Елена Середа - Камень королей

— Ну, я… Да, — он попытался говорить тверже. — Я хотел поговорить с вами о положении нашей страны.

Какое неожиданное начало. Невеньен вскинула брови.

— И в каком положении, по-вашему, она находится?

— В разоренном, — он помял ладони. — Меня, как коренного кинамца и члена Малого совета, не может это не беспокоить. Я прекрасно понимаю, что без необходимых средств в казне мы ничего не сможем… у нас не получится восстановить королевство.

— Вы хотите предложить ссуду? — подсказала Невеньен, не желая слушать, как Ливьин путается в объяснениях.

— Нет… Я подумал, что мы с вами могли бы объединиться в нашем желании помочь Кинаме. Я знаю, что вы… надеялись на помощь другого человека. Прошу вас поверить мне, что я не такой. Я не предам вас. Обещаю, что рядом со мной вам ничего не будет угрожать. Я разделю ваши заботы о Кинаме и приму их на себя, чтобы вы могли не тревожить себя, как это было раньше. Мы с вами могли бы дополнить друг друга и стать прекрасной парой.

Ливьин все еще изъяснялся сумбурно, зато под конец его интонация зазвучала стройнее, а в речи пропали паузы, создающие впечатление, будто он забывает заученный текст. Однако, кажется, юноша выкладывал то, что у него на душе, без всякой подготовки, поэтому и заикался. Если так, то чистоте его намерений следовало восхититься. Из всех лелеемых Тьером претендентов на руку и сердце королевы он был самым непорочным. Это делало его и самым удобным, потому что он не думал о собственной наживе. Невеньен следовало поспешно с ним согласиться, сказав, что они прямо-таки созданы друг для друга.

Она молчала.

Никакие доводы в пользу Ливьина не могли заставить ее произнести нужные слова. Он был честен, хорош собой — склонностью к полноте в их семье отличалась только Эмьир, — и на этом его достоинства заканчивались. Для короля этого мало. Вдобавок Тьер то ли нарочно, то ли нет нечаянно поставил под сомнение его необходимость в качестве источника денег для казны. Но главное — Невеньен, невзирая на все усилия, не могла пробудить в себе хоть какую-нибудь эмоцию по отношению к нему, кроме жалости.

Ливьин был великовозрастным ребенком. Невеньен ощущала себя старше него лет на десять, хотя в действительности была младше на два года. Рядом с ней, пережившей несколько предательств и плен, равнодушно отдававшей приказы о казнях, этот прекраснодушный человечек заразится цинизмом и сгниет, как лежалое яблоко. Она не могла с ним так жестоко поступить.

— Вы считаете иначе? — занервничал юноша, не дождавшись ответа.

— Ливьин, — мягко произнесла она. — Я…

— Моя королева, — прервал ее один из телохранителей.

В его голосе прозвучало напряжение. Парди, который до сих пор не мог себе простить, что во время нападения Таннеса его не оказалось рядом, выдвинулся вперед, защищая от чего-то госпожу. Она выглянула из-за его широкой спины, не понимая, с чего вдруг переполошились гвардейцы.

По той же шиповниковой аллее, откуда недавно появился Ливьин, шел раскрасневшийся Иньит. Он торопился, и полы багряного камзола развевались по ветру. Еще несколько месяцев назад зрелище спешащего к ней любовника заставило бы Невеньен биться быстрее, но сейчас она ощутила только досаду.

За несколько дней, минувших после возвращения из Кольведа, Иньит успел ей надоесть. Он в прямом смысле слова не давал ей прохода, видимо, волнуясь за свое положение в Малом совете. Было бы чего бояться! Если бы Невеньен хотела, то уже давно добилась бы его отстранения, несмотря на протесты Тьера. Кара не настигла даже Бьелен, отомстить которой было бы намного проще. Впрочем, до нее все равно было уже не добраться, даже если бы Невеньен этого хотела. «Сестра» успела быстро выскочить замуж на арджасского посла и укатить к нему на родину, подальше от гнева женщины, которую она обманула.

— Моя королева, мне нужно с вами поговорить, — еще издалека объявил Иньит.

— Я занята, — ответила Невеньен, демонстративно отворачиваясь от него и улыбаясь Ливьину. — Пожалуйста, подойдите к Окарьету, он назначит время аудиенции со мной.

— И как он это сделает, если ты приказала ему постоянно мне отказывать? — сердито осведомился лорд-разбойник. — Мне нужно поговорить с тобой сейчас и ни часом позже.

— У меня важная беседа, — отрезала она.

— Именно поэтому я и пришел.

Не выдержав, Невеньен оглянулась. Иньит стоял шагах в пяти от беседки — ближе его не подпускали телохранители. Парди хмуро посматривал на него, положив руку на поясной мешочек с Сердцем Сокровищницы.

— Мне увести его? — спросил телохранитель, обращаясь к Невеньен.

Она задумчиво склонила голову. Гвардейцам был дан приказ держать Иньита от нее подальше, но в некотором смысле его появление оказалось своевременным — оно отсрочило неудобные объяснения с Ливьином. А раз так, можно было и смилостивиться.

— Не надо. Чего ты хочешь, Иньит?

— Ты сделаешь большую ошибку, если выйдешь за него замуж, — холодно заявил он.

Ливьин, заметно скисший, но до сих пор молчавший, вскочил со скамьи.

— Да как вы смеете!..

Тот не удостоил его даже взглядом.

— Ты же сама это понимаешь, — продолжил лорд-разбойник. — Рядом с тобой должен быть мужчина, который сможет удержать власть и не прогнуться под советников. Иначе история с Ильеменом повторится и остановить смуту не помогут никакие денежные мешки.

Юноша побагровел так, что стало страшно, не лопнет ли он от злости. Невеньен поспешила положить ладонь на его локоть, успокаивая и не позволяя ввязаться в драку. Иньит со всей очевидностью провоцировал соперника. В его ситуации чего-то подобного следовало ожидать. Все попытки вернуть любовницу окончились крахом, генерал Стьид не позволял сделать и шагу, а двор в отсутствие королевы отвернулся от наглого выскочки, каким считали лорда-разбойника. К тому же местная аристократия научилась очень тонко чувствовать настроения правителей. Навлекший на себя неудовольствие королевы, Иньит балансировал на лезвии ножа над пропастью, и никто не хотел с ним связываться, чтобы их не утянуло следом. Скорее всего, импульсивный лорд был доведен до такого состояния, что с удовольствием бы убил Ливьина на дуэли — лишь бы определиться наконец со своим положением.

Убедившись, что юноша сел и не будет нарываться на смерть, Невеньен встала и с нарочитой расслабленностью оперлась на мраморный стол.

— Почему ты решил, что я не смогу удержать власть? — сложив на груди руки, спросила она.

— Ты сама признавалась, что в тебе нет внутренней силы, — напомнил Иньит.

Невеньен фыркнула.

— Многое изменилось. Мной уже не повертишь, как раньше.

— Потому что вокруг тебя появилось больше лизоблюдов вроде Нэрдэннеса и Аварьета. Но ты уверена, что они прислушиваются к тебе, а не к твоему отцу и Тьеру?