Евгения Ладыжец - Безымянная невеста (СИ)

- Меня зовут Айрин. Куда идти? Кругом враги. Быть может, засада.

Наушник нагрелся. Кто-то продолжает звонить, вызывать на связь. Значит, еще не поздно. Айзек толкает прикладом в сторону.

- Пошли.

Спотыкаюсь, кубарем лечу вниз по битому камню. В затылок, в плечо, в живот - острые углы отбитых кусков скальной породы впивались в тело. Треснувшая по краю маска гермошлема выпала из рук и осталась где-то в стороне. В глазах пляшут алые круги. Воздух ускользает, убегает от широко раскрытого рта.

Затянутая в черное фигура скользит вслед за мной вниз. Поднимает на ноги, легко подхватив за кожаный истертый пояс. Боги, я даже не достаю ему до плеча. Даже с учетом платформы на армейских ботинках.

Между лопаток упирается дуло АПС.

- Не боишься, что будет слишком шумно?

- Не глупи. Никто не услышит. Иди вперед.

Когда все республики превратились в отдельные государства, а верховная власть рухнула, подмяв под себя всех прикормленных бюрократов и извращенную поправками Конституцию.... Нет, хаоса не было. Процесс распада шел уже давно. Просто в момент гибели Старой эры подняли головы они.

Их было больше. Они лучше знали свои корни. Хранили свою культуру. Себя, в конце концов. И, как зверье бросается на раненную жертву, также и они набросились на бьющееся в агонии государство. Разорвали на части старые флаги и стяги. И подняли свой. Белоснежный, с черной луной посередине.

Три года назад они решили вернуть то, что уже больше девяти веков принадлежало другим. Тогда они утратили все из-за собственной слабости. И осознание этого жгло их злым огнем, заставляя сейчас в ярости вспарывать животы всем, кто не носил знаков Хасса. И не молился по пять раз в день. Хотя при чем тут молитвы... Их солдаты вряд ли падали ниц посреди боя, чтобы вознести молитвы своим богам.

Чужие пули выбивают фонтанчики песка и пыли, ударив почти что под ноги. Гортанный говор, пара сдержанных жестов. Из-под маски вновь показался высокий лоб, глубокие колючие глаза.

- Иди. Да иди же ты, все нормально.

Меня закрывают в камере-одиночке. Позже Айзек приносит перловку и немного воды, сам бинтует мне подстреленное плечо. Я украдкой изучаю его. Подумать только, столько лет я видела его лицо в своих снах. Реальность жестока.

- Так лучше? Эй, не спи!

Требовательно смотрит. Киваю, сжав зубы, поднимаюсь с пола, пересаживаюсь в тень к стене.

Он отходит к дверям в камеру, перекидывается парой фраз с охранником. Тот кивает, запирает нас и уходит.

- У тебя шесть с половиной минут, пока он не вернется. Зачем ты здесь, детка?

- Спасти тебя, Айзек Киримов, и вернуть на родину. Она, бедная, так нуждается в тебе.

Смеется. Красивый смех у него, ничего не скажешь.

- Спасибо, насмешила. Детка, прости, но тебя отправили за смертью.

- Ну да. За твоей жизнью или смертью. - Не хотела ему этого говорить, но придется.

- Ошибаешься, крошка. Я и так работаю здесь на благо родине, шеф разведки в курсе. Плановая операция по моему возвращению назначена на следующий год, когда Хассы примут окончательное решение по предложенному вами мирному договору. Так что извини, но эта операция - твоя смерть, не моя.

Стараюсь осмыслить все, что он сказал. Вспоминаю странные взгляды коллег и ругань в зале командования. Если шеф в курсе, то кто, в таком случае, меня сюда послал и почему?!

- Зачем ты меня сюда привел? - облизываю пересохшие губы. Он протягивает свою фляжку, знаком показывает - "замри". Подходит охранник, отпирает дверь, И снова смотрит в спину дуло автомата. Впереди Айзек, позади охранник.

Идем по извилистым коридорам старого замка. Вокруг горят факелы, на развилках стоят патрули - по четыре человека в отряде, все в броне и вооруженные до зубов. Не стоит и пытаться сбежать.

Айзек останавливается посреди коридора, поворачивается с каким-то вопросом к охраннику. Смуглолицый парень гортанно отвечает, встряхивая автомат. Айзек кивает, подходит ко мне, снимает с пояса старенький кольт. Выстрел.

- Хорошо следишь за оружием, молодец. - Он смотрит на меня и улыбается. По-доброму, тепло. Как в моих снах. - Пошли.

За спиной остается труп охранника. Мы проходим в тайный коридор - какой замок без таких сюрпризов?

- Не считай меня сволочью, Айрин, - шепчет он, пока мы пробираемся через заросший паутиной туннель. - Этот парень убил гораздо больше наших, чем ты и я, вместе взятые. Замучил в пыточной.

Меня передергивает. Охранник был таким безобидным на вид...

- Думаю, ты можешь выполнить свою операцию, малышка, - продолжает Айзек, прислушиваясь к шорохам за спиной. - Пока тебя не прислали, я сомневался, правильно ли вычислил перебежчика. Но твое яркое (еще бы! ты же мой вездеход взорвал, гаденыш!) появление расставило все по своим местам. Готов поспорить, если ты сейчас ответишь на вызов, который требует твоего внимания с самого утра, то услышишь шефа, который объявит об отмене задания.

Он усмехнулся.

- Приготовься.

Мы оказываемся у тайника в стене тайного коридора. Смех, да и только. Айзек достает два защитных комбинезона с масками отряда черных Лис - именно в такой он встретил меня на утесе. Переодеваемся, забив на стеснительность - жизнь дороже морали. Снова крадемся по коридору, выбираемся в общий проход. Айзек что-то отвечает патрульному, нас ведут к выходу. Осталось пересечь фойе и вот она, свобода. Никто не найдет нас вечером в песках!

Мы уже почти добрались до дверей, как вдруг у него запиликал коммуникатор. На пронзительный звук обернулись, кажется, все охранники, тут же взяв нас в прицел автоматов.

- Руки за голову! - прозвучало на моем родном языке. Что это значит?!

По мраморной лестнице с позолоченными перилами (останки былого величия этого чудного места) со второго этажа к нам спускается Жрица. Белая полупрозрачная тога на совершенном теле, черный круг татуировки на солнечном сплетении проглядывает сквозь ткань. Она кажется такой хрупкой и невесомой, словно богиня. Тварь.

- Тебе не убежать, Айзек, дорогуша. - Ее звонкий голос разносится по всему замку.

Сколько ей? Семнадцать? шестнадцать? Жрицы теряют свою силу после совершеннолетия, переходя в ранг хранительниц культа. Эта же полна энергии. Именно из-за них, этих глупых желторотых малявок-максималистов мир теперь катится в тар-тарары!

- Разве может мужчина так просто отказаться от своего слова? - Жрица, победно осклабившись (улыбкой ее гримасу было сложно назвать), спускалась по лестнице. - Ты обещал быть моим до совершеннолетия. Куда же ты? Еще целый год остался!

В шоке смотрю на Айзека. Тот пожимает плечами - мол, выкручивался, как мог. Жрица замечает наши взгляды и срывается на злобный визг.

- Девчонку убить, Айзека - в комнату для моих гостей. - Верещит она, повернувшись к начальнику охраны.