Дж Андрижески - Чёрный и синий

— Как и вся его раса, он имеет слабости, — сказал он. — В частности одна слабость, судя по тому, что я слышал, будет легко удерживать его под контролем.

— И что это за слабость? — спросил Константин.

— Его жена, конечно же, — склонив голову в знак очевидности, Брик улыбнулся, упираясь руками в металлический подоконник окна и разминая спину. — И да… для его вида это печально предсказуемая слабость. Однако очень полезная для нас.

Константин не отводил взгляда от лица Брика.

Он также не выглядел убеждённым.

Долгое время они оба просто стояли там, глядя на небоскрёбы города и океан вдали. Брик не смотрел слишком часто или слишком долго, но по напряжённому лицу старика он видел, что тот взвешивает сказанное Бриком.

В конце концов, его тонкие губы плотно поджались, и он вздохнул.

— Ничто из этого не принесёт нам проку, Бэйшл, если он не сможет сделать то, что нам от него требуется. Более того, ранее ты говорил, что он даже не в курсе нашего существования, верно? Согласно договору с Чарльзом, эта информация не предоставлялась никому в обоих лагерях, кто бы уже не обладал этими сведениями. Так что тебе сначала придётся просветить его на эту тему.

— Или… нет, — сказал Брик, пожимая плечами. — Едва ли он идиот. Он и сам прекрасно сложит два плюс два, особенно когда окажется внутри того учреждения. Предварительное уведомление может только дать ему лишнюю причину бороться с нами.

Константин наградил Брика тяжёлым взглядом из-под черных и серых как железо бровей.

— Здесь многое стоит на кону. Возможно, вся наша семья.

— Я понимаю это, сэр. Поверьте, понимаю.

— Иногда я сомневаюсь, — глаза Константина вновь вернулись к созерцанию горизонта. — Временами кажется, что ты слишком наслаждаешься этой работой, Брик… даже при твоём желании освободить Лилу. И ты слишком молод, чтобы помнить наши первые столкновения с экстрасенсами.

Брик услышал в этом настоящую злость.

Он знал, что частично она направлена на него, на его мнимое высокомерие и отказ знать своё место. Но Брик предупреждал остальных, включая Константина, об угрозах, которые эти чужаки представляли с самого начала. Он не чувствовал необходимости теперь притворяться, будто у него коленки дрожат.

Перемирие являлось фарсом.

Все, что оно делало — это позволяло этому мудаку Чарльзу — или «Счастливчику», как называли его последователи — набирать силу и укреплять власть. Это дало ему время построить империю, наряду со временем на поиски все большего и большего количества рекрутов в свои ряды, внушения им все большего и большего количества рьяных идеологических верований.

Если бы решение было за Бриком, он стер бы их с лица земли, когда их здесь было совсем немного. Затем он поручил бы постоянной команде охотников отыскивать и убивать каждого нового по мере появления.

Он определённо не стал бы стоять, стенать, хныкать и заламывать руки, пока они становились внушительными. Теперь Счастливчик напрямую конкурировал с ними в мире, включая сферу бизнеса. Ничтожная дань, которую он платил, никогда не оправдывала допущение этого, не для тех, кому здесь изначально не место.

Это не их мир. Этот мир принадлежал Брику и ему подобным.

Так что нет, Брик не станет извиняться.

Эта проблема происходила всецело от чистой тупости отдельных стариков. Проблему полностью можно было предотвратить и легко сдержать — пока не стало слишком поздно.

Но они не слушали. И теперь они звали Брика, чтобы зачистить все это.

Он созерцал припудренный смогом пейзаж до самого океана, размышляя над всем этим и снова склоняя голову, почти как в нервном тике. Когда он заговорил, его голос содержал нотку безразличия, скорее всего, в полусознательной попытке разозлить старика.

— Я отношусь к своей работе очень серьёзно, Константин, — сказал он. — Если ты волнуешься о способности видящих действовать в ошейнике… не волнуйся. Он обучен впечатляющему количеству человеческих навыков и навыков видящего, многие из которых отлично послужат нашему делу. Если он сумеет избежать смерти, пока адаптируется к жизни там, я не сомневаюсь, что он сумеет выполнить задание, которое мы перед ним поставим.

— А если Чарльз узнает, что мы поместили его в этот маленький зверинец?

— Не узнает, — голос Брика звучал решительно. — У Чарльза нет активов в том учреждении. По правде говоря, я сомневаюсь, что Чарльзу вообще о нем известно… или что он в принципе знает о наших проблемах с разоблачением.

И вновь Константин нахмурился, качая головой и не отводя взгляда от окна.

— И как ты изначально планируешь поймать его?

Брик улыбнулся. Теперь старик просто хватался за соломинки.

— Эта часть вовсе не требует вашего беспокойства, Патрон. Она уже на стадии реализации.

— Уже на стадии реализации? — Константин повернулся, в этот раз открыто сверля его сердитым взглядом. — Ты запустил план в действие? Я и Совет недвусмысленно запретили тебе двигаться в этом направлении. Ты достаточно высокомерен, чтобы все равно сделать это?

— У меня сложилось впечатление, что здесь присутствуют более срочные временные границы.

— Когда? — спросил другой выразительным тоном. — Когда это произойдёт?

— Вы бы хотели узнать полный план действий, сэр? — вежливо спросил Брик. — Обычно такие детали ниже вашего достоинства, вот почему сегодня я не стал обременять вас ими. Но я, конечно же, с радостью подчинюсь и изложу подробности каждого нашего шага. Вы вольны посетить наше следующее собрание. Я попросил их встретиться со мной в центре через час, так что если вы хотели бы составить мне компанию…

Старик отмахнулся от него, наградив суровым взглядом.

— Ты все равно предполагал, что я одобрю это, — холодно сказал он.

Брик снова подавил улыбку.

— Я ничего такого не предполагал, Патрон, — он заставил свой голос звучать заверительно. — Я лишь хотел, чтобы механизмы были наготове, на случай если мне удастся вас убедить, — помедлив, он вложил в свой голос больше скрытого смысла.

— …Конечно, как вы знаете, я могу быть таким невнимательным в плане уведомления других людей. Я мог вообще забыть назначить эту встречу с вами… или, возможно, я не проинформировал бы вас о полном масштабе своих планов.

Брик помедлил, бросая на него очередной многозначительный взгляд.

— …Если, конечно, вы не пожелаете наложить прямой запрет даже сейчас, когда я объяснил, что это единственный способ, по которому все может сработать. Тогда, конечно же, я полностью отменю операцию и проведу вечер за более приятными занятиями.

Константин наградил его проницательным взглядом.

Брик улыбнулся, сохраняя глаза пустыми.

Он знал, что Константин его услышал. Он давал старику выход. Он предлагал взять полную ответственность за операцию, при этом правдоподобно отрицая своё участие перед Советом.