Наталья Самсонова - Помолвка по расчету. Яд и шоколад

— Чтобы никто не забыл, кто хозяин дворца? — тихо фыркнула Лианон, глядя на это.

Крошечные огоньки, иллюзорные бабочки и малые светильники, подсвечивающие скульптуры, — все это было подобрано с удивительным вкусом и невероятно сочеталось между собой. Чуть больше света — и пропадут романтика и таинственность, чуть меньше — и густая темнота пошатнет приличия.

Чете Сагерт оказали честь, позволив явиться на прием предпоследними. За пять минут до выхода венценосной пары.

— Лорд Кэлтигерн Эханн Сагерт с супругой, Лианон Сагерт, урожденной Дэрвогелл! Лорд Кельдоран Виссан Сагерт! — провозгласил церемониймейстер.

Старый лорд почти сразу исчез среди гостей. Герцог и Лиа неспешно двинулись по залу, кивая знакомым, но не вступая в беседу, затем остановились, и церемониймейстер объявил выход короля и королевы. Придворные выстроились в ряд, дамы присели в реверансе, мужчины склонили головы.

Король произнес:

— Мы счастливы приветствовать всех собравшихся! Дамы и господа, отныне и навеки Лианон и Кэлтигерн Сагерт пользуются нашим особым благоволением. — И он жестом подозвал к себе герцога и его жену.

Кэлтигерн встал рядом с его величеством, а Лианон оказалась по левую руку от королевы.

— Много столетий длилась война между магами и церковью, — громко произнес король, — и есть еще те, кто считает перемирие неправильным. Но именно браки, заключенные по воле Господа нашего и скрепленные магией, доказывают важность единения магии и религии. Герцог и герцогиня Сагерт напомнили всем нам, как важно не забывать свои истоки, свои корни и следовать традициям предков.

Придворные внимали словам короля, переводя их для себя в более простую форму «официального мнения». Теперь, если кумушкам захочется почесать язычки, вспоминая скандальную свадьбу, им придется делать это не во всеуслышание, а тайком. Потому что при дворе хорошим тоном считается соглашаться с мнением короля.

Заиграла негромкая музыка, и придворные разделились на группы. Дамы обсуждали внешний вид Лианон («Мне бы столько денег, сколько у герцогини, так и я б красавицей была») и бледность королевы («Только родила — и сразу на бал»). Но больше всего внимания досталось герцогу. Дамы оценили разворот плеч, прикинули цену ткани и годовой доход. Последнее интересовало больше всего — потянет ли герцог жену и любовницу? И есть ли смысл бороться за его интерес?

Но самим супругам на тихие злые шепотки было наплевать. Первый танец Лианон станцевала с королем, а Кэлтигерн — с королевой, две пары открыли бал. После чего, поправ все традиции, Лиа и Кэлтигерн танцевали только друг с другом.

Старый лорд Сагерт ушел в сторону курительной комнаты и до самого конца бала провел время за игральным столом. Хитрый стратег больше болтал и курил, то и дело пропуская к столу молодых и ретивых. А сам прислушивался к разговорам. Так и узнал, что лорд Дэрвогелл проигрался в пух и прах, но, как честный человек, долг отдал уже через пару дней. Без обмана. Кельдоран, пожевав губу, решил, что дети обойдутся без этой информации. А он присмотрит толковую жену для слабохарактерного брата Лианон да намекнет лорду Дэрвогеллу, что после свадьбы полномочия главы рода надо бы сложить.

Поглядывая через открытые двери, как танцуют его дети, старик прикидывал, кого бы выбрать на роль леди Дэрвогелл. Кто вытянет славный род? Тут за игральный стол села высокая, статная женщина. Кельдоран поздоровался и представился.

— Селия Альдо, вдова маркиза Альдо, — холодно представилась она в ответ.

Играла она жестко, четко, вовремя отступала, откупаясь малыми деньгами, и в итоге сорвала банк.

— Вы хладнокровны, леди, — восхитился герцог. — Неужели игра не будоражит кровь?

— После смерти мужа я встала во главе его банка, — усмехнулась Селия, — меня уже ничего не может взбудоражить. Разве что расширение моего дела…

Кельдоран широко улыбнулся и вкрадчиво произнес:

— Тогда у меня к вам будет дивное предложение…

За десять лет имя Сагертов стало нарицательным. В каждом крупном городе открылись школы имени Лианон Сагерт, там учили детей вне зависимости от благосостояния их родителей. При школах находились столовые, где учеников кормили бесплатно. А «Шоколадкины кормежки» имелись почти в каждом городе, хотя леди Сагерт и возражала против такого названия: открывать столовые для сирот стало модно, и у каждого такого заведения был свой род-меценат. Но люди помнили того, кто был первым, кто следовал не моде, а велению сердца.

Лианон не сразу простили скандальный уход с бала — после праздничного салюта, в суматохе, все трое Сагертов исчезли, будто их и не было. Позднее, с фальшивым сочувствием, придворные эту выходку признали малозначительной — к герцогине имелись и другие претензии. Ведь леди Сагерт смогла родить лишь спустя два года после свадьбы. Правда, сразу двух очаровательных дочерей, которых, вот незадача, никому показывать не стремилась. Напрасно в столице ждали приема в честь пятилетия девочек — в герцогстве началась засуха. На шестой год — потоп. На седьмой — пожар. И только к десятилетию маленьких Илины и Эрии герцогство Сагерт перестало лихорадить. Злые языки поговаривали, что никаких катаклизмов не случалось, но кто ж рискнет сказать Кэлтигерну Сагерту, что он лжец? А герцогине? Простые люди за свою леди Шоколадку могут благородному и землей в глаз залепить, чисто случайно, конечно.

Вот только небольшой прием в особняке Сагертов опять обошелся без детей — дочери поступили в школу при Военной академии (а в школе могли обучаться не только мальчики, но и девочки), и прерывать учебный процесс даже на один день леди Сагерт отказалась наотрез. Нечего прививать детям безалаберность. Сначала учеба, а все развлечения — потом.

Напрасно сплетники и сплетницы надеялись встретить на приеме вторую «святую» пару — брата леди Сагерт и его супругу, поженившихся, по примеру герцога, в старом храме. Леди Селия была в третий раз беременна и предпочитала свежий воздух провинции. Ее супруг, как и всегда, беспрекословно следовал за ней, даже не пытаясь задержаться в столице. Он, к сожалению, унаследовал от отца страсть к играм, что жестко пресекалось прекрасной, но жутковатой в гневе леди Селией Дэрвогелл.

— Мне кажется, они начали что-то подозревать, — со смешком сказал Кэлтигерн, целуя жену и наблюдая за танцующими парами.

— За десять лет, думаешь? — рассмеялась Лианон. — Пусть идут к варгу, сначала палки мне в колеса вставляли, мол, незачем бедноту учить, незачем их кормить, а теперь… Эх. Бедные наши девочки, в семнадцать лет им придется посетить дворец.

— Может, скажем, что у нас родовое гнездо развалилось?