Таша Танари - Счастье

— Вот ты где, — в кухню, мягко ступая, вошел Лис. Приблизился, погладил меня по голове. — Ты вольна выбирать свою роль, — будто продолжая начатый ранее разговор, произнес он. — Предпочтешь быть жертвой, отдавшись забавам судьбы, или возьмешь управление на себя, полагая, что мы сами вершим свои судьбы? Всего лишь вопрос принятия ответственности, слабые ее избегают.

Я подняла голову и заглянула в его бесконечно серьезные изумрудные глаза.

— Умница Лис, тебе ведь открыто гораздо больше, так где же истина? Мы управляем судьбой или она нами?

— Истина, малышка, всегда посередине. В любом из миров нет абсолютной тьмы или света, так же и с высшими знаниями. Есть путь, но прийти по нему можно в разные места, все зависит от выбора тех или иных поворотов. Решать тебе, и только тебе.

— Это трудный выбор, я не знаю, осилю ли тот путь, что скрывается за очередным поворотом.

— Пока не шагнешь — не узнаешь. Стоит ли беспокоиться об этом? Не впадай и в другую крайность, питая иллюзии, что способна управлять всем и вся. Не бери на себя слишком много, просто живи и делай то, что считаешь правильным и нужным, и не забывай слушать сердце. Умом и расчетливостью можно покорить многие вершины, но вряд ли в конце испытаешь счастье, а идя на поводу у чувств, всегда есть риск сорваться в пропасть. Сложность состоит именно в том, чтобы найти между ними равновесие, ощутить его и не отпускать. — Фелисан хитро улыбнулся и подмигнул. — Ваша пара — любопытнейшая иллюстрация вышесказанного.

— Что? — Мне понадобилось некоторое время, чтобы перестроить ход мыслей и понять его шутливый намек. Вот ведь, — Ты опять взялся препарировать наши души? — сдвинув брови, укорила я друга.

— Ой, малышка, оно само, честно. — Хитрюга округлил глаза и состроил невиннейшую моську. — Ты поживи с мое, еще не так развлекаться начнешь.

— Нет, спасибо. Мы люди не алчные, нам столько не надь.

Иллюзор усмехнулся.

— Столько, может, и не надь, а вообще на досуге подумай над этим вопросом. Раз уж примериваешься жить среди драконов.

Я открыла рот и… закрыла. Пожалуй, впервые воображение мне отказало, махнуло передней лапкой, дрыгнуло задней и ускакало в закат. Жизнь среди чуждой расы не представлялась от слова "совсем", даже мысленная картинка Верхнего Мира являла собой одно сплошное мутное пятно. И действительно, как быть с вопросами долголетия? Нужно поинтересоваться у Шанти. Хотя… дожить бы до следующего года, м-да.

— Вот умеешь ты подобрать нужные слова, — фыркнула я, сдаваясь. — Мастер.

— Зато гляди, твой мозг занялся обработкой насущных вопросов, и философско-упадническое настроение задвинуто в дальний угол.

— Это да. Кстати о насущном: надо навестить Шениара. Я проспала почти весь день, наверняка пропустила кучу событий. Хорошо хоть Альта застала. Пойдешь со мной?

Лис рассмеялся:

— Ну нет, малышка, на сегодня с меня хватит общения с сей неуемной рептилией. Шениар и буддистского монаха из равновесия выведет.

— Какого монаха?

— Да есть такие в одном из миров, — пожал плечом друг, — очень просветленные последователи одного религиозного учения.

Я потерла лоб и решительно встала.

— Тогда пойду, разведаю обстановку.

Иллюзор сопровождал меня половину пути, затем направил стопы в библиотеку. Что ж, вполне предсказуемо. Я, нерешительно помявшись перед знакомой дверью, все-таки вошла в комнату. Здесь практически ничего не изменилось, и на краткий миг накатившие воспоминания создали иллюзию, что иного и не было. Жизнь в доме ниора, путешествие к оркам, Подземное Царство, все — лишь яркий сон. В камине потрескивали дрова, в вечернем сумраке язычки пламени играли в догонялки с тенями, на широком подоконнике, как и прежде, дремал мой любимый дракошка. Демонов в помещении не обнаружилось, видимо, слишком долго я изволила дрыхнуть, тем более теперь у них и без разговора со мной имеются необходимые знания.

Погружение в прошлое прервал змей, совсем не вписывающийся в мирную цепочку образов. Он выполз из ванной комнаты и целеустремленно двинулся к мягкой шкуре, расстеленной неподалеку от камина. Впрочем, гораздо дальше, нежели обычно, когда мы с Шанти коротали на ней вечера. Заметив меня, Шен принял томный вид и обессилено рухнул на облюбованное ложе. Я многозначительно посмотрела на оставленный им на полу мокрый след: интересно, все драконы такие чистюли или этому по зову стихии положено принятие водных процедур? Потом все же решила не придираться к гордецу, пострадавшему за правое дело. Еще чего доброго оскорбится, а мы только-только нашли общий язык.

— Как самочувствие? — поинтересовалась я, отвечая на невысказанный вопрос в его глазах.

Водный сузил их и поник, всем обликом выражая страдание.

— Паршивое, — наконец изрек змей.

— Хм, ты выглядишь намного лучше, чем когда я видела тебя в последний раз, — подбодрила я, вспоминая безжизненное тело в ореоле неяркого свечения заклинания стазиса. — И потом, ты только что довольно бодро ползал.

Шениар хмыкнул и надменно процедил:

— Что б ты понимала в самочувствии, девочка. — Тут он метнул косой взгляд на Шанти, мирно спящего без признаков пробуждения, и продолжил: — Не уверен, доживу ли до следующего восхода солнца.

Я напряглась, озадаченно ероша челку: вроде бы ребята говорили, что за Шениара волноваться не стоит, у него все хорошо. Как же так? Подошла ближе, села рядом, хотела погладить беднягу, но вовремя вспомнила о нелюбви драконов к тактильному контакту с посторонними. Змей шире приоткрыл один глаз и с ехидцей, не вяжущейся с ликом умирающего, посмотрел на мою замершую на полпути руку. Досадуя, я поджала губы и сделала вид, что собиралась поправить волосы. Ехидство на морде водного проступило отчетливее, но он смолчал. До чего мутный тип.

— Могу я чем-то облегчить твое положение? — спросила я больше из вежливости, уже жалея, что проявила никому не нужные добрые чувства к дракону, а ведь друзья предупреждали.

— Дай-ка подумаю, — чуть ободрился он. — Знаешь, да, могла бы.

— Внимательно слушаю, — скрывая удивление, ответила я.

— Мне нужно, чтобы ты выполнила одну просьбу. Видишь ли, как оказалось, меня окружает скопище весьма черствых сущностей, не способных и хвостом шевельнуть ради ближнего.

Теперь мы оба покосились в сторону Шанти. После чего Шениар придвинулся ближе и зашептал, едва не касаясь меня раздвоенным языком:

— Алиса, я вижу, ты добра и не обделена состраданием.

Вместо того чтобы отстраниться, я, словно завороженная, неотрывно смотрела в его потемневшие глаза, в них отражался танец огня в камине.

— Скрась последние минуты моего пребывания в чужом и враждебном мире. Подари частичку своего…