Елена Звездная - О темных лордах и магии крови

— Риа, у меня есть идея, — внезапно произнес Эдвин.

Пока я рассматривала газетчиков, снующих за ограждением с бродящими умертвиями, некромант смотрел на меня, и сейчас в его глазах появилось что-то такое… пугающее.

— Хочу кое-что проверить, — сказал он мне, после чего схватил за руку и поволок по мокрому снегу. — Гобби, ты с нами.

Умертвия за ограждением, заметив наше приближение, замерли, газетчики затаили дыхание и тоже замерли. Эдвин подвел меня к самой ограде, после вскинул руку… Несмотря на черный тренировочный костюм и дневной свет, черное, охватившее его ладонь сияние магии я четко разглядела и невольно закусила губу — Харн становился сильнее, ощущал это сам и теперь больше не хватался за меч, предпочитая использовать собственную находку — магическое оружие. Впервые он использовал его четыре дня назад, практически неосознанно, просто «выхватил» не свой двуручник, а сформировавшийся полупрозрачный черный магический клинок. И вот как он это сделал — никто из нас не понял, но Норт сразу увел Эдвина в ангар, подальше от глаз газетчиков, и там они вместе долго выясняли, что к чему и как это можно использовать. Потом, когда мы с Даном пришли, увидели потрясающую картину: Норт и Эдвин сражались, вот только у Дастела был обычный меч, а у Харна — черный, состоящий из чистой магии. И некромант теперь мог выхватить кинжал, метательные ножи, лук и стрелы в любой момент, причем по смертоносности оружие из магии превосходило железное в десятки раз.

— Эдвин, при газетчиках нельзя, — шепотом напомнила я распоряжение Норта.

Дастел просто сразу нас предупредил — свои преимущества не демонстрировать.

— Знаю. — Эдвин едва заметно улыбнулся.

Но тьма вокруг его руки сгустилась, и, несмотря на черный рукав и черные перчатки, боюсь, газетчики ее уже тоже заметили, некромант же оглянулся на Гобби и…

Прорыв защитного периметра произошел в единый миг!

Совершенно неожиданно, невероятно, немыслимо, но нежить хлынула на поле. Я заорала от ужаса, Гобби взвыл, Эдвин… Эдвин преспокойно сделал шаг в сторону и прикрылся щитом Хона, предоставляя нас оголодавшим умертвиям!

Дальше все произошло так быстро, что я едва смогла осознать случившееся — на меня бросилась хмыра, полутораметровое зубастое умертвие, бывшее некогда болотным монстром. Нападает она молниеносно — отталкивается щупальцами, прыгает и летит к жертве метров десять свободно, отдельные экземпляры пролетают и до пятнадцати с одного прыжка. Этой до меня было метров восемь…

Когда жуть взвилась в воздух, я ничего не успела сделать! Ни выставить щит, ни уклониться, ни даже заорать громче. Только накалился браслет, обжигая предупреждением об опасности, да промелькнула мысль, что после одного укуса болотной хмыры шанс остаться в живых еще есть, но если успеет ухватить второй раз…

Гобби, верещавший, как и я, неожиданно кинулся вперед, прикрывая меня, и, как в кошмарном сне, все сто двенадцать зубов тварюги вцепились в руку моего умертвия…

И все прекратилось!

Вспыхнул щит, отбросивший хмыру от Гобби, второй отшвырнул всех умертвий обратно в периметр, затем плетение железной проволоки вспыхнуло, соединяясь вновь и блокируя зомби. Я перестала орать и рухнула на колени прямо в снег. Мое шокированное умертвие, у которого два зуба болотной гадости застряли в руке, рухнул тоже. Эдвин, отвратительно довольный, подошел, присел на корточки перед нами, глянул на меня, на Гобби, похлопал его по плечу и сказал:

— А ты не безнадежен. Проверку прошел.

То есть это была проверка?! Проверка?!

Возмущенно посмотрела на Эдвина, он весело улыбнулся мне, ни капельки не ощущая себя виноватым.

— Ты… ты… ты… — прошипела я.

— Ну-ну? — подначил он.

С хвостом на затылке, прядкой волос, выпавшей из прически и повисшей росчерком на лице, в черной, под цвет глаз, форме и с саркастической усмешкой Эдвин словно олицетворял облик истинного некроманта. В смысле, был весь элегантный и напрочь бессовестный!

А еще определенно гордился спровоцированным результатом — Гобби бросился меня защищать. Все, что волновало Эдвина, — результат! Только результат! А то, что я перепугалась до смерти, а Гобби фактически решился на вторую смерть, его совершенно не интересовало!

— Эдвин, я тебя убью! — выдохнула разъяренно.

— Это вряд ли, — хмыкнул он, совершенно нагло мне улыбаясь, абсолютно уверенный в собственной безнаказанности.

Это и разозлило! И, забыв о Гобби, газетчиках и умертвиях, курсирующих за оградой, я рванула на некроманта с четким и осознанным желанием придушить на месте. Набросилась, схватила за шею, сжала изо всех сил, а этот… Повалившись на спину и утянув меня за собой, некромант попросту расхохотался, полностью игнорируя мои попытки его убиения. И пока я его отчаянно душила, хохотал так, что в итоге я прекратила безнадежное дело по отправлению его пешим строем к умертвиям, но едва попыталась встать, адепт крутанулся, уложив меня на снег, навис сверху и спросил:

— Ну чего ты разозлилась?

Тяжело дыша, зло посмотрела на него.

— Ты же знаешь, я никому не позволю причинить тебе вред, — улыбнулся Эдвин. — Я же был рядом.

— Ты… ты отошел! — возмутилась я. — Ты отошел и устроил этот прорыв нежити! Ты…

— Ты, — сурово начал парень, — постоянно прикрываешь Гобби и подставляешься. Постоянно. Это неприемлемо, Риа. Да, в финале его никчемность не будет представлять проблемы, но до финала еще дожить нужно. Уяснила?

Кивнула, и все же:

— Ты не должен был так поступать с Гобби.

— Гобби мертв, Риа, — сурово произнес Эдвин, — и он боец. Твой боец, а в финале — мой. И это уже не игры, ставки слишком высоки. — Его взгляд заледенел, и некромант добавил: — Король умеет заставить стремиться к победе.

И, резко поднявшись, Эдвин потянул меня за собой. Гобби, слышавший каждое его слово, вытащил зубы хмыры из своей руки, посмотрел на них, подумал, запихнул оба в карман, после подошел и протянул мне ладонь. Так что от периметра уходили мы с умертвием, держась за руки, и Эдвин, хмурый, но все равно довольный результатом своей проверки.

А в ангаре нас ждали плохие новости.

— Дан на сегодня выбывает, — сообщил Норт, продолжая держать ладонь на левом плече друга.

Выглядел рыжий паршиво — сейчас, когда он, полуобнаженный, лежал на плаще, расстеленном прямо на сырой, утоптанной умертвиями земле, были отчетливо видны несколько внушительных синяков, след от когтя и провалы на ребрах.

Хруст, неприятный, жуткий, и два ребра встали на место, а Дан едва слышно застонал сквозь стиснутые зубы.

— Уйдем через вены Некроса, — продолжил Норт, перемещая ладонь вниз.

При этом сам некромант выглядел тоже не лучшим образом — на лбу капельки пота, челюсти сжаты, глаза закрыты.