Мэг Кэбот - Самый темный час

— Эй! — возмутился Джек. — А почему он с тобой не сделал то же самое? Почему тебе пришлось подниматься и самой пролезать в дыру?

Однако я побоялась отвечать. Кто его знает, что произойдет, если я вдруг перестану читать?

Так что я не умолкала. А Мария подымалась все выше и выше, пока…

Придушенно вскрикнув, Диего, вырвался из хватки Джесса и бросился к нам, с ужасом следя за тем, как тело его супруги покачивается в воздухе над нами.

— Ах ты сука! — взревел он. — А ну опусти ее!

Сзади к Диего подоспел Джесс. Он тяжело дышал, его рубашка была порвана на груди, а из пореза на лбу тонкой струйкой сочилась кровь.

— Ты так сильно жаждешь воссоединиться с женой, так почему бы тебе не отправиться к ней?

И Джесс толкнул Феликса Диего в центр круга из свечей.

Мгновение — и из тумана к призраку метнулись новые щупальца, обвившись вокруг него.

Диего переносил обряд экзорцизма не так спокойно, как его женушка. Судя по всему, он ни капли не наслаждался процессом. Он брыкался, вопил и орал много всего разного по-испански. Я ни слова не поняла, в отличие от Джесса.

Тем не менее на лице Джесса не дрогнул ни один мускул. Можете мне поверить: я частенько отрывалась от книги и поднимала глаза, чтобы проверить. Он смотрел, как двое любовников — тот, что его убил, и та, которая приказала его умертвить, — скрывались в той самой дыре, из которой мы только что выбрались.

Пока наконец не исчезли окончательно, после того как я произнесла последнее «Аминь».

Когда затихло последнее эхо разъяренных воплей Диего, в церкви воцарилась тишина. Она была настолько всеобъемлющей, что эффект был ошеломляющим. Мне очень не хотелось ее нарушать, но я чувствовала, что должна.

— Джесс, — тихо позвала я.

Но недостаточно тихо. После всего этого насилия мой шепот в тишине церкви показался криком.

Джесс оторвал взгляд от дыры, в которой пропали Мария с Диего, и вопросительно посмотрел на меня.

Я указала наверх.

— Если хочешь вернуться, сейчас самое время, — заметила я, хотя каждое слово на вкус казалось похожим на тех жуков, которые нечаянно очутились у Балбеса во рту. — Прежде чем дыра закроется.

Джесс бросил взгляд на дыру, потом на меня, потом опять на нее.

А затем снова на меня.

— Нет, спасибо, querida , — небрежно бросил он. — Думаю, я хочу остаться и посмотреть, чем все это закончится.

В тот день все закончилось тем, что я, Джек и Джесс помогли отцу Доминику, наконец пришедшему в себя, добраться до телефона, чтобы он смог позвонить в полицию и рассказать о том, как случайно наткнулся на парочку воров, грабивших церковь.

Ложь, да. Но как еще он мог объяснить весь тот ущерб, что нанесли Мария и Диего? Не говоря уже о шишке на его голове.

Убедившись, что полиция и скорая уже в пути, мы с Джессом оставили отца Доминика и пошли с Джеком дожидаться вызванное такси, старательно избегая разговоров о том, о ком, как я была абсолютно уверена, мы все думали — о Поле.

Не то чтобы я не пыталась дать Джеку возможность объяснить мне, что вообще не так с его братом. В сущности, наш разговор выглядел следующим образом.

Я: «Итак, Джек. Что не так с твоим братом?»

Джек (хмурясь): «Я не хочу об этом говорить».

Я: «Я тебя прекрасно понимаю. Но все же он, судя по всему, может свободно передвигаться между мирами живых и мертвых, и меня это тревожит. Как думаешь, может, он сын Сатаны?»

Джесс: «Сюзанна».

Я: «Я говорю это в лучшем из возможных смыслов».

Джек: «Я же сказал, что не хочу об этом говорить».

Я: «И это вполне объяснимо. Но ты знал, что Пол тоже медиатор? Или был так же изумлен, как и мы? Потому что ты не выглядел особо удивленным, когда столкнулся с ним, ну, там, наверху».

Джек: «Я действительно не хочу об этом говорить».

Джесс: «Он не хочет это обсуждать, Сюзанна. Оставь мальчика в покое».

Легко Джессу было так говорить. Ведь он-то не знал того, что знала я. А именно — что Пол, Мария и Диего… все они были в сговоре. До меня долго доходило, но теперь, когда я все осознала, мне хотелось пнуть себя за то, что не замечала этого раньше. Как Пол отвлекал меня в пятницу, пока Мария и Джек проводили обряд экзорцизма над Джессом. И замечание Пола: «Мухи слетаются на мед, а не на уксус». Разве Мария не сказала мне в точности то же самое спустя несколько часов?

Эти трое — Пол, Мария и Диего — образовали несвятую троицу, судя по всему, на почве общей ненависти к одному человеку — Джессу. Но по какой причине Пол, который даже никогда не встречался с Джессом до того момента в чистилище, мог его ненавидеть? Сейчас-то, конечно, эта неприязнь была вполне объяснима: Джесс нанес ему тяжкие телесные повреждения, за что Пол поклялся отплатить при следующей встрече. Уверена, Джесс не слишком серьезно к этому относился, а я вот беспокоилась. В смысле, мне ведь пришлось приложить уйму усилий, чтобы вытащить Джесса из неприятностей. И вовсе не улыбалось наблюдать, как он снова в них угодит.

Но все было бесполезно. Джек отказывался говорить. Его психика была травмирована. Ну, вроде как. На самом-то деле выглядел он так, словно неплохо провел время. Просто не горел желанием обсуждать брата.

Что приводило меня в отчаяние. Потому как у меня имелась куча вопросов. К примеру, если Пол был медиатором, — а он должен был им быть, ведь как еще он бы смог бродить там, наверху? — то почему не помог своему младшему брату со всей этой « Я вижу мертвецов » историей, сказав несколько ободряющих слов и заверив бедного ребенка, что тот не сошел с ума?

Но я ужасно ошибалась, рассчитывая получить хоть какие-то ответы от Джека.

Хотя, наверное, если бы у меня был такой брат, как Пол, я бы, скорее всего, тоже не желала бы вести о нем разговоры.

Благополучно доставив Джека в отель, мы с Джессом отправились в долгий путь домой (у меня не было при себе достаточно денег для поездки от отеля до дома).

Вам, наверное, интересно знать, о чем мы беседовали во время этой прогулки длиной в три с небольшим километра. Безусловно, обсудить можно было многое.

Однако, сказать по правде, я не помню. Сомневаюсь, что мы беседовали о чем-то важном. О чем вообще тут было говорить?

Я пробралась в дом так же успешно, как и улизнула. Никто не проснулся, кроме пса, а как только он увидел, что это я, сразу же снова закрыл глаза. Никто не заметил, что я уходила.

Этого никто и никогда не замечал.

Гвоздик был единственным, помимо меня, кто обратил внимание на исчезновение Джесса, и радость животного от новой встречи была позором для котов всего мира. Дурацкое кошачье мурлыканье доносилось до моих ушей через всю комнату…

Хотя слушала я недолго. Все потому, что случилось следующее: я зашла в спальню, откинула покрывало, сбросила шлепанцы и забралась в кровать. Я даже не умылась. Оказавшись в постели, глянула напоследок на Джесса, чтобы убедиться, что он действительно вернулся, а затем провалилась в сон. И проспала аж до воскресенья.