Ольга Зима - Названная женой

— Кроме той, кто является одновременно дочерью моря и берега, — добавил дядька Скат.

— Но я же не могу вернуться на берег, — недоумённо произнесла Гвенн.

— Разве я сказал, что ты не можешь вернуться на время? — вздёрнул светлую бровь Джаред. — Вернуться навсегда — нет.

— То есть? — захлебнулась Гвенн от восторга.

— Навестить родных в Чёрном замке тебе не запретит никто, — уголками губ улыбнулся Джаред.

Гвенн обернулась на морского царя. Она не желала запретов, но жаждала разрешения.

— Я разрешаю, — гулко прошёлся по залу голос Айджиана. — Дочь, — упало привычно знакомо, привычно счастливо. — Нис, Гвенн, — и вновь раскрыл объятия.

— Всё? — спросил Нис. — Все Гвенн пообнимали? Удивляюсь, что не вижу Мигеля.

Голожаберный вылетел из декольте Гвенн и отчаянно покраснел.

— Дети растут так быстро! — и припал к её щеке.

Царевна была уверена, что Мигель прослезился, такой скользкой стала щека.

— Сам ты ребёнок, Мигель, — обиделась она.

— Там! Там тоже ребёнок! — прижался Мигель к животу Гвенн и умилился. — Крошка Балор Третий. А как назовёте? Может, Мигеллитто? — и пошевелил рожками.

— Хватит! Я забираю мою жену вместе с Балором Третьим! — громогласно объявил Нис. — Спасение мира на сегодня закончено.

— И чем мы займёмся? — шёпотом спросила Гвенн супруга.

— Придумаем, — ухмыльнулся тот.

— Ох и хитрый у тебя вид! И когда успел соскучиться? — дёрнула плечиком Гвенн и хотела было отвернуться, как Нис прижал к себе, шепнул на ушко:

— Я словно сто лет тебя не видел.

— Глупый синий фомор. Мой обожаемый супруг. Ни-и-ис! Как же я люблю тебя! — начав с шёпота, перешла на отчаянный крик Гвенн. Слишком много всего случилось, слишком сильно изменился мир.

Нис подхватил её на руки.

— Да-да, — скривившись, пробурчал Зельдхилл. — Вся Океания это слышала уже не один раз. Ещё чуть громче — и донеслось бы до ледяных фоморов. Глядишь, разбудили бы ещё какой-нибудь древний ужас. Это всё волчье воспитание, советник. Вернее, его отсутствие. Впрочем, чему тут удивляться? Ваши дикие нравы, это бегание по лесам отдаёт самыми первыми Домами. Даже тогда Дом Дня, в котором был Дом Рек, противостоял Дню Ночи, из которого вышли волки.

— Гвенн, недопустимо так называть царевича, не заставляй меня краснеть за тебя, за Дом Волка и весь Благой Двор, — прохладно произнёс Джаред и обернулся к фоморскому магу. — Ши-саа Зельдхилл, позвольте вам возразить: наш Дом, возможно, и отличается некоторыми вольностями в условленное время, но вы нигде не встретите более жёсткой дисциплины и…

Но Гвенн, уносимая супругом, этого уже не слышала.

— Вроде бы нельзя носить царевен? — промурлыкала она в его плечо.

— Царевна одна, и я буду делать с ней, что пожелаю. Я слишком соскучился. А что пожелает моя жемчужина?

— Круглая? — покапризничала Гвенн.

— Прекрасная!

— Я пожелаю немедленно, сию же секунду любить тебя, Нис!

Покрутила головой: никого рядом, лишь вдали, в проёме широкого коридора, маячили рогатые контуры стражей. Нис остановился, вглядываясь в лицо Гвенн.

— Прямо сейчас?

— Сейчас же! — её голос дрогнул, упав до шепота, пальцы сжали плечи супруга.

Пережитый испуг усиливал желание, Гвенн, сама себя не узнавая, задыхалась, готовая молить о близости. Очень похоже, что Нис испытывал то же самое, раз тоже оглянулся, а затем проломил спиной ближайшую дверь.

— Никогда, никогда не покидай меня, Нис, — шептала Гвенн, царапая спину о стену и впиваясь ногтями в спину супруга. Их подхватывало волной, отстраняло друг от друга и снова притягивало… И потом выбросило одновременно, счастливых, уставших и довольных.

Нис целовал её, а отпускать не спешил.

— Ни-и-ис, — протянула Гвенн, обретя дыхание.

— М-м-м?

— Отпусти меня уже!

