Ульяна Соболева - Чужая

Я задохнулась от обиды, сердце заколотилось прямо в горле. Попыталась выдернуть руку, но он сжал сильнее.

— В этом доме есть законы, Анна. Все, кто переступают порог, обязаны их соблюдать. А закон в этом доме — это мое слово. Если я сказал сидеть в своей комнате — ты должна была это сделать. Поняла?

Я несколько раз моргнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

— Поняла? — прорычал мне в лицо, и я закрыла глаза и кивнула. Внезапно его пальцы разжались, и кожа больно засаднила. Приоткрыла веки и увидела, что он стоит совсем рядом, опираясь о стену обеими руками над моей головой. Внимательно смотрит мне в лицо. Постепенно его радужки вместо черных становятся светло-карими. Даже в гневе он ослепительно красив. Мое сердце забилось в несколько раз быстрее, заколотилось как бешеное.

— Они могли разорвать тебя… — голос показался чуть хриплым — Слышишь? Они могли разорвать тебя на кусочки, и никто бы не осудил их в таком состоянии. Ненормальная.

По моим щекам потекли слезы, и я увидела, как между бровей Влада пролегла складка, протянул руку и вытер большим пальцем слезу со щеки. Жалость? К черту его королевскую жалость. Я хотела помочь. Я слышала, как он говорил, насколько им важна численность и сейчас называет меня ненормальной.

Я сбросила его руку и бросилась наверх по лестнице, толкнула первую попавшуюся дверь и захлопнула за собой. К черту. К черту. Сначала наорал как на нашкодившего ребенка, а потом пожалел? Пусть детей своих жалеет. Мне не нужна его жалость!

Когда наверху хлопнула дверь, он силой ударил кулаком по стене. Да, он испугался, сильно, безумно испугался, когда понял, куда она пошла. Влада не было больше часа, за это время от Анны мог остаться только труп, который даже невозможно будет опознать. Около пятнадцати голодных, раненных вампиров способны опустошить ее за несколько секунд, превратить плоть в кровавое месиво. Когда ворвался в библиотеку, уже не ожидал увидеть ее живой, мысленно вынес приговор каждому, кто там находился, мысленно стоял, склонив голову, перед Изгоем, мысленно рвал на себе волосы и поэтому, когда увидел ее там, склонившуюся над одним из хищников с какой-то склянкой в руке, вначале опешил. А потом его ослепил гнев, ярость, сам не понял, как выволок девушку оттуда и впечатал в стену. В этот момент Влад перестал контролировать себя. Все выплеснулось наружу. И горькое послевкусие от встречи с Ником, и дикий страх за судьбу Братства, и панический ужас за эту маленькую, глупую смертную, из-за которой у него уже больше недели нет ни секунды покоя. Вернулся в библиотеку и обвел своих подданных тяжелым взглядом.

— Нам предстоят тяжелые времена. В этой войне мы остались одни. На Европейские кланы можно не рассчитывать. Братство раскололось на две части. Так что полагаться можем только на себя. Все те, кто немного пришли в себя, идите вниз. Артур составит списки и выдаст вам оружие. Вы будете нести ночной патруль вокруг резиденции. Завтра мы выйдем в город, и наша цель — банк крови, иначе сдохнем здесь с голоду. Если кто-то в чем-то сомневается или хочет уйти — он может это сделать прямо сейчас.

Посмотрел на каждого из собратьев, но они молчали. Ни слова возражения и ни одного вопроса. Влад кивнул и направился к двери, переступив порог, вдруг обернулся.

— Анна — не просто смертная, она — моя жена, и каждый, кто не справится с голодом и тронет ее хоть пальцем, может считать себя мертвецом.

Поднялся по лестнице и зашел к себе в кабинет. Как только за ним закрылась дверь, обхватил голову руками, зарываясь пальцами в волосы. Твою ж мать, как все херово. Как все полетело к чертям. Рассыпалось в прах. Схватил бутылку виски из бара и приложился к горлышку, сделал несколько жадных глотков, чувствуя, как спиртное обжигает горло, потом яростно швырнул бутылку в камин. Языки пламени взметнулись к потолку. Проклятье. Сегодня он лишился не только трона, но и брата. По щелчку пальцев. Он ожидал чего угодно, но только не этого.

Нет, это был не нож в спину, это был плевок в лицо и удар под дых. В открытую, но смертоносно, так, что потом оправится довольно сложно. Когда Ник позвонил, что не может пересечь границу, они встретились на нейтральной территории. Их разделяла невидимая стена под лазерными лучами. Они могли стоять вплотную друг к другу, но ни один не мог пересечь границу. Только через КПП, а там их примут обоих.

— Какого черта здесь происходит, Влад? Что за херня творится на твоей территории?

— У нас серьезные неприятности.

— Это я уже понял! — Ник усмехнулся и закурил сигару. — Прости, я бы предложил и тебе, но не хочется остаться без пальцев. Тебе известны причины восстаний?

Влад посмотрел на брата и тут же отвел взгляд:

— Это битва за власть, Ник. Так бывало и раньше.

— Но не в таких масштабах. Только битва за власть? И ничего личного?

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Ник. Не играй со мной в словесные шахматы. Говори, что это за намеки.

— Это ты. НЕ играй. С нами. Со всеми. Влааад. Я не намекал. Я всего лишь хотел дать тебе возможность самому мне всё рассказать!

— Рассказать о чем?

Влад слегка прищурился и посмотрел на брата, да, он все знает. Это читалось в яростном взгляде синих глаз, пронзающем Короля насквозь. Где-то кольнула совесть и тут же затихла.

— Не о чем. О ком? Например, о своей очаровательной маленькой пленнице!

Влад резко выдохнул дым. Интересно, как давно Ник знает об Алекс.

— Она должна была стать залогом нашего мира, я собирался рассказать, когда гостил у тебя — ты не дал мне. Все это имеет непосредственное отношение к битве за власть.

— Я не дал??? Да я раз пять дел тебе возможность рассказать, но ты строил из себя непонимающего!

— Дочь Асмодея могла стать гарантией нашей неприкосновенности!

— Но не стала. Не стала, Влад! — Ник сплюнул на землю и в гневе отшвырнул сигару. — Вместо этого ты подставил нас всех. Себя, меня, свою семью, Братство. Всех. Ради чего? Ради твоих амбиций? Жажды мести?

— Ник, твою мать, не нагнетай. Да, я скрыл, у меня были на это причины.

— Проклятье, Влад, о какой причине может идти речь, если в нескольких странах мятежи, и, чтоб ты знал, за Марианной кто-то установил слежку. Какая к черту может быть причина, а?

Глаза Мокану заполыхали красным, и он сжал руки в кулаки.

— Успокойся. Я предвидел такое развитие событий. Смотри, — он достал из внутреннего кармана карту и тряхнул, раскрывая ее. На ней секторы семей клана Черных Львов были отмечены черным, семьи поднявшие бунт — красным. — Вот эти семьи не присоединились к мятежу, вот здесь наши территории будут надежно охраняться резервистами. Я выступлю перед народом и пойдем на Асмодея войной. Мы свергнем его правление раз и навсегда в нашем мире. Вместе мы сила, брат. Это шанс отправить его прямиком в Ад. Поверь, я, прежде всего, забочусь о благополучии клана и Братства.