Елена Болотонь - Хрустальная королева

Эти новости подрывали народный дух и сеяли смуту. Народные волнения сдерживали бирсы, контролирующие порядок в Андори. Они стали появляться чаще. Их стало больше. Хорошо Сандису править с такими грозными, верными стражами.

И графиня даль Лофф молчит! Наррова девка! Очередное письмо, написанное подружке, вернулось обратно даже не вскрытым. Хоть бы рассказала, куда дела заговорённый крем, что чувствует Ирсан и вспоминает ли о Великке. А, может, у него завелась новая любимая фаворитка? А если ей стала Риен? Может, поэтому не отвечает и знать её больше не хочет?

Крепко сжав кулаки, Великка потрясла ими, грозясь холодной ненавистной погоде. Мелкий моросящий дождь словно насмехался над ней и её грандиозными планами. Вот и вернулась во дворец! Вот и вспомнил о любимой Ирсан!

— Нарры! Нарры! — с утробным стоном вскрикнула Великка. Но ничего… Она напишет Риен ещё раз. И когда-нибудь графиня ответит.

Всего два дня минуло, как Виктория покинула сумрачный дворец. Она ушла в свой мир, оставив ему всего лишь воспоминания и незатейливый рисунок, написанный неизвестным художником. Старая жизнь возвращалась, но король уже изменился.

Ирсан стоял на широком балконе и смотрел на площадь, заполненную его подданными. Клубок заговора распутался быстро. Отчасти Сандис был рад, что его любимая женщина не увидит казни одного из главных зачинщиков. Достаточно было её взгляда, когда он оглашал приговор вдове, или когда она узнала, что произошло с ребёнком, дочкой Фектиста.

Искренняя, нежная и добрая девушка навсегда заняла его сердце. И он сделает всё возможное, чтобы выяснить, почему артефакт Ардины не откликнулся на Хрустальную. В том, что Вика — его избранная, его судьба, сомнений не было. Только и надеялся, что свадебный обряд Ардины скрепил их души, связав разные судьбы между собой.

Запели дворцовые трубы, возвещая начало казни. Шум и гвалт внизу быстро стих, уступая место резкому скрипу. Створки массивных врат медленно раскрылись, и стража вывела сына Фектиста. Ульи Рау вели на помост, специально предназначенный для зрелищных экзекуций.

— За нарушение дворцовых правил и покушение на честь высокопоставленных персон дюк Ульи Рау Эрра приговаривается указом Его Величества Ирсана Сандиса Третьего к двадцати ударам тяжёлой плети, — голос глашатая разносился ярким звоном на площади. — Приговор привести в исполнение на площади Сумрачного дворца в первый день Ринмы.

Ирсан прищурился, услышав одобрительный рокот толпы. Воистину потеха и веселье, когда на эшафот поднимается кто-то из знати. Но каждый в Андори должен знать, что регалии и заслуги не являются гарантом беззакония и своевластия. По крайней мере до тех пор, пока он — король.

Глухие удары, а после и влажные шлепки кожаной плети по кровавому месиву мышц, мучительные стоны страдальца Ирсан слышал великолепно даже на значительном расстоянии от помоста. Порка надолго запомнится будущему герцогу, указав ему место, занимаемое при дворе. Это он ещё пожалел мерзавца, оставив факт прелюбодейства с Виянной. Ни к чему бросать тень на монарший двор. Бирсы будут присматривать за Рау и, если будущий герцог не усвоит урок, расправятся с ним бесшумно и быстро.

Спустя время измученное побоями тело Ульи Рау унесли. И снова завыли трубы. Настал черёд одного из главных врагов. Фектист даль Вендис Эрра распрощается с головой. Нарров герцог быстро во всём признался, но не сожалел о поступках. А, узнав о смерти дочери, лишь посетовал, что Виянна не смогла выполнить задуманный план. Лживый, двуличный змей, насквозь прогнивший в интригах.

Ирсан безразлично смотрел на неторопливое шествие, даже не повёл бровью, когда Эрра посмотрел на него. Всё надеется на пощаду, двуличный слизняк… Уголок губ короля лишь дрогнул в кривой усмешке, когда раздался свист металла и характерный хруст, отделяющий голову герцога от его тела. Ещё один урок в назидание знати.

Как только герцог испустил дух, на плечи Ирсана словно опустились тёплые девичьи руки.

— Ну вот, мой милый король, пора возвращать королеву, — нежный и ласковый голос, который слышал только Ирсан, принадлежал Светлоокой богине.

— Ардина?

— Я не могу не вознаградить тебя за великодушие и ум, мой Ирсан. Твоя любовь заслуживает возвращения.

Король улыбнулся. Он всё-таки был услышан.

В небольшом, но очень уютном доме отдыха был замечательный парк. В загородный санаторий меня на две недели поместили родители, обеспокоенные провалами в памяти. Хотели, чтобы я пришла в себя и вспомнила, где находилась всё это время, пока велись поиски.

Неожиданным оказалось известие, что я числилась целый месяц, как пропавшая без вести. Ещё платье. Меня спрашивали, где я его взяла. Им показался весьма интересным фасон и сама ткань из неизвестного материала, похожего на лён, переплетённый шёлковыми нитями.

От ответов на вопросы уклонялась. С одной стороны, не хотела делиться с ними обрывками воспоминаний, похожими на давний сон. С другой, лучше пусть думают о потере памяти, чем посчитают сумасшедшей.

Всё, что помнила, цветочные сады, высокую башню, над которой кружилась белая змейка, и почему-то тигрицу. Красивую серебристую кошку с изумрудными глазами. А ещё постоянно вспоминала мужчину. Статного брюнета с длинными волосами и странными глазами, похожими на кошачьи. Но все усилия вспомнить чуть больше оказывались пустыми… Кто он, чем занимался, как зовут, какую роль играл в моей жизни? Вопросы. Только вопросы…

Но самым загадочным событием оказалась беременность. В моём чреве благополучно развивался ребёнок. Чей? Откуда? Я не имела ни малейшего понятия.

Первое время думали, что я оказалась жертвой изнасилования. Но нет. Ни ран, ни царапин, ни гематом. В крови не обнаружили никаких следов отравляющих или наркотических веществ. Ничто не указывало на то, что со мной плохо обращались.

Вот так… Пропала в подземелье во время игры и нашлась примерно там же спустя неделю со сроком беременности в полтора месяца максимум. Первое, что настоятельно предлагали родители и врачи, сделать аборт, пока срок небольшой. Я отказалась. Что-то внутри ёкало при одной мысли, что дитя перестанет жить. Чувствовала — нельзя. Ни в коем случае нельзя лишать права на жизнь маленькое создание, зачатое по любви. Сердце так подсказывало, я не сопротивлялась.

А ещё заметила кое-что интересное. Сумерки превращались для меня в нечто поистине таинственное и чудесное. Воздух искрился радужными переливами, насыщаясь мельчайшими блёстками, похожими на парящие капли дождя.

Я часто выходила гулять вечером, когда заканчивался день, но ещё не наступала ночь, и впитывала в себя волшебство, пытаясь понять, что вокруг происходит. Страха не было, скорее мучило любопытство. Идя по тенистой аллейке, я словно пересекала время и пространство в поисках чего-то или кого-то важного в моей жизни.