Анна Грэм - Зверь

Бишоп был последним, с кем говорил Марти перед тем, как исчезнуть. Они повздорили. Адам разозлился на него. Адам наказал её обидчиков. Адам убил свою невесту. В теорию не списывалась лишь машина, Эллен не понимала, зачем он это сделал? Чтобы напугать и заставить уехать? Ложь распознать несложно — тогда в лесу он не лгал, когда говорил, что не знает, куда она исчезла. Барр не представляла, как работает механизм обращения, но если он действительно один из них, то возможно, не отдавал отчёта в своих действия, а возможно, ни черта не помнил, а ведь она столько раз оставалась с ним наедине, подвергая свою жизнь колоссальному риску.

— Дерьмо собачье. Это не правда. Это не мог быть он. Только не он.

Эллен боялась снова открыть материалы Дэлино. Она боялась найти в них подтверждение собственных догадок. Рука слишком сильно сжимала корпус телефона, грани которого больно впивались в отбитую об металл двери ладонь. Барр не знала, что ужаснее: то, что Адам спал с ней и при этом врал на каждом шагу, что он может быть причастен к смерти Натаниэля или что он — не человек.

— Это не правда. Это не правда, — как мантру, повторяла она, пока не услышала скрежет ключа в замочной скважине.

— Мэм? — её позвал незнакомый голос. Темный коридор вагона озарил прямоугольник света от открытой пассажирской двери. Барр сообразила, что войти сюда можно было иначе, гораздо проще, чем стаскивать припаянную ржавчиной грузовую дверь, но видимо, не для Бишопа. Наверное, он не хотел выламывать замок.

— Я здесь, — отозвалась она, со скрипом поднимаясь с пола.

— Я — Уорнер, начальник поезда. Через пять минут отправляемся. Вы в порядке? — Уорнер посветил фонариком в глубину вагона.

— Да, в полном, — на автомате выдала она и отправилась к купе, осторожно придерживаясь стены.

Захлопнув за собой дверь, Эллен упала на сиденье, закинув на спинку голову. Она услышала, как заработал двигатель, как задрожали стены и пол, как пространство вокруг неё дёрнулось и двинулось в противоположную сторону от её ускользающего сознания. Состав медленно набирал скорость, и под мерный стук колёс Эллен неумолимо проваливалась в небытие между сном и реальностью.

Что-то неслабо тряхнуло её, буквально пинком выбрасывая из шатких оков поверхностного сна. Какая-то неизвестная сила выбила Эллен с сиденья, она ударилась головой об угол стола. В глазах потемнело, а дыхание перехватило от ужаса — металлический гул, лязг и грохот до отказа заполнил воздух вокруг, и Эллен кричала ему в унисон, не в силах справиться с шоком. Всё закончилось звенящей тишиной, которая вгрызлась в каждый угол купе, плотно повисая над перевернутым набок вагоном. Барр слышала лишь своё сбитое дыхание и видела над собой треснутое паутиной стекло окна, смотрящего теперь в звёздное небо.

Она попробовала пошевелить руками и ногами — всё было цело, кроме ушибленной головы и поехавшей ко всем чертям психики. Во рту ощущался металлический привкус, Эллен провела языком по зубам — все были целы, скорее всего, разбила или прикусила во время падения губу. Эллен сняла со лба вязкие тёплые капли — налицо рассечение кожи и, возможно, небольшое сотрясение, судя по тому, что её отчаянно мутило.

С поездом что-то случилось. Надо было выбираться. Надо было брать себя в руки и делать хоть что-то, потому что её положение сейчас было чертовски далеко от нормы.

Едва набравшись сил для рывка с пола, Эллен услышала скрежет металла по днищу вагона, словно кто-то провёл по нему ножом. Барр застыла, напряжённо вслушиваясь в тишину. Сердце бешено наращивало ритм, отдаваясь глухим стуком в ушах и мешая сосредоточиться. Эллен боялась дышать, нутром чуя смертельную опасность. Кусок неба над ней померк — чей-то тёмный, неясный силуэт закрыл его собой. Удар, и на лицо ей посыпалась стеклянная крошка от разбитого окна. Она закрыла глаза и, свернувшись калачиком, закусила кулак, чтобы не закричать.

Хотелось раствориться в пространстве, перестать подавать признаки жизни, стать невидимой — что угодно, лишь бы это существо наверху не заметило её. Барр не сумела разглядеть его сквозь россыпь летевших ей в глаза осколков, но чувствовала, что от него несёт кровью и смертью. Так бывает, когда на краю гибели инстинкты обостряются и становятся почти звериными, и Эллен где-то в глубине подсознания понимала, что балансирует сейчас на этом самом краю.

Раскаты глухого рычания пронеслись над долиной, сменяясь на визг, скулёж и звуки борьбы. Какофония звериных голосов раздавалась в опасной близости от вагона, то отдаляясь, то приближаясь вновь, пока не затихла совсем. Эллен не помнила, сколько ещё лежала так, боясь пошевелиться и напряженно вслушиваясь в тишину, пока наверху не раздались человеческие голоса.

— Мисс? Вы живы? — Она услышала Уорнера. — Давайте руку.

Затёкшие конечности едва слушались, когда Эллен попыталась подняться на ноги. Её повело, и она завалилась на бок, приземляясь грудью на ребро стола. Кто-то спрыгнул к ней, помог подняться и подсадил, Уорнер взял её за руку и вытащил наверх. Плечевой сустав опасно хрустнул и заныл, когда она неловко вывернулась из крепкой хватки начальника поезда, плюхаясь задницей на боковину вагона, которая теперь стала крышей. Дело оставалось за малым — слезть вниз и не переломать при этом ноги.

— Что случилось? — выдохнула она севшим от страха голосом.

— Поезд сошёл с рельсов. Кто-то разрушил часть путей буквально перед нашим отправлением, — ответил Уорнер, вглядываясь вдаль, на длинную кишку грузовых вагонов, которая были опрокинуты на бок, словно костяшки домино.

Из провала разбитого окна вылез рабочий, выталкивая вперёд себя её чемодан.

— Спасибо, не стоило, — Эллен выдавила из себя вымученную улыбку. Вещи — последнее, о чём она сейчас думала. Барр сунула руку в карман и достала мобильный, чтобы посмотреть время. Экран оказался разбит. Она надеялась, что карта памяти осталась цела.

Ей помогли спуститься. Спрыгнув на землю, Эллен потревожила едва заживший палец ноги. Он отозвался ноющей болью.

— Ты глянь только, — двое рабочих осматривали куски вырванных рельс, лежащие у насыпи. Они были загнуты вверх и перекрещены, словно шлагбаум. — Здесь линия и так ветхая, да ещё и постарался кто-то.

— Вы слышали? Здесь были животные, — вспомнив, что что-то или кто-то едва не напало на неё в вагоне, воскликнула Барр.

— Я ничего не слышал, — ответил начальник поезда.

— Я был в хвосте вагона, — покачал головой один из рабочих. Эллен насчитала всего шестерых мужчин, и все они были единодушны. Значит, Зверь приходил только по её душу. Но кто-то спугнул его.

— Матерь божья, — Уорнер направил фонарь на днище вагона. На нём были пять глубоких продольных полос, таких же, как и на её изувеченной машине.