— Хочу запомнить этот момент, — прижал он её крепче. — Такая мягкая, не колючая.

— Я — колючая? — поразилась Гвенн. — Разве я с тобой колючая?

— Странно, что твой второй образ — волчица. Я бы решил — рыба-шар. Такая, знаешь: стоит дотронуться, и она раздувается от негодования и выпускает все свои колючки.

— Я такая?!

— Нет, — очень спокойно ответил супруг.

— Нис!

— Ну, почти нет, — отозвался супруг немного насмешливо, без меры жарко.

Гвенн брыкнулась, вывернулась из его рук.

— Я сама кротость! — негодовала она. — Само спокойствие!

Она встала рядом, сердито сжимая кулаки.

— О да, — улыбнулся Нис, и царевна проглотила все язвительные ответы, скопившиеся на языке. К тому же полураздетый супруг выглядел невыносимо очаровательно.

— Надеюсь, мы не в чью-то спальню вломились? — решила оглядеться Гвенн. В неярком, персиково-золотистом свете вытянутых шарообразных светильников можно было разглядеть низкую скамью посреди небольшой комнаты овальной формы.

— Здесь особо чистая вода, здесь разминают тех, кто сильно устал, — прошептал Нис, расстегнув платье и поглаживая спину Гвенн.

— Если так, то я очень, очень устала! Мы ведь никуда не торопимся? Ты меня разомнёшь? Или опять меня свяжешь?

— Нет, хочу, чтобы ты меня трогала, Гвенни.

Как этот фомор умудрялся быть таким притягательным?

— Ответь мне на один вопрос, Нис, — остановила она супруга. — Как получилось, что я забеременела?

Нис, этот холодный фомор, фыркнул ей в волосы.

— Примерно так, как сейчас. Не могу сказать, когда было лучше.

— Ты говорил, что ответственен мужчина…

— А ещё дети случаются, как у вас: если любят оба.

— Об этом я не подумала! Так бы и съела тебя, — прошептала царевна между затяжными поцелуями.

А потом рванула кушак и застежки на кафтане супруга, успевшего оголиться только снизу.

— Понацеплял на себя, старые боги не развяжут!

Любоваться обнажённым супругом было отдельным эстетическим удовольствием, если бы Гвенн не переполняла любовь, желание и нежность.

— Моя очередь, — произнёс Нис.

Снял пояс с оружием с талии царевны, отстегнул нож с бедра, высвободил шпильки из волос, рассыпавшихся по плечам. Внимательно посмотрел на кончики шпилек.

— Что оглядываешь? — улыбнулась Гвенн, окончательно оставшись без одежды.

— Свою жемчужину. Думаю, где ты ещё прячешь оружие!

— Нет у меня никакого оружия!

— Ничего, я сдамся без боя.

Нис подхватил её и положил на постель. Неожиданно потёрся своими рогами о рога Гвенн, и та прикусила губу, чтобы не застонать. Вцепилась в плечи супруга и притянула к себе.

— Это… это почти поцелуй! Ну всё, хватит! Иди ко мне немедленно!

— Да куда уже ближе, Гвенни.

— Ещё немножечко ближе. И ещё. Мне всё больше и больше нравится тихая семейная жизнь!

Лейсун по-прежнему оставалась фрейлиной Гвенн. Потеря мизинца не мешала ходьбе, не огорчала ни её саму, ни её отца, ни мужа, став единственной данью ухода за грань. Она тревожилась, расспрашивала Лайхан о родах, чему царевна была очень довольна. Гвенн, взяв в напарницы Вейни, очаровательную и печальную княжну Хейлиса, готовила одновременно две свадьбы. Гвенн хотела показать себя с лучшей стороны, выведать причину печали Вейни и её нежелания выходить замуж, обыграть Маунхайра, обуздать свою магию. В свободное от расчётов время мучила Джареда, обучаясь у него практике магии: девятая часть года, которую ему можно было провести под водой, подходила к концу очень быстро. Утешала русалку, которая в порыве откровенности поведала о давней склоке между её бабушкой и отцом дядьки Ската: завороженный чарами прекрасной сирены, тот оставил жену с двумя детьми. Брошенный мимолётно упрёк разбередил старые раны обоих. Ваа утешал Лайхан, как мог. Русалка готова была уплыть к себе в Лотмор, а дядька Скат — навечно на границу с ши-айс. Гвенн выгнала чрезмерно болтливую служанку, русалку назначила нянькой дочки Лейсун и Улинна, а Ската — воспитателем их с Нисом сына.