Екатерина Богданова - Прогулка в небесах

Развернулась и вышла, громко хлопнув дверью.

Ни в этот, ни в последующие два дня, мы с Грэйном не разговаривали, и даже почти не виделись. Он всё время где-то пропадал. Мина ходила как в воду опущенная. Наверное думала, какую сторону выбрать. Остаться или уйти. Как я поняла, ей нужно было решить, остаться с Грэйном или уйти к борцам за свободу людей. По крайней мере, я так расшифровала «БорЗаЛюдцев», как их Альзо обозвал. А мне необходима информация. Трэйтон ещё не созрел для откровенного разговора, а вот я уже начинаю перезревать и если не узнаю хоть что-нибудь про свою дальнейшую участь, то просто сорвусь и, в очередной раз, натворю каких-нибудь разрушительных глупостей. Я даже сходила в библиотеку и окончательно разграбила хранилище. Забрала все дневники павшего. Уже собралась закрыть тайник, но взгляд попал на большую древнюю книгу. А что, если это и есть та самая, дающая ответы Книга, о которой проболтался пьяный Грэйн? Попыталась взять талмуд, ничего не получилось. Книженция как будто приросла к полке. Попробовала открыть, не поднимая — опять не вышло. Никаких замков или скобок на книге не было, но она невозмутимо и недвижимо стояла на полке, как памятник моим наивности и легковерности. Либо я ещё не готова узнать своё будущее, либо просто дурочка, поверившая в глупую сказку. Задвинула панель и отправилась в сад, изучать дневники.

В «записках сумасшедшего» я опять мало чего разобрала. Попробовала систематизировать то, что знаю. Для этого проговорила все пункты вслух:

— Во-первых: я попала в этот мир по причине моего необычного происхождения. По той же причине мне доступна магия этого мира.

— Во-вторых: здесь я пришлась как раз к месту, Грэйн каким-то боком впихнул меня в свои честолюбивые политические игры.

— И третье: какая-то непонятная связь, от которой у Трэйтона срываются все ограничители, и полный эмоциональный раздрай. И со мной, кстати, происходит нечто подобное. Но мне проще, никогда не жаловалась на недостаток эмоций. Одной больше, одной меньше, не особенно-то и заметно.

Подводим итог: я ничего не понимаю. Спросить не у кого. И как же меня это бесит!

— А ты у меня спроси, — прозвучало у меня за спиной. Вздрогнула и обернулась.

Небрежно прислонившись плечом к стволу расположенного в паре метров от меня дерева, стоял пожилой мужчина из стартрэйнов. Одет он был в чёрные брюки, свободную рубаху грязно жёлтого цвета, в тон к зрачкам, а на согнутой в локте руке висел тёмно-серый, дорожный плащ. Свободно распущенные по плечам волосы лорда были практически белыми от седины. Но взгляд остался светлым и каким-то задорным, как у мальчишки.

— Здрасти, — ничего умнее мне в голову не пришло.

— Здравствуй… проблема, — улыбаясь, ответил дядечка, или дедушка. Выглядит на пятьдесят, а волосы седые, как у глубокого старца, вот и пойми, сколько ему лет. Да и кто это вообще такой? Но спросила почему-то другое:

— А почему это я проблема?

— А потому, что мой ученик совсем свихнулся и собирается из-за тебя разрушить то, на что у нас с ним ушло почти двадцать лет напряжённой кропотливой работы.

Ну вот, опять я в чём-то виновата. И чем на этот раз не угодила?

— Эээм… а вы вообще кто?

— Не догадалась? Неужели, в придачу ко всему, ты ещё и глупая?

— Ну знаете ли! Я вас пока не оскорбляла. Пришли без приглашения, представляться не хотите, ещё и обзываетесь! — я конечно уже догадывалась, кто это мог быть. Раз про ученика говорит, значит, учитель. И нетрудно догадаться чей. Но пусть сначала представится, тогда и поговорим.

Лорд отлепился от дерева, подошёл и уселся на покрывало рядом со мной. Я отодвинулась и, косясь на незваного гостя, начала собирать разложенные вокруг дневники.

— Ну и как успехи? Чего интересного вычитала?

— Да что тут можно вычитать? Это же псих какой-то писал!

Лорд скривился и взял ближайший к нему дневник.

— Ну и что тут непонятно? По-моему, написано вполне доходчиво и даже интересно.

— А это случаем не вы писали?

— С чего ты это взяла?

— Ну, просто вы так рьяно защищаете автора, как будто мои слова оказались для вас личным оскорблением.

— Нет, это не мои дневники. Но ты не далека от истины, это записи моего деда.

Я просто опешила. Смотрю на этого истинного стартрэйна и поверить не могу.

— Вы внук павшего? Но как же так? Ведь там было написано, — указала на книжку в его руках, — там же написано, что у него была только одна дочь, наполовину человек! А вы маг! Вон какие яркие звёздочки в глазах.

— Всё верно, это моя мать. Дед практически с рождения тренировал её, и к пятнадцати годам у неё до такой степени увеличился исходный запас силы, что глаза мутировали. И уже никто не мог заподозрить в ней полукровку. Мой отец чистокровный, так что во мне практически нет человеческой крови.

— А как же ваша бабушка?

— Не выжила, — коротко и безэмоционально ответил учитель. Его это, похоже, совсем не трогает, так что не стоит и спрашивать. Но звёздочки в глазах!

— А я тоже так смогла бы? Чтобы звёздочки в глазах.

— Смогла бы. Раньше, сейчас уже поздно. Четырнадцать-шестнадцать лет — предельный возраст становления энергетического минимума. Ты можешь увеличить максимум, но не повысить минимальный резерв.

— М-да. А если у меня его вообще нету, этого минимума? Да ну и пусть. Проживу как-нибудь! Так чего вы от меня хотели, учитель?

— Всё-таки догадалась. Не расстраивайся, тебе всё равно домой возвращаться. А там зеркало силы совсем ни к чему.

Я почти и не расстроилась, ну разве что чуть-чуть. Правда, сама не знаю почему. Я же хочу вернуться домой. Или уже не хочу? Потом с этим разберусь.

— А что за зеркало? — надо ловить момент и узнать побольше, пока разговорился дедуля, а это был именно старик, и как я могла принять его за пожилого?

— Зеркало силы. Звёздочки в глазах, как ты их называешь, это метка силы. Чем их больше и чем ярче они в состоянии покоя, тем выше возможности носителя силы. Точнее, наоборот, чем сильнее носитель, тем ярче глаза. Мы называем это «зеркало силы». Не многие могут притушить их свет и скрыть свои истинные возможности. Как правило, в минуты всплеска эмоций зрачок выдаёт истинный потенциал. Что-то я разговорился. Пошли-ка к Трэю, он, наверное, уже заждался.

— Может, вы всё-таки представитесь? Как мне вас называть-то?

— А так и называй — Учитель.

— Но вы же не мой учитель.

— Теперь и твой. Надо тебя хоть немного потренировать. А то из-за твоей беспомощности Трэй уже два раза пострадал, а такого не было лет десять точно. Так что, будем учиться, — и руками развёл, мол, я и сам не в восторге, но надо.

— Моё мнение, я так понимаю, вас не интересует? — ещё один командир на мою голову. Будут теперь на пару с Грэйном меня изводить.