Евгения Ладыжец - Безымянная невеста (СИ)

- Наверное, потому что во всех отношениях расставляю все акценты с самого начала, - предположила я в качестве ответа на Аннушкин крик души. - Ань, все парни, которые сейчас рядом со мной, прекрасно знают, как к кому из них я отношусь. И знают, что я очень редко меняю свое мнение. Исключением был лишь Матвей.

- Может быть, это и правда выход, - пожевала губу девушка. - Да, наверное, так и сделаю.

- Ты не хочешь рассказать, что у тебя все-таки случилось? - отлично, выводы она сделала, но причину своего ожидания под дверями так и не назвала!

Девушка замялась, как-то затравленно оглянулась и осипшим голосом вдруг предложила:

- Сходи со мной завтра на Богословское, на могилу Цоя?

- А ничего, что до годовщины еще два месяца с лишним? - я застыла с двумя чашками кофе в руках.

- Меня не будет в России 15 августа, еду на Алтай, в горный поход, - смущенно улыбнувшись, объяснила Аннушка.

- И на кладбище ты мне объяснишь, что происходит? - уточнила я, подсовывая чашку режиссеру.

- Обязательно! - выдохнула она, уткнувшись носом в напиток и замолчала.

После того, как взбудораженная непонятно чем Аннушка ушла от нас, я рассказала Матвею о нашей скудной беседе. Тот закатил глаза и поспешил мне все разъяснить.

- Как я понял из рассказов Эльзы, Аннушка после разрыва с Яном ударилась в разгул и сейчас встречается одновременно с тремя мужиками. Видимо, они, как в дурном анекдоте, прознали про существование друг друга. Вот она и дергается.

Парень обнял меня, целуя в шею и явно подталкивая в сторону спальни. Родители спят очень чутко, да и отец в разговоре намекнул Матвею, что на их территории никакого разврата не потерпит, так что в нагрузку к знакомству с моими родными и друзьями парень получил неделю воздержания. Молодой человек собирался наверстать упущенное, но... Всегда подозревала, что мобильный на выходные нужно отключать. Матвея вызвонил отец и потребовал срочно приехать к ним на семейный совет как наследника семьи. Парень выругался сквозь зубы, но поехал, оставив меня разбирать вещи и приводить себя в порядок. Вернулся он уже после полуночи, когда я видела десятый сон. Само собой, ни о каком интиме речи быть не могло, что явно не добавило плюсов в его отношение к Аннушке, сбившей весь изначально составленный распорядок дня.

***

- Что-то всех этим летом на Алтай тянет, - недовольно бубнила я, собираясь на встречу с режиссером по утру. Синоптики вновь перепутали что-то в своих предсказаниях, так что Питер вместо обещанного солнышка заливал противный мелкий дождь. Который ни капли не помешал Аннушке, до одержимости любившей творчество Виктора Робертовича и ежегодно посещающей его могилу.

Ехать пришлось на автобусе, что, опять же, не добавляло мне радости - в салоне было душно, мысль об открытии окон пришлось задавить в зародыше, глядя на других пассажиров - сплошь и рядом или с детьми, или приближающихся к маразму.

Аннушка ждала меня у входа на кладбище, кутаясь в веселенький желтый дождевик и сжимая в руках охапку ромашек. Рядом с философским выражениям лица торчал парень в толстовке с каким-то пучеглазым зверьком и со сложенным зонтиком в руках.

- Привет, - шмыгнула Аня, ежась на ветру. - Знакомьтесь, Альберт, мой молодой человек, Оксана, моя коллега. И пойдем уже!

Мы с парнем обреченно переглянулись и пошлепали вслед за поклонницей Цоя, по пути выяснив, что встречаются Аня с Альбертом уже месяц, а на его толстовке изображен белый лемур.

Богословское кладбище было древним, еще времен 19 века. Конечно, ближе к выходу оно выглядело весьма и весьма прилично - за недавними захоронениями следили родственники, иногда волонтеры. На Богословском хоронили блокадников и военных, ученых и деятелей культуры. Тропинки и мощеные тротуары сменяли друг друга, чернокаменные плачущие ангелы соседствовали с реалистичными бюстами умерших, вычурные эпитафии - с краткими "родился, жил, умер". Странные мы, люди, даже в смерти умудрились найти повод для пустого бахвальства и показушничества. Кому нужен, например, шикарный памятник с меня ростом с золочеными буквами и высеченной на нем фигурой бегущего парня? Мертвому, которому ничто уже не важно? Родителям, которым этот широкий жест обошелся явно недешево? Родственникам и знакомым, чтобы оценили всю глубину горя? Жизнь ему это не вернет. Зато добавит лишний повод уцепиться за собственное горе и воспоминания тем, кому он был дорог. Смешно, наверное, но мне гораздо ближе идеи древних, когда погибшего сжигают, пепел развеивают, а сами три дня после этого празднуют (тризна называется) - в его честь, между прочим. Потому что свой путь этот человек прошел, хорошо ли, плохо ли - но прошел. Для него больше нет причин оставаться здесь, а значит, его близким совсем не пристало страдать и горевать. Напротив, порадоваться за него, пожелать перерождения и жить дальше. Все же стоны из серии "на кого ты меня покинул" - проявление человеческого эгоизма и собственничества. Даже по формулировке видно. Но я отвлеклась.

Пока Аннушка воздавала должное кумиру, я решила навестить могилу другого музыканта - вокалиста групп "Король и Шут", ушедшего не так давно.

"Наверное, мы осознаем, что жизнь проходит, когда друг за другом начинают умирать наши кумиры", - думала я, разглядывая черную с потеками дождя плиту с портретом музыканта. Помню, в сети шли долгие дебаты, сборы подписей и средств на установку памятника для Михаила Горшенева. В последний момент вмешался его брат, сказав, что "Горшок" был в принципе против всяческих видов захоронения, так что его воля и так нарушена (прах не развеяли, как он просил, а захоронили на главной аллее Богословского), посему никаких памятников не нужно. Кому он дорог, те и так будут его помнить.

Наверное, это и есть «взросление», когда друг за другом уходят твои кумиры детства, думалось мне, стоя напротив могильной плиты. Страшно, горько и...необоримо, поскольку жизнь продолжается. В конце концов, хуже, когда постаревшие уже звезды раз за разом натыкаются в газетах на статьи о нелепых смертях своих юных фанатов и фанаток.

Кстати, еще одна тема для размышления. Конечно, я не прозаик, да и стихи в последнее время почти не пишу - не до того стало. Но полгода назад, после смерти еще одного известного и любимого с детства рок-музыканта, меня посетила навязчивая идея написать книгу-интервью. Железные леди русского рока, на мой взгляд, достойны не меньшего внимания, чем их звездоносные мужья. Подумайте только, это же целый подвид особых, закаленных жизнью и сценой женщин, ставших наперекор всему счастливыми! Например, бывшая и нынешняя жены Князя неплохо общаются, Ольга Горшенева пережила Мишину зависимость, но все равно при всех стараниях обнаружила его мертвым дома. Настя Рахлина носила ребенка, когда СашБаш вышел из окна. Анжелика Эстоева - мать счастливого семейства и уже бабушка - терпела алкоголика Бутусова, пока он не начал новую жизнь, а ведь она увела фактически его из первой семьи. Джоанна Стингрей и сама была музыкантом, более того, дважды была в браке с музыкантами из России, а в итоге предпочла простого американца. Да и про "железную" Марьяну Цой не стоит забывать, после Виктора она осталась с сыном. К тому же у музыкантов и дочери есть, вся судьба которых - интересный, странный и иногда страшнейший жизненный опыт.