и поверхностно дышал, будто боролся за каждый вдох.

Девушка думала, он отдохнет и поправится. Что если…

— Ну, его не было на ранчо сегодня утром, — торопливо произнесла Виктория. — Но предполагалось, что он будет там, чтобы мы могли прийти в школу вместе.

— Может быть, он внутри, — сказал Райли.

Беспокойство вампирши меньше не стало. Наоборот, она сильнее заломила руки.

— Его там нет, я проверила. И последний звонок скоро прозвенит. Вы же знаете, он не может опаздывать. У него будут проблемы, его выгонят, и вы также знаете, что он сделает все, чтобы этого избежать.

— Может, он заболел, — сказала Мэри Энн, не веря собственным словам. В этом случае он был бы на ранчо, все еще в постели. И Виктория была права. Эйден никогда не опаздывал в школу. Не потому, что он боялся, что его отошлют, а потому что никогда бы не упустил возможность провести время со своей принцессой. Он боготворил ее.

— Я выслежу его. — Райли глянул на Мэри Энн прежде, чем она сказала ему, что пойдет с ним. — Ты останешься с Викторией.

— Нет, я…

— Без тебя я двигаюсь быстрее.

Досадно, но это правда.

— Хорошо. Прекрасно. Только будь осторожен.

— Райли, — начала Виктория. — Я…

— Ты тоже остаешься, — повторил он.

Теперь на улицах их маленького городка рыскали разные существа, и он не мог оставить Мэри Энн без присмотра. Его защита была таким же прекрасным качеством, как кубики на его животе.

Виктория чопорно кивнула:

— Знаешь, ты — мой воин. Предполагается, что ты повинуешься моим приказам.

— Я знаю, но там мой король. Жаль говорить тебе это, крошка, но он теперь на первом месте. — Кинув последний взгляд на Мэри Энн, Райли развернулся на пятках и размашисто зашагал прочь, вскоре исчезнув за деревьями.

Эйден проснулся от толчка, в горле застрял крик, дикий взгляд перебирал все, что его окружало. Кровать. Стол. Комод. Простые белые стены. Дощатый пол.

Его спальня в подсобке на ранчо, стало быть.

Живой. Он был живой, не сгоревший до хрустящей корочки. Слава Богу. Но…

Он действительно был невредим? Он хлопал себя, осматривая. Кожа? Проверил. Гладкая и теплая, загорелая, а не поджаренная, как во фритюре. Две руки? Есть. Две ноги? Тоже. И что важнее — не девочка ли он теперь? Нет. Слава Богу, Господи, спасибо. Он облегченно выдохнул, сел на матрас и проверил на наличие все остальное.

Он взмок от пота. Волосы прилипли к голове, а бóксеры выглядели так… так… Его щеки запылали. Если бы его сосед по комнате Шеннон увидел его в таком виде, он бы подтрунивал над ним, что тот видит эротические сны. Хоть и добродушно, как это делают друзья. И все же, нет, спасибо. Он…

Эйден увидел нижнюю часть койки Шеннона, и его глаза распахнулись. В деревянных планках были глубокие борозды, будто он царапал и пинал кровать друга. Неоднократно. Парень глянул на свои ногти, и разумеется, они были обломаны и кровоточили, а под ними застряли частички дерева.

Великолепно. Что еще он успел сделать, пока валился с ног от вампирской крови?

Подумаю об этом позже.

— Элайджа? — спросил он. Время для переклички.

«Тут», — сказал телепат, знающий что делать.

Один есть.

— Джулиан? — Заклинатель трупов, как они называли его. Один шаг на кладбище, и привет, ходячие мертвецы.

«Здесь».

Славно. Двое есть, один остался.

— Калеб? — Вселяющийся в тела.

«Угу».

Классно! Банда в сборе.

Когда-то Эйден хотел, чтобы они ушли. Он любил их, но все же. Было бы прекрасно иметь немного личного пространства. Но затем он потерял Еву. В настоящей жизни ее, вероятно, звали Анна, но для Эйдена она всегда была Евой.

Он скучал по ней, заботливой путешественнице во времени. Ему ужасно не хватало ее. Теперь он не был уверен, что справится с уходом других душ. Они были частью его. Его лучшие друзья. Его постоянные спутники. Он нуждался в них.

Как всегда подобные мысли заставили его почувствовать свою вину. Они заслужили свободу. Они хотели ее. Наверное. С тех пор, как Ева ушла, они не просили его выяснить, кем они были до того, как заняли места в первом ряду в его голове, будто боялись, что ему это удастся, а значит, и им тоже придется уйти в неизвестность.

Куда ушла Ева, никто из них не знал. Единственное, что они знали — она исчезла и не вернулась.

«Так что же происходит?» — спросил Джулиан.

«Он имеет в виду», — сказал Калеб, — «что наши сны были жаркими. И не в лучшем смысле этого слова. Мы горели, чувак. Горели».

«А большинство из нас, как правило, не видит твои сны», — добавил Джулиан.

Ну, Элайджа видел, но только потому, что он телепат, и его видения были видениями Эйдена. Сегодня ночью, прошлой ночью, впрочем, всякий раз, когда возникали видения. Это было настоящее слияние умов, но сейчас у него выпали кусочки памяти. Он помнил, что видел Викторию, чувствовал тот огонь, потом встретил ее… сестер? Да, сестер. И больше ничего не ясно. Все произошедшее потом было размыто, будто его мозги не могли переварить то, что он видел. Впрочем, если так, почему он помнит, как горел заживо? Почему они все помнят об этом? Разве они не должны были забыть нечто слишком болезненное, а не вспоминать это?

«Ну и?» — подтолкнул Джулиан. — «Было бы неплохо объясниться».

— Кровь вампира, — напомнил он им. Он не мог ответить мысленно, потому что в этом хаосе они не могли слышать его внутренний голос. — Мы смотрели чужими глазами.

«А, да. Кстати, о вампирах», — сказал Калеб. — «Где наша?»

Он имел в виду Викторию. Эйден хотел резко ответить, что она его, но передумал. Калеб Извращенец не мог с собой ничего поделать. Он жил ради девчонок и «присунуть разок-другой» уже никогда не сможет.

— Предполагалось, что она встретит нас здесь, и мы пойдем в школу. — А сколько времени?

Прежде чем он успел проверить часы на столе, дверь спальни распахнулась, и вошли Сет и Райдер.

— Шеннон не будет возражать, — продолжал Сет. У Сета была азиатская фамилия Цанг, хотя по внешнему виду и не скажешь, какой он национальности. У него были перекрашенные из черного в красный волосы, голубые глаза и бледная кожа.