Татьяна Абалова - Любовь вне времени и пространства

Я не стал задавать глупых вопросов, как смогла выжить. Сам не раз имитировал смерть. Но не мог не поинтересоваться:

— Кто ты изначально? Мужчина или женщина?

— Женщина, — ответила она, хлюпнув носом.

Я встал перед Бет на колени и уткнулся ей в ноги.

— Прости меня. Прости. Я мучился. Не мог смириться, что погубил. Вспоминал, как ты сломанной куклой лежала у ног короля. Ты любила его?

Мне было важно узнать ответ. Поднял голову и встретился с ее влажными от слез глазами. Одна из слезинок упала мне на губу. Автоматически слизнул. Чистый нектар.

— Нет. Не любила. Это было задание. Я — агент корпорации «Низшие силы вселенной». Мы выполняли одни и те же задания, но с разных сторон баррикады. Только тесный контакт позволил понять: ты — моя половинка.

— Лягушечка.

— Да. Из любопытства я пошла посмотреть на чудесного самца, по которому страдало все женское население болота. Кто же знал, что ты охотишься на красную жемчужину?

— Это было и твое задание?

— Да. Собиралась покинуть планету, но не удержалась. Первый поцелуй решил все. Я уже не могла остановиться. Было так хорошо! — Она мечтательно подняла глаза вверх и запустила пальцы в мои волосы.

— Тогда, с королем, ты действительно думала, что это он?

— Да. Не ожидала, что опять попадусь метаморфу. Каждая встреча с тобой заканчивалась моим провалом. Поэтому я решила заманить тебя сюда, позволив вскрыть информационную базу НСВ.

— И что дальше?

— Дальше? Свобода! — Она встала на колени передо мной и поцеловала.

Так сладко. Так нежно. Так возбуждающе. Меня скрутил сногсшибательный оргазм. Она счастливо засмеялась. Любимая. Обожаю мою Элажбет!

День спустя за круглым столом сидели представители «Высших» и «Низших».

В комнату зашел секретарь и передал видеополосу. На ней искрились символы.

— Встреча прошла запланировано. Агенты уже сутки не покидают каюту «Черной чайки», — прочитал он вслух, после того как ему кивнул седой мужчина.

— Ну, что же, — нахмурив брови, сказал президент ВСВ, — все идет как договаривались. Наш метаморф влюблен в вашего. Пусть тешат себя свободой. Лет сто. Потом, согласно договорному протоколу, все родившиеся у этой пары мальчики — наши, девочки — ваши.

— Да, — подтвердил представитель другой стороны. — Метаморфы большая редкость, тем более вида «донор-реципиент». Хорошо, что у нас хватило ума заключить перемирие в этом вопросе.

— Перспектива выхода в другие галактики подтолкнула к неординарному решению. Нам с вами нужны метаморфы для создания агентурной сети в новых мирах.

Стороны скрепили успешное начало дружеским пожатием рук.

Нелегка жизнь служащих «Средиземноморского пункта сирен». Для того чтобы успешно справиться со своей работой, они должны отлично плавать, красиво петь и умело обольщать мужчин. И не пропустить ни одного. Цена ошибки — жизнь.

— В стародавние времена, когда боги еще обитали на Олимпе, жили-были четыре подруги. Трем из них посчастливилось родиться океанидами — дочерьми владыки морей и океанов, а четвертой — дочерью Зевса. Девы слыли писаными красавицами, способными доставить усладу любому мужчине, но отличались скромным нравом и не помышляли о плотских утехах. Они гуляли по саду, где росли необычайно ароматные цветы, а птицы исполняли такие чудесные песни, что забывалось обо всем на свете…

— Но ваша братия, тем не менее, не забывала подглядывать за этими девами. Птички не мешали!

— Дорогая, ты не понимаешь, как трудно удержаться! В то время девицы не удосуживались плотнее запахивать свои одежды, часто гуляли в чем мать родила. Вот и нарывались на нескромные взгляды.

— Фу, Ксанф, неприлично так выражаться — нарывались! Вы же не в том возрасте!

— Душечка, времена меняют нас. Приходится пользоваться современными словечками. А возраст здесь ни при чем. Я всегда был мужчиной, им и останусь. И не надо морщить свой прелестный носик! Мы, паны, всегда отличались повышенной сексуальностью! Я и сейчас дам фору многим молодым мужчинам. И не нужно хмыкать! Вечером посещу твой дом, Каппа. С доказательствами, так сказать. Что? Уже не смешно? Итак, продолжу свой рассказ. Не только паны подглядывали за прелестницами. В этот день мимо сада проезжал подземный правитель, и его сразила красота одной из дев.

— Неправда! Он мимо не проезжал! Аид специально там оказался. Он уже договорился с отцом этой девы!

— Дорогая, позволь закончить рассказ! Среди нас есть новенькая. Мне следует проинструктировать ее.

— Ой, если вы, Ксанф, рассказываете историю из-за меня, то не стоит! Я ее наизусть знаю. От мамы! «Подземный правитель похитил дочь Зевса, а ее подруги не смогли помешать этому. За что были прокляты…» И мы, потомки первых океанид, продолжаем нести груз проклятия!

— Бедная твоя мама! Если бы она соблюдала все инструкции, то сидела бы сейчас рядом. И нам не пришлось бы ее оплакивать, а начальству переживать, что ряды сирен редеют! Ну, не плачь, малышка! Погибших не вернешь! Поэтому хочу еще раз напомнить: отступление от инструкции на шаг влечет за собой смерть. Вы все помните, как погибла мама Омеги?

— Да! Дельта упустила моряка, не смогла завлечь своим пением, поэтому проклятие свершилось! С первыми лучами восходящего солнца она погибла.

— Правильно, девоньки! Или вы губите мужчин, проплывающих мимо вашего поста, искушая их пением и неземной красотой, либо погибаете сами. В том и есть суть проклятия! На все про все у вас лишь сутки! Утром заступили на смену и до следующего утра должны справиться с заданием!

Пан ходил туда и обратно вдоль рядов дев, сидящих на ступеньках небольшого амфитеатра. Его копыта гулко цокали по каменной кладке. Звук шагов задавал четкий ритм произносимым словам, от чего они казались весомее. Ксанф был одним из многочисленных панов, живущих рядом с океанидами. Его род начинался с того самого уродливого младенца, родившегося у Гермеса и названного богами Паном. Его потомки категорически отрицали свое родство с сатирами, называя их не иначе, как похотливыми животными, не имеющими никаких моральных принципов. Действительно, паны отличались живым умом, тонкой душевной организацией и желанием угодить прекрасным океанидам.

Из амфитеатра хорошо слышался рокот накатываемых на берег волн, чайки с криком летали над головой, а свежий утренний ветер теребил длинные волосы слушательниц. Океаниды вольно расположились на каменных ступенях, не успевших остыть за короткую летнюю ночь. Солнце еще не слепило, и его косые лучи, пробивающиеся через густую листву кипарисов, растущих зеленой дугой вдоль восточной стены, расцвечивали серые мраморные плиты причудливыми пятнами светотени.